Андрей Домановский - Загадки истории. Крымское ханство [litres]

Полвека спустя, в 1585 г., гетман Войска Запорожского в 1578–1594 гг. Ян Оришевский предлагал крымскому хану Исляму ІІ Гераю (1584–1588 гг.) платить казакам жалованье и организовывать совместные военные походы, направленные, прежде всего, против московитов. Впрочем, в том же году казаки ходили на Крым, причем во время второго похода нанесли ханству существенный урон, захватив более 40 тысяч лошадей. «Статейный список московского посланника в Крым Ивана Судакова в 1587–1588 году» сообщает: «…литовские казаки у царя Крымску юрт пусту зделали, на сей зиме трожды приходили и улусы поимали многие, а лошадей и животины болши 40 тысяч пояли».

А весной 1587 г. запорожские казаки занимались добычничеством или, попросту говоря, разбойничали и грабили в низовьях Днепра, разрушили Ак-Чакум и мешали посланцам османского султана попасть из Стамбула в Крым сухопутным путем. В уже упоминавшемся «Статейном списке…» по этому поводу сказано: «…литовские казаки взяли Очаков и выжгли и стены роскопали и провесть было царево и дани из Волох нелзя, а яз приехал морем в Козлев». Литвины, как называли запорожцев из-за их проживания на пограничье земель Великого княжества Литовского, планировали также напасть на Гёзлев, однако не решились на это, узнав, что в городе находится сам хан. Вместо этого они высадили десант с моря, разграбили семнадцать тарханкутских деревень, после чего безнаказанно и беспрепятственно возвратились на Запорожье.

Иван Судаков свидетельствовал: «…приходили литовские казаки морем в судех на крымские улусы в Тюиторохань, межу Козлева и Перекопи, взяли 17 сел и многих людей поимали, и иных побили, а приходить было им в Козлев на посад и казаки поимали языки, не доходя Козлева, и языки им сказали: в Козлеве царь, да Фети Гирей-царевич, а приходили их, сказывают, полторы тысечи, те же казаки приходили, которые Очаков взяли». А османский султан Мурад III, разгневанный дерзкими выходками казаков, раздраженно писал хану Исляму ІІ Гераю: «Из-за твоей беспечности литовские казаки захватывают у меня города и опустошили Крымский Юрт, прежние ханы такого не допускали, и если впредь это повторится, то ханом в Крымском Юрте тебе больше не быть!»

Из предыдущего раздела нам уже известно, что крымско-казацкий союз, который не удалось заключить в 1585 г., успешно состоялся в 1624 г. и продемонстрировал свою военно-политическую эффективность в 1628 г., а также в последующей борьбе Мехмеда и Шахина Гераев за независимость Крымского ханства от Османской империи и ее ставленников. Уже 24 декабря 1624 г. был заключен первый в истории татарско-казацкий трактат, написанный параллельно на татарском и польском языках. В нем калга Шахин Герай обещал казакам не причинять им никакого вреда и гарантировал помощь Крымского ханства в случае чьего-либо нападения на Сечь. Запорожцы, в свою очередь, гарантировали свою поддержку Мехмеду и Шахину Гераям в случае их борьбы с какой-либо третьей стороной. Выданная Шахином Гераем шертная грамота гласила: «Я, Шахин Герай, крымский царь, даем этот наш присяжный лист запорожским казакам, прежде господину гетману, осавулам, атаманам и всему Войску. Подтверждаем этим нашим письмом и клятвами, что от меня и всех наших людей не будет нанесено никакой обиды и не принесено вреда… И от них (казаков) требуем того, чтобы так делалось… и на то даем наш широкий присяжный лист Богу и Пророку…»

Реализацией казацко-татарских соглашений стала помощь, оказанная запорожцами Мехмеду и Шахину Гераям во время их борьбы со знаменитым предводителем Буджакской Орды беем Кан-Темиром, действовавшим по указке Оттоманской Порты. Казаки показали себя грозной боевой силой, и если в последующей борьбе с Джанибеком Гераем боровшиеся за власть братья не вышли победителями, то уж никак не по вине казаков.

Если позволить себе сравнить события борьбы Мехмеда и Шахина за власть в Крымском ханстве в 1624–1629 гг. при одновременном противостоянии Османской империи с Национально-освободительной войной украинского народа во главе с Богданом Хмельницким, то налицо будет виден целый ряд отличий. Прежде всего существенной разницей является то, что крымские татары уже имели собственное государство с устоявшимся аппаратом управления, администрацией, территорией и войском. Украинский народ создавал и осознавал собственную государственность путем длительных проб и стоивших большой крови ошибок, лишь постепенно вычленяя ее из Речи Посполитой и осознавая свою субъектность и самостоятельность.

Так, крымцы могли сразу противопоставить себя Турции, имели субъектность и, соответственно, возможность опереться на правовую систему взаимоотношений с османами, в которой позиции крымцев были весьма сильны. Действительно, как уже упоминалось, потомки Чингизидов стояли выше потомков Османов в традиционной тюрко-монгольской иерархии, Крымское ханство считалось независимым государством, а его правитель обладал высшими правами суверенного мусульманского правителя – был владыкой хутбэ и монеты.

В совершенно иной ситуации пребывали украинцы, у которых из элементов государственности было лишь анархо-демократическое устройство Запорожской Сечи да Речь Посполитая в качестве источника правовой культуры казацкой шляхты и условного образца для подражания. Не удивительно, что долгое время казацкая элита не могла вырваться за пределы поля притяжения Речи Посполитой, задумывая не обособление собственного государства, а переформатирование старого из державы двух народов – поляков и литовцев – в республику трех народов, в которой к первым двум должны были бы на равных правах добавиться православные казаки-украинцы. Этот проект был приемлем для православной шляхты и отчасти тянувшейся за ней, перенимая шляхетский этос, кодекс чести и, главное, экономические позиции, казацкой старшины. Однако он не был поддержан рядовыми казаками и крестьянами, желавшими не только политического, но и социально-экономического переформатирования модели их пребывания в составе польско-литовской державы. В итоге концепция Речи Посполитой Трех Наций потерпела крах, хотя и возникала периодически в политической повестке. Заменена она была идеей поиска протектората для Войска Запорожского, в которой в качестве возможных вариантов рассматривались Османская империя, Московское царство и все то же Крымское ханство. До осознания и отстаивания собственной субъектности было еще далеко.

Вторым важным отличием борьбы крымских ханов против Турции и украинской Казацкой революции середины XVII в. было различие социальной базы и интересов входивших в нее слоев населения. Как в случае Украины, так и в случае Крымского ханства можно увидеть моменты, когда идею национально-освободительной борьбы добровольно поддерживало подавляющее большинство народа. В случае Крыма следует вспомнить единодушную присягу татар с оружием в руках бороться за реальную независимость от османского султана после того, как турецкий правитель нарушил условия пребывания ханства в фактическом подчинении Турецкой империи и угрожал низвести его до уровня рядовой провинции. Нужно отметить практически полное отсутствие значимого социального внутреннего конфликта – беи, мурзы и рядовые «черные люди» выступали как единое целое, каких-либо существенных признаков борьбы между этими общественными слоями мы не отмечаем. Безусловно, интересы у представителей разных социальных групп крымско-татарского населения могли не совпадать, однако социально-экономический уклад ханства был таким, что острое противоборство между ними должно было в значительной степени нивелироваться. Крымские татары в итоге проиграли в борьбе с Турцией вследствие неудачно сложившихся обстоятельств и стремления крымско-татарской знати соблюдать традиции поддерживать хана, возведенного на правление османским султаном.