Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Всё! Концерт окончен! из моих лёгких раздаётся звук облегчения: Хуу! Кажется, справился!

Внутренней полой пиджака вытираю выступивший на лбу пот, осматриваю место поединка и брезгливо морщусь - двое мертвы, а старший патрульный с финкой в горле ещё хрипит и дёргается всем телом.

Вторым глухим хлопком помогаю этому охотнику за солдатскими жетонами побыстрее попасть в мифическую Валгалу. Нагибаюсь к телу, вытаскиваю из пробитого горла финку, стираю о китель убитого кровь с лезвия клинка и возвращаю её в ножны. Мне повезло, что это был обычный патруль. Если бы нарвался на жандармов с розыскной собакой, то шансы их одолеть у меня были бы ничтожны!

Быстро осматриваю тела всех троих убитых, изымаю жетоны, солдатские книжки, письма и фотографии. Всё реквизированное кладу в полевую сумку старшего патруля вместе с находящейся внутри картой и ещё какими-то бумагами, разглядывать которые, сейчас совершенно нет времени. Два карабина топлю в болотце. Пистолет-пулемёт "Шмайсер" с дырчатым кожухом ствола и торчащим в бок узким коробчатым магазином, оставляю себе. Каждого жандарма по очереди оттаскиваю в болотную воду и делаю так, чтобы тела не всплыли.

Крови, конечно, на воде много, но скоро она растворится, и её никто не увидит. Напоследок внимательно осматриваю место схватки, уничтожаю следы крови на траве, следы от обуви и обильно присыпаю траву порошком. Кажется, зачистил всё, кроме собственных обмоченных штанов. Понимаю, что надо отсюда быстренько делать ноги и уходить как можно дальше! Неизвестно, как быстро немцы хватятся внезапно исчезнувшего патруля...

Как ни странно, но до места обратного перехода добрался без проишествий, долго лежал в траве, наблюдая за обстановкой, ждал, пока начнёт вечереть и над водой появится лёгкая дымка тумана. Увидел, как на нашей стороне в небо взлетела белая ракета.

Молодец тёзка маршала! Не проспал! радуюсь по себя, что всё идёт по плану и мне время возвращаться назад. Где-то вдалеке слышны шумы от работы мотоциклетных моторов и, как мне показалось, что сегодня немцы шумели больше чем обычно. Точно выхожу к месту, где "похоронил" свои галоши, потом разыскал в прибрежных камышах место моего выхода на берег. Разыскать свой плотик с оставленными вещами тоже не составило труда. "Шмайсер" и магазины к нему решил не топить, а оставить на время перехода при себе, затем, если всё благополучно сложится, презентовать его в качестве подарка капитану Краевскому, который оружие любит и знает в нём толк. Полевую сумку с бумагами и документами убитых, свои паспорта, наган, браунинг, изрядно опустошённую коробку с порошком, фонарик, часы и компас укладываю в непромокаемый мешок, который прочно привязываю к плотику. Делаю так, потому что не хочу лишний раз рисковать бесценным грузом. Давно убедился, что в этой жизни может случиться всякое! Меня могут запросто подстрелить, а вот сразу перебить две витые нити полевого провода, надо сильно постараться! Мешок и камеру лейтенант Семён Михалыч сможет вытащить из реки даже и без меня....

Из оружия оставляю себе только верную финку и полицейский автомат. В этих местах солнце заходит за горизонт очень рано и поэтому, едва стало темнеть, принял решение начать переход. Подаю светом фонарика на наш берег условные сигналы, вхожу в воду и, толкая впереди себя плотик, выхожу из камышей к чистой воде. Приготовил к использованию дымовую шашку, проверил полевой провод, несколько минут слушаю шумы на реке. Начинаю переправляться. Когда отошёл от берега примерно на тридцать шагов, решил поджечь дымовую шашку, которую прикрепляю к заранее приготовленной жердине длиной чуть более двух метров. Жердину с зажжённой шашкой что есть силы втыкаю заострённым концом в речное дно, затем быстро ухожу левее вниз по течению реки и продолжаю переправляться. Шашка разгорелась, химическая реакция вступает в силу, и из пробитых финкой отверстий в корпусе выходит плотный бело-сизый дым, который через добрых несколько минут покрывает своими хлопьями площадь примерно в двести квадратных метров поверхности над рекой. Ложусь всем телом на плотик и начинаю выбирать полевой провод. Лейтенант должен был увидеть световые сигналы, подаваемые мной, затем работу дымовой шашки, и оказать мне помощь. Не успеваю сделать и десятка намоток полёвки, как чувствую, что провод дёрнулся и натянулся - это с нашего берега Семён Михалыч начал выбирать провод, подтягивая меня к себе. Чтобы плотик вместе со мной сильно не снесло течением, приходится идти по дну реки своими ногами, крепко держась руками за резиновые борта камеры. Медленно, стараясь не шуметь, двигаюсь вперёд, а шашка всё дымит и дымит, выпуская из себя дым, от которого уже ничего не видно. Семён Михалыч тянет плотик, а я, преодолевая течение реки, иду-плыву, делая большие шаги по дну и как могу, помогаю лейтенанту. Видимость - на расстоянии вытянутой руки, дальше - сплошная дымовая пелена. На немецком берегу сегодня стоит мёртвая тишина. Видимо дежурный на просмотровой вышке, установленной в районе Протулина, свои обязанности выполняет плохо и практически не утруждает себя наблюдением за русским берегом, иначе он давно уже смог бы разглядеть плотный дым, густо стелящийся над текущими водами Буга. Наши пограничные наряды тоже должны были обратить своё внимание на этот явно рукотворный дым. Судя по тому, что в темнеющее небо взвились две зелёные ракеты, пограничники наряда заметили дым и уже доложили на заставу - ну, так это же наши! Правда, когда я почти переправился через реку, вода стала достигать моего пояса, решил отвязать мешок и переместить его себе за спину, где-то вдалеке, на том берегу, моё ухо уловило едва слышимый собачий лай. Спустя несколько минут, отчётливо слышу шум стрельбы из автоматического оружия.

Они обнаружили пропажу патруля, подняли тревогу и стали принимать меры по розыску, в голове мелькнула тревожная мысль, но спустя секунду гоню её прочь и позволяю себе немного позлорадствовать в адрес противника: Слишком поздно вы, господа германцы, всполошились! Так служить нельзя!

Мальчишка! Разве мог я себе представить, что мои насмешки над "Grenzegendarmerie" неуместны - они специально уже больше недели назад открыли границу и практически перестали её охранять! Для свободного прохода штурмовых групп на многих участках убрали столбы и сняли колючку.

Соблюдая осторожность, тихо подхожу к берегу. Внезапно раздаётся не громкая команда:

Стой! Назови пароль! Четырнадцать!

Четыре! негромко произношу в темноту.

Всё правильно! В итоге должна получиться цифра "десять". Выхожу из воды на берег, устало падаю лицом на землю, мешок и "Шмайссер" лежат рядом. Семён Михайлыч, без слов, выходит из темноты, вытаскивает и уносит в кусты плотик, затем начинает сматывать провод.