Вячеслав Никонов - Ленин. Человек, который изменил всё [litres]

В первые месяцы советской власти большевики разделяли эсеровские убеждения, что крестьяне – социалисты по природе, и стоит создать им благоприятные условия, как они пойдут по пути социалистического земледелия и завалят города дешевым хлебом. Но и в крестьянском вопросе постулаты марксизма накладывались на революционную конъюнктуру и суровую военную действительность России.

«Декрет о земле» был воспринят крестьянством очень позитивно. Шлихтер утверждал, что дни после его принятия «были моментом наибольшей духовной близости и доверия крестьянских масс к Советской власти вообще, а к Совнаркому – в особенности» 1257. Частная собственность на землю была отменена одновременно с роспуском Учредительного собрания – эта норма содержалась в Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа.

«Основной закон о социализации земли», разработанный левыми эсерами на основе их представлений об уравнительном землепользовании и крестьянской общине, был опубликован 19 февраля 1918 года. «Мы, большевики, были противниками закона о социализации земли, – рассказывал Ленин. – Но все же мы его подписывали, потому что мы не хотели идти против воли большинства крестьянства… Мы не хотели навязывать крестьянству чуждой ему мысли о никчемности уравнительного разделения земли… Дележка хороша была только для начала. Она должна была показать, что земля отходит от помещиков, что она переходит к крестьянам. Но этого недостаточно. Выход только в общественной обработке земли» 1258. Весной по всей России крестьяне, по замыслу новой власти, должны были сами мирно поделить землю – и общинную, и помещичью – на равные доли.

Расчет на стихийный крестьянский социализм не оправдался. К тому же в России попросту не было достаточного количества земли, чтобы оделить ею всех желающих. Земельный передел принимал порой самые разрушительные формы. «Революционное крестьянство убивало, резало, жгло, делило и уничтожало, – наблюдал крупнейший российский экономист-аграрник Лев Литошенко. – Вместо дружественно настроенных масс перед советской властью стояла глухой стеной мелкобуржуазная стихия» 1259. И никакого продовольствия городам.

«Когда мы отдали всю землю крестьянству, освободили его от помещичьего землевладения… оно продолжало считать “свободой” свободную продажу хлеба и несвободой – обязательство отдавать по твердой цене излишки хлеба», – замечал Ленин. Новая власть не могла предложить крестьянам в обмен на продовольствие ни достойных внимания денег, ни промышленных товаров. В отсутствии продовольствия Ленин увидел саботаж.

– Главная причина той разрухи, которая грозит голодом в городах и промышленных местностях, заключается в господстве саботажников, в разрухе экономической, которую эти саботажники поддерживают, обвиняя в ней нас. Мы прекрасно знаем, что хлеба в России довольно и что он лежит в калединском царстве, в далекой Сибири и в хлебородных губерниях 1260.

Хлеб надо забрать силой. Уже 27 октября (9 ноября) пятьсот кронштадтских матросов ВРК разбил на 10 отрядов и послал в хлебные районы. «Матросам выдали реквизиционные книжки за подписью Ленина, и отряды отправились за продовольствием» 1261, – вспоминал Подвойский. В начале 1918 года по предложению Ленина было решено создать несколько тысяч отрядов по 10–15 человек, из рабочих и солдат, которые должны были уделять по 3–4 часа ежедневно на службу по продовольственному делу.

– Для обысков каждый завод, каждая рота должны выделить отряды, к обыскам привлечь не желающих, а обязать каждого под угрозой лишения хлебной карточки. Пока мы не применим террора – расстрел на месте – к спекулянтам, ничего не выйдет 1262.

Отряды проводили обыски вокзалов, осматривая вагоны с хлебом, пути и узловые станции, склады и даже частные квартиры. Из этих отрядов были выделены наиболее надежные и хорошо вооруженные группы, продотряды, которые уже в массовом порядке стали направлять в хлебородные губернии.

Нарком продовольствия Александр Дмитриевич Цюрупа описывал эволюцию взглядов Ленина на продовольственный вопрос: «Уже в ноябре 1917 года при встрече со мной, еще до моего назначения народным комиссаром, он ставил вопрос о том, чтобы рабочим отпускался полный продовольственный паек, а прочим классам населения, особенно не трудящимся, паек уменьшался и доводился в случае необходимости до нуля. Первая мысль о классовом пайке.

Второй раз я имел длительную беседу с ВИ о продовольственных делах уже после назначения меня народным комиссаром в январе 1918 года. ВИ в это время, видимо, не имел еще твердого и определенного взгляда на характер будущей продовольственной политики. Но и тогда уже его мысль упорно работала над вопросом о хлебной монополии как единственно возможном и правильном разрешении продовольственного вопроса в сложившихся условиях. В январе 1918 года на заседании чрезвычайной комиссии по продовольствию и транспорту тов. Троцкий передал мне проект декрета “О заготовках хлеба”, написанный рукой ВИ. В этом проекте ВИ решительно стал на точку зрения строжайшей хлебной монополии». Это означало полный отказ от рыночных принципов в торговле и сельском хозяйстве. Цюрупа как бы оправдывался: «Можно категорически утверждать, что именно он, ВИ, установил продовольственную политику, проводившуюся в течение первых трех лет существования Советской власти… Мы, продовольственники, были лишь исполнителями, облекавшими указания Ленина в форму практических мероприятий» 1263.

Монополия много не давала. Хлеб не появился. 15 (28) января 1918 года Ленин молил Антонова и Орджоникидзе, находившихся в Харькове: «Ради бога, принимайте самые энергичные и революционные меры для посылки хлеба, хлеба и хлеба!!! Иначе Питер может околеть. Особые поезда и отряды. Сбор и ссыпка. Провожать поезда. Извещать ежедневно». Через неделю туда же: «Продолжайте, ради бога, изо всех сил добывать продовольствие, организовывать спешно сбор и ссыпку хлеба, дабы успеть наладить снабжение до распутицы. Вся надежда на Вас, иначе голод к весне неизбежен. Относительно посылки денег говорил и буду говорить с Пятаковым. Сто миллионов посланы, 50 будут посланы в Харьков. Примите меры для тройной охраны пути Питер – Харьков».

Начальный отрезок правления большевиков традиционно носит название «военный коммунизм». Но сам этот термин – «военный коммунизм» – впервые появился в писаниях Ленина задним числом – весной 1921 года, когда он доказывал, что эта политика была «временной мерой», вынужденной «войной и разорением» 1264.

На самом деле это была попытка реализации центральных идей социализма – экспроприации экспроприаторов и справедливого (в идеале – равного) распределения. Только вот распределять оказалось нечего, и еще долго ничего не появится. «Стремление большевиков построить социализм на фундаменте рудиментарной промышленности привело к санкционированному разграблению всех и вся» 1265, – не без оснований замечал Парвус весной 1918 года.