Валерий Шамбаров - Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР

В 1998 г. по благословению Патриарха и в его присутствии захоронение Блаженной Матронушки было вскрыто. Верующие недоумевали, почему это осуществлялось среди ночи (на 8 марта, коммунистический Международный женский день). Хотя здесь были и объективные причины — избежать массовых скоплений народа. В Патриархии имелись и нешуточные опасения, что соберутся всякого рода «целители», экстрасенсы, у них как раз пошла мода «подзаряжаться» возле могилки. Гроб со святыми мощами Матронушки поначалу поместили в Даниловском монастыре в храме Симеона Столпника. Состоялась ее канонизация, сперва в качестве местночтимой святой, потом общецерковная.

Но сама Матронушка при земной жизни изъявляла желание, чтобы ее останки покоились в родном тульском селе Себино, в храме Успения Пресвятой Богородицы. Однако ее мощи поместили в московском Покровском монастыре, где был раскручен крупный «бизнес-проект». Широкая реклама, многотысячные очереди, по праздникам растягивающиеся на километры, — и очень высокие цены на все, превратившие монастырь в настоящее торжище. Зинаида Жданова, верно служившая старице при жизни и очень переживавшая, что нарушена воля Блаженной, рассказывала близким людям, что Матронушка через некоторое время являлась ей и утешила: «Ходи ко мне, как и раньше, на кладбище. Я буду там. Буду помогать, и молиться за вас, как при жизни моей. Разговаривайте со мной, все горести поверяйте мне, я буду вас слышать и видеть».

Еще один яркий пример — подвиг святого Старца Николая (Гурьянова). Он с 1958 г. служил на острове Талабск на Псковском озере. Восстанавливал там не только разрушенный храм, но и духовную жизнь, пришедшую в полный упадок. Однако служение Старца с крошечного рыбачьего островка распространилось и на всю Россию. Преподобный Паисий Святогорец говорил о нем: «Отец Николай несет послушание у самого Господа». Расходилась молва о силе его молитв, о даре предвидения. К нему на остров приезжали страждущие, больные, одержимые, и Бог уже при жизни прославил его многочисленными чудесами. А тем самым в народе возрождалась и угасающая вера. Батюшка Николай стал фактически окормлять всю страну.

Он был истинным исповедником. За веру прошел через тюрьмы и лагеря в тридцатые годы, претерпел гонения в хрущевской «оттепели». А в «свободной» России на остров повадились адепты всевозможных сект, оккультисты, сатанисты, якобы «невинные» астрологи. Тужились «помериться силами» с великим молитвенником. Ходили около его кельи с «рамками» — замеряли его «мощь», производили какие-то черные ритуалы. Были и неоднократные покушения на его жизнь. При этом милиция и прокуратура уклонялись от принятия каких-либо мер, заявления о покушениях спускались на тормозах. Но вдобавок начались притеснения и со стороны церковного начальства, Псковского митрополита Евсевия (Саввина).

Защищали отца Николая только небесный покров и две слабых женщины, его келейницы, схимонахини Иоанна (Полещук) и Николая (Гроян). Помогало и личное заступничество Патриарха Алексия II, высоко ценившего батюшку Николая и державшего его в поле зрения. Даже невзирая на это, 10 августа 1998 г. (в 40-ю годовщину служения старца на острове, в престольный праздник Смоленской Талабской Божией Матери) митрополит Евсевий все-таки отстранил отца Николая от поста настоятеля храма, в грубой и циничной манере отобрал ключи. Назначил вместо него собственного ставленника иеромонаха Паисия (Гидраша) — который превратил последние годы старца в сущий кошмар. Настраивал против него паству, сеял клевету.

Но одновременно дельцы от церкви не постеснялись развернуть на имени батюшки Николае еще один «бизнес-проект» — «паломнические туры»! В программе: «Поездка на остров Залит с посещением старца Николая». Или так: «На остров Залит — с выходом старца Николая». Туристов повезли целыми автобусами. Иногда за день к 90-летнему подвижнику привозили до 700–800 человек! Они осаждали келью с утра до ночи. Каждый со своими вопросами, иногда важными, а чаще мелочными (вплоть до заказов «освятить» ребенку ночной горшок). Вытаптывали клумбы в крошечном садике отца Николая, изматывали его, не оставляя времени ни для молитвы, ни для обычных жизненных надобностей. Не обращали внимания ни на его самочувствие, ни на его усталость, — ведь люди уплатили организаторам за возможность «пообщаться» со старцем!

Кстати, в эти годы отбирание храмов было вообще обычным явлением. Подвижники восстанавливают, поднимают из руин, организуют приход. А потом их переводят в другое место (опять что-нибудь восстанавливать с нуля). Заменяют «предпринимателями от церкви», имеющими связи в благочинии или епархии, готовыми за назначение «откатывать» или оказывать иные взаимные услуги. Впрочем, подвижники в Церкви проявлялись не только среди простых верующих, рядовых монахов и священников, но и среди высших архиереев — хотя служить им было чрезвычайно трудно. Среди таких фигур нельзя не назвать митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева). Выдающийся богослов, стойкий борец за чистоту православия, великий патриот России. Пользуясь временем, когда стало «все можно», собственным высоким авторитетом и положением, он взялся широко проповедовать духовную и историческую правду о православии, нашей стране и народе.

Вышли в свет его труды «Самодержавие духа (Очерки русского самосознания)», «Русь Соборная (Очерки христианской государственности)», «Голос вечности (Проповеди и поучения)», «Одоление Смуты (Слово к Русскому народу)», «Стояние в вере (Очерки церковной смуты»), сборники его писем к духовным чадам «Дай мне твое сердце» и «Наука смирения». Владыка Иоанн открыто отстаивал и обосновывал идею самодержавной монархии, показывал величие и заслуги ее основателя, первого русского Царя Ивана Грозного. Разоблачал клевету либералов, масонов, большевиков, вскрывая их технологии и очищая историю от их грязных фальсификаций. Труды митрополита Иоанна (Снычева) вызвали яростные шквалы нападок, обвинения в «антисемитизме», «монархизме», «национализме», «ксенофобии». Но люди потянулись к ним, как жаждущие к источнику чистой воды среди смрадного болота. На его работах выросло целое поколение патриотов: писателей, историков, публицистов, мыслителей, священников, монашествующих.

Владыка Иоанн в публичных выступлениях обличал и прозападную политику Ельцина. Но, с другой стороны, по своей должности ему приходилось взаимодействовать с администрацией Санкт-Петербурга, с клубком чиновников, дельцов, проходимцев, варившихся вокруг Собчака. Он и умер в этом клубке. Бывать у Собчака он не любил, избегал встреч. Но назрели проблемы с возвращением Церкви Александро-Невской лавры, решить их мог только «всемогущий» мэр. В то время Собчак совсем занесся, попасть к нему на прием было сверхсложно. Но владыке подсказали — 2 ноября 1995 г. мэр обязательно будет на банкете в честь пятилетия банка «Санкт-Петербург». Скрепя сердце, митрополит отправился на отнюдь не праведное мероприятие. Собчак, как начальство, опоздал на целый час. Вошел со своей супругой Людмилой Нарусовой, она заметила архиерея и шагнула к нему: «Благословите, владыка!». Его келейник о. Пахомий (Трегулов) описывал: митрополит поднял руку, посмотрел на вошедшую пару, и в его глазах, на лице, вдруг отразился ужас. Как будто позади них Святитель Иоанн увидел нечто такое, чего не видели окружающие, и это нечто было слишком страшным. Рука, поднятая для благословения, упала, и тело стало оседать на пол…