Игорь Маранин - К Вашим услугам, государь [СИ]

Князем Александром Ярославичем владели смешанные чувства. Да, победа. Да, малой кровью. Но не то, что было два года назад на Неве против Биргера. Сколько они тогда врагов положили, сколько пленных и добычи забрали! А здесь? Уже доложили ему, что убитых крестоносцев не больше десяти сороков, а пленных — только один сорок. Вся главная добыча оторвалась и ушла. И это при таком превосходстве в силах! Ландмейстер ушел, обоз ушел, остались сорок пленных, да лошади, бесцельно бродящие по замерзшему озеру. И все потому, что какой-то безумец из рыцарей держал их на льду и не желал почетного плена, и выкупа, и жизни, и свободы, а желал здесь умереть. Рыцарская честь! А теперь верхушка ливонцев ушла, и основные силы рыцарей ушли, и нельзя будет с наскоку взять Юрьев и Ригу, и Новгород останется без этих лакомых кусочков. А он останется не Невским и Чудским полководцем, а только Невским.

Фихтенгольц осматривал павших крестоносцев и словно боялся увидеть того, кого искал. Боялся, потому что знал — здесь он, не убежал и не укрылся. И нашел. Тело Руперта, без шлема, в помятой кирасе, с чистым лицом и кровавым пятном, начинавшимся от шеи и идущим вниз, с открытыми глазами, с перебитой рукой и с мечом в другой руке, лежало в самой гуще сражения, там, где был сломлен последний очаг ливонской обороны. Фихтенгольц постоял и помолчал. Потом закрыл Руперту глаза, проверил на месте ли нательный крест и, аккуратно вытащив тело из свалки, понес его к берегу.

В имении графа Глорио жизнь идет свои чередом. Помолодевшего и приосанившегося графа часто видят проносящимся по лесам со свитой на охоте, со вкусом обучающим всему необходимому дворянским детям занятию крепенького подростка, юного наследника Гвидо. В добродетельной и домовитой графине, всецело погруженной в благоденствие семьи в целом и лично графа в частности, вряд ли кто опознает прежде вздорную Строфокамиллу. Тем не менее, это она. И она опять в интересном положении. В этот раз супруги Глорио ждут девочку.

В степенном и важном господине Ансельмо — учителе Гвидо — еще можно узнать прежнего шута. В свободное время он с неослабевающим энтузиазмом предается сочинению Настоящего Органного Хорала и скоро уже надеется перейти на четвертую страницу.

Обновленный свежим дубовым тесом трактир «Лиса и курица» славится непревзойденной кухней толстухи Матильды, вдовы бесстрашного рыцаря Ательстана из Цвибельфиша, безвременно почившего от ран и испытаний бурной молодости (а скорее от невоздержанности в еде и питье, но мы не станем этого уточнять). Почтенная Матильда свято блюдет память героического супруга, и того, кто осмелится подвергнуть сомнению бравое прошлое Ательстана, ждет неописуемая буря негодования, а пожалуй что и шквал чугунных сковородок.

Крисмегильда покинула цирк и поселилась где-то под Мантуей. Орсо навещает ее всякий раз, когда цирку случается проезжать в окрестностях. Крисмегильда живет очень бедно, но не унывает. Утешением ей служит ее маленький сынишка.

В далекой солнечной Аквитании стопы всех страждущих и скорбных здоровьем с надеждой направляются к прославленной аптеке провизора мсье Лотецки. Пока высокоученый Карл смешивает микстуры и толчет порошки, за прилавком стоит его цветущая и на редкость сметливая супруга Эрнестина в крахмальном чепчике, а ей слегка мешает румяный карапуз Жанна. Склянки, колбы и реторты сияют хорошо промытым стеклом, пучки сушеных трав благоухают в специальных сушилках, аптекарские весы показывают немыслимую точность, пожелтелые манускрипты излучают тайную мудрость, а сушеные саламандры под потолком сообщают помещению необходимый колорит и нагоняют трепет. Неподалеку располагается поросший сиренью и виноградом домик, крытый красной черепицей, двор которого носит следы ощутимого урона всюду, куда удается дотянуться пронырливым ручонкам Луизы. Это старшенькая.

И никто не сказал бы, что было время, когда эти добропорядочные господа и простолюдины скакали дни и ночи, удирая от длинных рук гюнтеров, неприятного прошлого, интриг и сомнительных поручений высоких по рождению особ, чудом избежав участи стать фишками в политических манипуляциях и неизбежного бесславного конца…

На родовом кладбище баронского рода фон Мюнстеров внимание проезжающих путников привлекает могила с пышным надгробием. На могильном камне готической вязью высечено «Барон и баронесса Руперт и Эделия фон Мюнстер». Указаны и даты рождения и смерти. Нет, барон и баронесса умерли не в один день, баронесса простилась с жизнью на две недели позже своего супруга. И умерла она, судя по могильной надписи, совсем молодой, ей не было и двадцати одного года. Крестьяне, жители деревни по соседству, за небольшую плату могут рассказать, как в солнечный апрельский день подъехала к баронскому замку телега со страшным грузом — на телеге был простой плохо обструганный гроб, а лошадь вел под уздцы угрюмый мужчина, зябко кутавшийся в походный плащ. Плащ его был грязен, видно от дальней дороги и весенней распутицы, из под плаща при ходьбе были видны ножны с мечом.

Лошадь завезла телегу во двор и вскоре оттуда послышались женский крик и плач. Голосили молодая баронесса и ее старая мать, про которую был слух, что она герцогиня и жила в столице и один раз видела императора, но никто не верил. Баронесса была на сносях и в тот же день разрешилась здоровеньким мальчиком, но сама сделалась сильно больна и, не приходя в себя и даже не увидев своего сына, умерла в лихорадке.

Младенчик, однако, выжил. Его, Руперта фон Мюнстера, полноправного владельца этих мест и обладателя баронской короны рода фон Мюнстеров, немного уже подросшего, вы часто можете увидеть вместе с бабушкой, молящимися у этой могилы. Таинственный мужчина, привезший тело старого барона, сопровождает их до ворот кладбища, но к могиле не подходит, стоит в стороне и ждет, чтобы проводить старуху и молодого барона домой.

10.00Барон Руперт фон Мюнстер, проведший 2 года в своем вестфальском поместье и вызванный срочной повесткой ко двору, въезжает в окрестности Вены, останавливается у кузницы и встречает там Гюнтера.

11.00Фон Мюнстер, ведомый Гюнтером, приглашен в кабинет к императору, где в присутствии Фихтенгольца и Эделии получает задание немедленно отправиться в Хельветию вести разведку горных троп.

12.00Фон Мюнстер знакомится с Карлом Лотецки, садится в карету и уезжает по направлению к Хельветской границе.

12.30Руперт и Карл подбирают баронского жеребца, оставленного ранее у кузницы.