Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Рота в цепь разомкнись! Дистанция между людьми пять метров! Вперёд марш!...

Офицер достал из полевой сумки карту местности и стал сверять маршрут, куда должен двигаться его взвод. Солдаты развернулись в длинную цепь, от жары почти все расстегнули воротнички кителей и до локтей закатали рукава, некоторые расстегнули ремешки стальных шлемов, кто-то завернул ремешки на завальцованные края выступающих козырьков, освободив натёртые жёсткой кожей подбородки. Особо смелые повязали на свои шеи пёстрые цветные косынки из шёлка и теперь радостно красуются перед своими товарищами. Несмотря на то, что лес был пустой и без признаков нахождения людей, ветераны шли, соблюдая все меры предосторожности, держа на взводе своё личное оружие, готовые в любой момент пустить его в ход. Когда вышли из леса на небольшой луг, напряжение спало, страх прошёл, солдаты осмотрелись, начали закуривать сигареты, посыпались солдатские остроты и шутки по поводу боеспособности большевицкой армии. Солнце взошло и уже припекает, на чистом небе нет ни единого облачка, не обсохшая от росы трава, местами своей высотой достигает более полуметра и бьётся о маршевые сапоги идущих солдат, которые по мере продвижения к деревне, непроизвольно стали сбиваться в небольшие разрозненные группки. Показались деревенские дома, но можно было разглядеть, что деревенские дома и колхозные постройки на восточной окраине деревни, той, что ближе к заставе, охвачены огнём и горят. Командир первого взвода разглядел в полевой бинокль, что пограничный пост, расположенный в бывшем польском фольварке, сильно пострадал от губительного огня дальнобойной артиллерии и налёта авиации, дворовые постройки тоже горят, на земле видны тела нескольких убитых русских солдат, чуть дальше у горящей постройки видны туши мёртвых лошадей. Сквозь линзы бинокля, взгляд лейтенанта упёрся в накренившийся флагшток одиноко стоящий посреди двора. Никого из живых людей разглядеть не удалось - все уцелевшие, видимо испугались и сбежали. Лейтенант распорядился, чтобы рота разделилась и солдаты взяли деревню с двух сторон в клещи. Одна группа движется по полю от опушки леса, другая должна проверяет деревню, проходит через луг и выходит к пограничному посту с другой стороны...

Парни, мне кажется, что сегодня нам действительно повезло - часть деревни горит, жители попрятались по погребам или в поле, от поста погранстражи остались развалины. А главное - они все сбежали! Мы вряд ли кого там найдём, разве что немного пожмём деревенских молодух! размечтался вслух кто-то из солдат.

Может русские спрятались в овраге или в канаве, которая ясно обозначена на карте в конце луга на краю деревне, и нас уже поджидают? рассуждал лейтенант Рейн в очередной раз заглядывая в свою карту.

Мне нравится такая прогулка! Лето, солнце, тишина! Сеном пахнет. Рожь у них уродилась и скоро уже дойдёт. Видна пашня, огороды. Совсем как дома на ферме....

Молоко, яйца, сало и хлеб - все можно раздобыть в пустой деревне!

Нам даже не придётся стрелять! А вечером устроим знатный пир и закрутим с местными крестьянками... Мне кто-то сказал, что у русских принято это делать на сеновале...

Дитрих, Штольц! Заткнитесь оба и лучше смотрите себе под ноги. А то ещё чего доброго, ха-ха, вляпаетесь в коровьи мины...

Засранцы! Русского солдата ещё толком не видели, а уже захотели отыметь их фрау! Мало им польских шлюх! Не боитесь подхватить французскую болезнь? А, герои любовники?! Пару часов назад вам ясно было сказано, что наш доблестный Вермахт с мирным населением не воюет! с такими разговорами и мечтами солдаты роты шли проверять деревню.

Внезапно посреди поля остановился солдат с ящиком радиостанции за спиной, а другой с наушниками на голове, громко произнёс:

Господин лейтенант, командир роты вышел на связь! Что ему ответить?

Ленц, передайте, что пока всё идёт по плану и мы на подходе к деревне. Графский фольварк сильно разбит, вижу, как горят постройки. Русских солдат нигде не наблюдаю! близко подойдя к радиостанции, отдал распоряжение связисту командир третьего взвода.

Гауптман Гоффман остался с отделением управления, боепитания, миномётным и хозяйственниками на выходе из леса, предпочитая находиться в тени листьев большого ветвистого дуба, а не жарится на солнце. Он благоразумно принял решение, что для подобной прогулки есть командиры взводов, которые прекрасно справятся с поставленной задачей и, в случае необходимости, под их контролем солдаты зачистят деревню и примут надлежащие меры при встрече с небольшой группой недобитых "иванов".

Для подстраховки Гоффман приказал миномётчикам занять и приготовить позиции для трёх 50мм ротных миномётов на краю леса перед заросшим травой полем, чтобы при случае можно было миномётным огнём поддержать солдат роты.

Получив доклад, что миномётное отделение готово к стрельбе, офицер окончательно успокоился и решил выпить чашку горячего кофе из термоса, любезно предоставленную ему денщиком.

Утренний кофе и египетская сигара - самое то, такого беспокойного утра, отдавая должное расторопности вышколенного денщика, подумал офицер.

Сидя на раскладном кресле, с чашкой кофе, неспешно дымя сигарой, гауптман через вестового вызвал к себе радистов и стал связываться с ротой.

Лейтенант Рейн не заставил себя ждать и ответил очень быстро. Командир взвода доложил обстановку, чем успокоил ротного командира, который в ответ через радиста передал, чтобы не сильно расслаблялись в русской деревне и соблюдали элементарную осторожность. Затем радист сообщил, что на связь вышел командир второй группы и уточнил, что он должен ответить господину обер-лейтенанту, но командир роты, откровенно ленясь вставать с кресла, произнёс:

-"Штабс-ефрейтор, доложите мне, что вам сообщил обер-лейтенант Гросс".

Господин гауптман, герр обер-лейтенант докладывает, что он со своими людьми находится в районе отметки 133 на карте, это на подходе к деревне. К 07-00 они планируют подойти к развалинам фольварка, осмотреть его, хозяйственные постройки и прилегающую территорию в радиусе километра.

Подойди ближе и дай мне в руки свою гарнитуру, хочу сказать пару слов, офицер подозвал к себе связиста.

С дымящейся сигарой в зубах он встал с кресла, сделал несколько движений, потянулся, разгоняя по телу кровь, принял из рук солдата наушники, приложил один наушник к своему уху, поднёс ко рту микрофон и, нажимая другой рукой на тангенту вызова, произнёс: Вальтер, ответь, это Гофман! Быстро тряхните деревню и возвращайтесь! О мерах осторожности забывать не стоит. У меня всё! Конец связи - отбой!

Гауптман закончил говорить, вернул радисту его наушники, решив для себя, что со штабом батальона свяжется позднее, затем прошёл к развёрнутым позициям миномётного отделения, осмотрел их, остался доволен, и дружелюбно произнёс, обращаясь к унтеру-фельдфебелю: