Патрик О'Брайан - Каперский патент

— Рискну сказать, что увалень выронил заодно и свою кисть, — заявил один из сослуживцев, когда Плейс проходил мимо, встречаемый неодобрительными покачиваниями голов.

— Иди-ка лучше переоденься, Плейс, — холодно посоветовал Джек, — если твоя расточительность оставила тебе хотя бы смену сухой одежды.

Повысив голос, он отдал серию приказов, плавно вернувших кораблю ход — резкими движениями можно повредить брамсели. Хотя ветер уже отчетливо и неприятно слабел.

— Как он управляется, Том? — спросил Джек, кивнув в сторону «Мерлина».

— Так легко, как только можно пожелать. Сухой, идет круто к ветру и рулит сам по себе. Но, сэр, дамы свирепствуют. Требуют, чтобы их немедленно доставили в Англию, заявляют, что доложат о нас, натравят на нас суд, что нас вышлют в Ботани-Бей.

— По-моему, я слышал их вопли, когда вы нас окликали насчет макрели. Можешь им сказать, что все скоро закончится. Дольше четверга мы не можем оставаться в открытом море, если не начнем есть ремни и подошвы. Завтра в любом случае сокращаю рационы в два раза. А даже если и останемся дольше, то вряд ли есть шанс найти нашу цель после четверга. Так что именно четверг — крайний срок, а может даже и слишком поздний.

— Что до ремней и подошв, сэр, я позволил себе доставить немного благ жизни в тех мешках. Это все добровольные пожертвования, — заверил Пуллингс, чувствуя на себе осторожный взгляд Джека и понимая, что в голову капитана вполне может прийти слово «разграбление».

— Спасибо, Том, — рассеянно поблагодарил Джек. Он прошел к носу, посвистел и поскреб бакштаг. — Если ветер снова задует с норда и усилится, как я надеюсь и о чем молюсь…

— Аминь, сэр, — поддержал Пуллингс, также скребя бакштаг.

— То мы можем оставить вас позади. Не ломись бездумно вперед, лишь бы не потерять нас из виду — не ставь ничего выше марселей. Координаты встречи — 37°30′ северной широты, 25°30′ западной долготы. И спасибо за всяческие блага.

— Так точно. сэр. 37°30′ северной широты, 25°30′ западной долготы, — подтвердил Пуллингс, перешагивая через кормовые поручни.

Но невзирая на свист и царапание бакштагов — а каждый моряк на борту счел необходимым последовать примеру капитана — ветер болезненно слабел весь день и всю ночь. «Мерлин», вместо того чтобы остаться далеко позади, с трудом не обгонял «Сюрприз» под единственным фоком с двумя рифами.

— Странное дело, — поделился мыслями Дэвидж в кают-компании, — но я готов был поклясться, что ветер по всем приметам сместится на север. Как и капитан, хотя барометр вел себя странно. Но, может быть, стоит выпить за Борея. — Он разлил по бокалам пунш — подарки Пуллингса включали по бутылке бренди на каждого офицера — и произнес: — Джентльмены, за Борея.

— За Борея, — отозвался Вест. — Но умеренно. Никаких зарифленных марселей в ночную вахту.

— За Борея, всенепременно, — поддержал Стивен. — Но если он отлучится на час или около того поутру, то мистер Обри сможет насладиться плаванием, а мистер Мартин и я — сбором образцов с лодки. Мы сегодня днем прошли через флотилию неизвестных науке медуз, и ни одну не удалось поймать сачком.

— Мы вам очень благодарны за макрель и бонито, — ответил Вест, — но я не думаю, что хоть один человек на корабле променяет милю движения на юг на всех медуз в мире. Нет, даже и на сотню ярдов, хоть вы бы на каждый обед выставляли бочонок устриц.

И все же во вторник восходящее солнце озаряло практически гладкое перламутровое море, единственную рябь на котором создавал пустяковый кильватерный след лодки. Оно освещало и хирургов, которые вглядывались в полупрозрачные глубины или собирали маленьких существ и дрейфующие водоросли. Джек Обри, правда, не стал тешить себя купанием, хотя и имел такое намерение после бессонной ночи. Он пытался силой воли заставить корабль двигаться быстрее под стихающим ветром — каждую склянку лаг разматывался все меньше и меньше, пока с катушки не сошло ни одного узла, несмотря на все усилия старшины-рулевого.

Никакого купания. Как только достаточно рассвело, Джек начал организовывать люльки по бортам, и вскоре после завтра корабль, пусть и с обвисшими парусами, гудел как улей.

— Превосходно. — заверил он Пуллингса через четверть мили неподвижной воды, «Мерлин» очень медленно дрейфовал, поворачиваясь, на траверзе «Сюрприза». — Именно этого я и хотел.

— Прости его Господь, — проворчал Киллик футом ниже, в заново собранной каюте.

— Теперь мы покончим с верхней черной полосой и сможем заняться нижней — дотянемся прямо до медной обшивки.

Нескольких шелмерстонцев попроще так можно было задурить, но старые соплаватели капитана Обри только кивали друг другу или улыбались втихомолку. Они прекрасно знали, что иногда командир обязан так говорить, так же как священник — молиться по воскресеньям.

Они не поверили ни на миг, но целеустремленности не убавилось. Хотя вахта за вахтой штиль понижал первоначальный градус энтузиазма, но работали они упорно. Если имелся хоть какой-то шанс, что посудина может к четвергу добраться до азорских скал, они не окажутся виноватыми в том, что фрегат не готов. И вправду, к полудню обе нижних черных полосы закрыли парусиной, прочно прибитой медными гвоздями выше и ниже ватерлинии — чтобы накренить корабль, орудия каждый раз перетаскивали на другой борт.

Наложили последние остатки голубой краски, экономно размазанные так, чтобы закрыть как можно больше ткани. Синий лег не слишком хорошо, но это не сильно повлияло — по краям его оттенили на обычный морской манер смесью грязи и жира с камбуза.

В любом случае, Гусман доложил с ялика Стивена, что «Сюрприз» и «Азул» теперь похожи, как две горошины из одного стручка.

Оставалось только переделать парусное оснащение под барк и снять высокую и слишком легко узнаваемую грот-брам-стеньгу. Но это Джек планировал оставить напоследок — подобные изменения в оснастке снижали скорость, а скорость сейчас решала все.

В том, что скорость решит все, никто не сомневался. Но к полудню корабль лежал в дрейфе неподвижно, не пройдя даже и восьмидесяти миль с момента последнего наблюдения. А ветер, когда он все же поднялся, оказался еще более жестоким, куда как более жестоким — он задул с юга прямо в лицо, усиливаясь с каждым часом.

«Сюрприз» покорно лавировал галс за галсом, но матросы перебрасопивали тяжелые реи и поправляли паруса до предела совершенства со смертельным разочарованием в сердцах.

Стивен и Мартин поднялись на палубу во время второй команды «Всем к повороту на другой галс» после затянувшегося сеанса работы с пелагическими ракообразными. Некоторые из них оказались никем не описанными и практически неизвестными науке.