Михаил Петров - За колымским перевалом

— Идеальное место для строительства многоэтажных домов без сноса обжитого жилья.

— Чего- ты бережешь старье?

— Мы не готовы сегодня сносить дома первого поселка геологов — некуда переселять жильцов. Свободной территории для нового строительства нет ни метра — поселок зажат в узком треугольнике: Омчуг — Детрин — со стороны трассы сопка. Тут же целый микрорайон можно разместить и по мере застройки постепенно переселять людей из старых лачуг.

— У кого первого мелькнула подобная идиотская мысль? У тебя, что ли? — Тарков повернулся к рай-архитектору — Это же дно реки! В большой паводок Омчуг ринется по старому руслу и посшибает все твои постройки. Смотри, какой уклон дна реки в сторону поселка!

— То же самое сказали в институте «Магадан-гражданпроект». Не хотят понять простой вещи. Прежде чем построить дом в поселке, мы должны вырыть котлован на такую же глубину, что отметка этого дна реки, уложить фундамент и снова засыпать. А здесь таких работ не требуется. Сразу укладываем фундамент и отсыпаем. Постепенно выходим отсыпкой Ж берегу Омчуга и вместо дамбы делаем железобетонное ограждение по краю отсыпки.

Тарков понимал логичность доводов Кубашова, но думать не хотелось, и он еще больше злился на председателя райисполкома. И за то, что тот трезв как стеклышко и занят полезным делом, и за то, что ему, Кубашову, нет нужды как-то улаживать очередной конфликт с Ирочкой…

— Что же вы тут делаете?

— Институт наотрез отказался производить не только изыскания, но даже съемку местности.

— И вы решили сами, вдвоем?

— Да.

— И сколько вы тут торчите?

— С утра.

— Что за мальчишество, Кубашов! Выходит, у председателя райисполкома других дел нет, кроме как только бегать с этой доской?

— Я считаю это не менее важным делом, чем…

— Зря считаешь, Кубашов! Торчит, как евражка, с линейкой на виду всего поселка! А мне что остается, схватить топор и бежать сломя голову вон на тот мост настил чинить? Ты давно по нему проезжал? Хозяин района! Ты лучше бы заставил дорожников своим делом заниматься. Государственный человек государственное время тратит на рядовую черновую работу, которую может выполнить любой техник!

Кубашов знал: Тарков, распалясь, не успокоится, пока полностью не изольет накопившуюся внутри злость. Ему было обидно перед районным архитектором, стыдно за свое унижение и больно от сознания, что должен смолчать, не дать гневу вовлечь себя в базарную перепалку, унижающую его.

— Во-первых, я трачу свое личное время, свой выходной.

— Во-вторых, — повысив голос, оборвал: Тарков, — у тебя нет личного времени, свободного от высоких обязанностей председателя. И, в-третьих, скажи мне честно, ты действительно не понимаешь смехотворности своего поведения? Или притворяешься? А может, ты хочешь заработать дешевый авторитет в глазах народа?

Кубашов переложил длинную узкую линейку с делениями в другую руку. Тарков заметил нервическое подергивание пальцев, туго сжимавших тяжелую рейку, и изменившимся усталым голосом произнес:

— Всю ночь мотался по полигонам на прииске «Западном». До сих пор внутри все клокочет. Черт знает что, подобной разболтанности давно не видел у горняков. Смыслов явно не тянет прииск, золота от него мы не дождемся. Выгнал бы к… или к старателям, да не поймут в обкоме — за год третий директор. Или тебя не волнует, кто и сколько даст золота району?

Архитектор громко закашлялся, отмахиваясь от полчищ комаров, густым облаком паривших над ним.

Тарков только сейчас заметил его, недовольно произнес:

— Не порть человеку выходной день, отпусти его домой.

Районный архитектор подхватил треногу, отошел к речке, присел на камень. Тарков проводил его взглядом, недобро усмехнулся, перевел взгляд на Кубашова, с сожалением осмотрел его несуразно длинную, узкоплечую фигуру.

— Ты вот что, мэр района. Я все ждал, когда да включишься в общенародную битву за металл, а ты… — Тарков провел пальцами по цифрам на деревянной рейке.

— Давайте говорить конкретно, — голос Кубашова звучал хотя и ровно, но сухо.

Райархитектор обогнал Кубашова и остановился.

— Будем продолжать, Валерий Прохорович, или прикроем нашу фирму?

Кубашов ответил не сразу.

— Может, закончим нижнюю часть площадки? На следующее воскресенье останется правая сторона.

Густые темно-зеленые ветки стланика раздвинулись, и на берег ключа, прямо на Пеньковского, сидевшего на корточках рядом с промывальщиком, вышел низенький полный мужчина с бритым черепом. Прикрыв козырьком ладони большие очки с двойными стеклами, он секунду-другую смотрел в лицо геолога, наконец узнал его, облегченно вздохнул, опускаясь на пенек.

— Вот где я вас нашел!

— Что случилось, многоуважаемый Борис Маркович? — воскликнул Пеньковский, недружелюбно покосившись в сторону Донскова. — На прииске потоп? По Колыме лед пошел? Какая сила вышвырнула главного геолога из уютного кабинета?

— Перестаньте, Вадим Донатович. Мне сегодня не до шуток. На шестом и семнадцатом полигонах отмыли половину проектных блоков, а золота нет. Теперь вся надежда на эту долину. Работы, надеюсь, закончены?

— А вы вернули мне рабочих, которых сняли в марте? Я не успел закончить шурфовку.

— При чем тут шурфовка? Я говорю о расширении блока на правом притоке ключа Мой-Уруста. Вы же сами обнаружили в бортах отличное золото. Можно сделать приличную прирезку, она вполне возместит Те полигоны, где мы просчитались со средним содержанием.

— А долина ключа Эльгенья вас уже не интересует?

— Опять вы за свое! Не надоело? В этой долине разведывали и до вас три или четыре раза. Вы тоже пытались.

— В том то вся и беда, что я действительно пытаюсь разведывать. При такой обводненности долины шурфовка практически невозможна….

— Поэтому я и говорю, уважаемый Вадим Донатович, долину Эльгеньи оставьте в покое.

— Я не рискнул бы так самоуверенно ставить на ней крест.

— Непостижимый Вадим Донатович! Чего вы от меня хотите?

— Бульдозер! Один!

— Опять вы со своим экспериментом! Прииск в провале, бульдозеров не хватает на промывке песков, пожары надо тушить, а вы хотите, чтобы… Вам мало бесплодных поисков надуманного золота под ледниковыми наносами, так вы еще придумали…

— …вести здесь разведку траншеями. При нынешней геологической изученности района возможность выявления новых месторождений полевыми методами исчерпана.

— Но-но! Потише! Вы работаете не у Лисянского, вы — приисковый геолог. Ваше дело расширять контуры месторождений, которые переданы нам экспедицией для эксплуатации.

— Вот оно что! И тут лагерный забор из колючей проволоки — не сметь думать о геологоразведочных работах по всему району. Не выйдет, я доказывал и буду доказывать, что перед геологической службой Теньки надо ставить принципиально новую задачу — поиск глубокопогребенных месторождений, которые не выходят на поверхность земли.