Бернард Корнуэлл - Меч Королей

— Господин...

— Моя битва, — повторил я уже громче.

Пока я медленно шел к своему врагу, мне пришло в голову, что Этельхельм совершил ошибку. Почему он медлит? Почему не попытался сокрушить нас и закрыть ворота? Позволив Вармунду сражаться со мной, он дал Этельстану больше времени, чтобы добраться до нас. А возможно, Этельхельм знал больше меня, и посланный им к западным воротам отряд уже сражается с мерсийской армией за стенами, и Этельстан слишком занят, чтобы прийти нам на подмогу. Этельхельм снова посмотрел на стены, но опять безо всякой тревоги.

— Убей его, Вармунд! — прокричал он.

— Покалечь его! — взвизгнул Этельвирд. — А убить его должен я! Просто покалечь его.

Вармунд остановился и поманил меня левой рукой.

— Иди сюда! — нараспев сказал он, будто уговаривая ребенка. — Иди, я тебя искалечу.

Я остановился и замер. Если Этельстан приближается, я должен дать ему как можно больше времени. Так что я ждал. Пот разъедал глаза. Горячий шлем обжигал. Тело болело.

— Испугался? — спросил Вармунд и засмеялся. — Он меня боится! — Вармунд повернулся и закричал западным саксам позади Этельхельма: — Это Утред Беббанбургский! И однажды я уже его побил! Протащил его голым, привязав к заднице моего коня! И это его меч! — он высоко поднял Вздох змея. — Хороший меч. — Он посмотрел на меня темными жестокими глазами хищника. — Ты не заслуживаешь этого клинка, — прорычал он, — ты, трусливое дерьмо.

— Убей его! — крикнул Этельхельм.

— Покалечь его! — требовательно пропищал Этельвирд.

— Давай, старик, — снова поманил меня Вармунд, — иди сюда!

Все наблюдали. Я не двигался, опустив безымянный меч. По лицу стекал пот.

Вармунд бросился на меня.

Он атаковал внезапно, и для такого здоровяка двигался очень быстро. В правой руке он держал Вздох змея, левая оставалась свободной. Он хотел побыстрее со мной разделаться, а стоя на месте, я этому никак не способствовал, и потому он решил атаковать сам, нанести мощный удар Вздохом змея, отбить мой меч, а затем налететь всем своим весом, отбросить меня на землю, разоружить и отдать на милость Этельвирда.

Так поступи так, как он не ожидает, сказал я себе и сделал полшага вправо, как он и ожидал, а затем сам бросился на него. Я врезался в него левым плечом, которое тут же пронзила острая боль. Я надеялся, что Осиное жало пробьет его кольчугу, но Вармунд навалился на меня в самый последний момент, и мой выпад просто скользнул по его животу, когда мы столкнулись, я ощутил кислую вонь эля в его дыхании и вонь пропитанного потом подкольчужника. Это было все равно, что врезаться в быка, но я ожидал удара и был готов к нему, а Вармунд — нет. Он слегка пошатнулся, но все же устоял на ногах, затем быстро обернулся, замахиваясь Вздохом змея. Я парировал удар Осиным жалом, увидел, как он потянулся ко мне левой рукой, но Вармунд еще не восстановил равновесие, и я отступил прежде, чем он успел меня схватить. Я попытался сделать выпад длинным мечом, но Вармунд оказался быстрее и отпрянул.

— Быстрей! — крикнул Этельхельм. Должно быть, он понял, что в этом бою теряет время, которого у него может и не быть, но еще он знал, что моя смерть обескуражит мерсийцев и облегчит победу над ними, а поэтому позволил Вармунду разделаться со мной. — Покончи с ним! — раздраженно добавил он.

— Кусок дерьма, — усмехнулся Вармунд. — Там, на севере, все сдохли! А скоро сдохнешь и ты. — Он сделал полшага ко мне, подняв Вздох змея, но я не пошевелился. Я наблюдал за его глазами и знал, что это уловка. Он отступил. — Хороший меч, дерьмо вроде тебя его не заслуживает.

Затем он снова шагнул, на этот раз атакуя по-настоящему, взмахнул Вздохом змея, снова надеясь сбить меня с ног своим весом, но я длинным мечом отвел Вздох змея вправо, а сам шагнул влево. Вармунд повернулся ко мне и рубанул мечом, я снова парировал, сталь зазвенела о сталь, и я шагнул вправо, прижимаясь к Вармунду, поднырнул под его руку с мечом и, продолжая двигаться, вонзил Осиное жало ему в живот.

И тут я осознал, что совершаю ошибку, что он обманул меня, и я делаю то, чего хочет он. Я вдруг вспомнил драку на террасе над Темезом, и как он схватил меня за кольчугу. Вот чего он хотел. Хотел, чтобы я оказался рядом, чтобы он смог схватить меня и тряхануть, как терьер трясет крысу. Он хотел, чтобы я стоял ближе, чтобы он сокрушил меня своим ростом, весом и силой, и сейчас я оказался очень близко. Я скользнул мимо него, всё еще двигаясь вправо, увидел, как его левая рука потянулась ко мне, и почти увернулся, но верная мысль слишком запоздала, меня уже несло по течению, и потому я вонзил сакс. Не обращая внимания на жгучую боль в левом плече, изо всех сил вонзил Осиное жало. Удар отразился во мне болью, сводящей с ума. Я почти не мог дышать от усилия, но продолжал нажимать на меч, несмотря на боль.

Вармунд почти схватил мой нащечник, но Осиное жало оказалось быстрее, пронзив кольчугу, подкольчужник и мышцы, и на полдлины погрузившись в его кишки. Он поморщился и отпрянул, отдернув левую руку так быстро, что вырвал рукоять Осиного жала из моей руки. Рукоять торчала у него из живота, кровь потекла через прореху в кольчуге. Я отступил.

— Ты такой медлительный, —сказал ему я.

— Вот говнюк, — выплюнул он и, не обращая внимания на сакс в животе, снова пошел в атаку.

Он разозлился. Раньше он выказывал презрение, но теперь кипел от ярости, рубил Вздохом змея, его клинок звенел о мой, вынудив меня отступить под градом ударов. Но в пылу ярости Вармунд действовал бездумно, и я с легкостью отражал удары, пусть и мощные. Я насмехался над ним. Называл безмозглым куском дерьма, говорил, что его мать высрала его, а не родила, что по всей Британии его прозвали жополизом Этельхельма.

— Ты умираешь, червяк, — дразнил я его, — сакс в животе тебя прикончит! — Он знал, что, скорее всего, так и есть. Некоторые люди выздоравливали после страшных ран, но редко после удара в живот. — Это будет медленная и мучительная смерть, и меня запомнят как человека, убившего жополиза Этельхельма.

— Ублюдок! — Вармунд почти кричал от ярости.

Он знал, что почти обречен, но мог бы еще успеть убить первым и спасти свою репутацию. Он снова замахнулся, и я отбил Вздох змея. Удар был такой силы, что моя рука задрожала. Вздох змея сломал немало клинков, но каким-то чудом мой меч не сломался от его ударов. Вармунд резко бросился вперед, я увернулся, чуть не споткнувшись о камень, и Вармунд взревел от ярости и боли. Осиное жало глубоко засело в его кишках, распоров их, кровь из живота текла сквозь кольчугу и капала на дорогу. Он попытался вытащить сакс, но плоть зажала клинок, так что он только разбередил рану и бросил эту затею, снова атаковал, но уже медленнее, и я отбил его меч в сторону и сам нацелился ему в лицо, а затем резко опустил клинок и ударил по рукояти Осиного жала.