Анатолий Терещенко - Переписчики истории. Мифы о Катыни

В 1976 году С. Свяневич, проведший несколько месяцев в Козельске в лагере для военнопленных поляков, печатает в Париже свою книгу «В тени Катыни».

В середине 1980-х годов в свет выходит очередная книга на эту тему известного польского историка Ч. Мадайчика — «Катынская драма».

А в апреле 1991 года в редакцию «Военно-исторического журнала» обратился авторитетный польский исследователь Р. Святек, издавший в 1988 году в Лондоне бестселлер под названием «Катынский лес», в котором он, ссылаясь на документы и свидетелей, вполне авторитетно утверждал, что в Катыни убийцами однозначно были гитлеровцы.

И, наконец, в 2005 году знаток польского вопроса генерал-майор Главного Разведывательного Управления (ГРУ) Генштаба В. Никольский, работавший в Польше в период военного лихолетья, в книге «ГРУ в годы Великой Отечественной войны» писал:

«Освобождение Красной армией Западной Белоруссии и Западной Украины в 1939 году — этот акт представлялся как удар в спину польскому народу, борющемуся против немцев. Наглость зарвавшихся хвастунов заходила так далеко, что они утверждали, будто с помощью англичан поляки в то время могли одержать победу над фашистской армией, если бы не коварное русское нападение».

Никаких трезвых доводов против этого националисты слушать не желали и всерьез были убеждены в способности панской Польши выстоять против немецкого напора и разгромить полчища фашистов.

Расстрел военнопленных поляков в Катыни упорно приписывали русским и никакие ссылки на протоколы расследования международной комиссией не могли убедить обывателя в обратном.

Так кто же прав? Авторы, поддерживающие советскую версию, или ее противники? А может быть, те и другие? Но такого быть не должно — виновна одна сторона! Пули, выпущенные из пистолетов или автоматов в затылки польских офицеров, принадлежали одной стороне. Убивают и гибнет тело только раз в жизни. Это над душой могут измываться многократно.

Документы, полученные из «Особой папки» бывшего архива ЦК КПСС, подтверждают, что в Катынском лесу (Смоленская область) якобы по решению специальной «тройки» расстрелян 4421 человек. Чувствуете расхождения между горбачевскими и этими цифрами?

Как же могла случиться такая путаница в голове у главы государства? Ведь он, казалось бы, располагал всем объемом информации. Тут одно из двух: или он добросовестно заблуждался, или элементарно врал.

Но это еще цветочки фальсификаций, с ягодками попытаемся разобраться ниже.

Но прежде, чем говорить о толстом слое словесного камуфляжа, преподнесенного нам злокозненными поступками наших недоброжелателей и лгунов, обратимся к немецким документам того периода, проливающим свет на катынскую проблему.

Хотя невыгодные для них материалы, конечно же, были уничтожены самими фашистами, но часть таких документов могла попасть союзникам, которые в силу политического неприятия Советского Союза могли не показывать всего того, чем располагали.

Наши же Иваны, не помнящие родства, заигрывая с польскими руководителями, начиная с 1953 года тоже делали все, чтобы «насолить» Сталину, т. е. свалить преступления гитлеровцев на органы советской власти через всякого рода мифологемы.

Но давайте же обратимся к тому, что нам оставили наши враги, не успевшие предать огню компрометирующие их документы.

Этих материалов и много, и мало, поэтому будем читать и анализировать вместе то, что осталось нам из министерства просвещения и пропаганды господина Геббельса. Это чиновники-мракобесы из его канцелярии готовили катынские идеологические мины замедленного действия, которые продолжают взрываться до сих пор, обдавая потомков солдат Победы гарью безнравственности и поражая осколками лжи тех, кто пытается доказать правду о катынской трагедии.

«Геббельсовская пропаганда» — этот термин вошел в сознание людей как одна из форм самого гнусного подстрекательства, самой грязной провокации и завуалированной лжи, замешанных на зоологическом антисемитизме и ненависти к Советской России и ко всему тому, что входит в понятие «славяне».

Фюрер, как наставник Геббельса, вооружив последнего своей расовой теорией, дал ему возможность сеять зерна ненависти к «недочеловекам», к которым нацизм причислял всех славян — белорусов, поляков, россиян и украинцев. Эти зерна скоро превратились в зубы дракона.

Учитель и ученик считали, что эти «не до конца развитые» народы грешат неполноценностью. У них напрочь отсутствует чувство истории, а «у кого нет чувство истории, тот подобен глухому или уроду. Верность — это уважение к нашей великой истории. Судить о прошлом подобает лишь тому, кто своими достижениями завоевал на это право». Эти слова изрек Адольф Гитлер в 1942 году в период нахождения во временной резиденции — ставке верховного командования вермахта «Вервольф» («Волк-оборотень») близ города Винницы на Украине.

И фашисты силой и обманом, кнутом и пряником пытались завоевать право утверждения своей человеконенавистнической «истины».

И. Гете как-то сказал, что «когда человек заблуждается, это может всякий заметить, когда он врет — заметит не всякий». Этот психологический казус часто использовали нацисты.

Передо мной лежат копии переведенных на русский язык документов заседаний министерства просвещения и пропаганды (МПП) Третьего рейха, хранившиеся в Центральном государственном архиве СССР.

Частично они были опубликованы в № 11 и № 12 «Военно-исторического журнала» от 1990 года. Попытаюсь дать наиболее емко часть информации, которая должна показать, как и что варилось на геббельсовской кухне касательно исследуемого вопроса.

После того, как солдаты одного из подразделений полка связи вермахта под командованием подполковника Ф. Аренса «обнаружили» какие-то захоронения в районе Катынского леса в Смоленской области, информацию об этой «находке» немцы закрыли на полтора года.

И только лишь весной 1943 года ведомство Геббельса объявило, что германскими солдатами найдено место массовых расстрелов польских офицеров советскими карательными органами.

А теперь почитаем документы.

Директивы господина министра от 6 апреля 1943 года.

«После доклада о военном положении майор Бальцер дает описание только что ставшего известным массового убийства Советами польских офицеров. Примерно в девятнадцати километрах западнее Смоленска, около километра влево от шоссе к Витебску, за оградой колючей проволоки находится холмистая местность, поросшая сорняком, на которой в то время, когда там еще находились большевики, людьми ГПУ проводились расстрелы каких-то осужденных или арестантов.