Вячеслав Никонов - Ленин. Человек, который изменил всё [litres]

Ленинская цитата, которую чаще всего слышал на занятиях по военной подготовке в мою советскую молодость, звучала так: «Всякая революция лишь тогда что-нибудь стоит, если она умеет защищаться». В оригинале у Ленина через запятую шло продолжение: «но не сразу революция научается защищаться».

После Октябрьской революции – в самый разгар I Мировой войны – Россия осталась без армии. Антивоенная пропаганда большевиков, их усилия по разложению армии и Декрет о мире сыграли свою роль. Большевики, как и все правоверные социалисты, армию не любили и армии боялись. В умах всех революционеров жили Французская революция, закончившаяся Бонапартом, и Парижская коммуна, «Тьерами растерзанная». Разложение армии было важнейшим условием победоносной революции согласно азбуке марксизма. Ленин объяснит: «Без дезорганизации армии ни одна великая революция не обходилась и обойтись не может. Ибо армия есть самый закостенелый инструмент поддержки старого строя… Первой заповедью всякой победоносной революции – Маркс и Энгельс многократно подчеркивали это – было: разбить старую армию, распустить ее, заменить ее новою» 1266.

Изначальное руководство новым военным ведомством было, полагаю, сознательно, отобрано по принципу беспомощности и разделено. «Никто не мог принять первого советского Верховного главнокомандующего Николая Крыленко за потенциального Наполеона, но в целях безопасности в воинские части были направлены комиссары для наблюдения за командирами и укрепления морального духа солдат. Своеобразное советское представление о командовании привело к созданию высшего коллегиального органа. Итак, комитет, состоявший из трех человек, поначалу руководил Комиссариатом по военным и морским делам» 1267, – иронизировал по поводу высшего военного руководства страны Адам Улам.

Ставку главнокомандования разгромили, Духонина убили. Менее жестко обошлись с наличным руководством прежнего военного министерства – товарищем министра Маниковским и начальником Генштаба Марушевским. Ленин и Троцкий 19 ноября (2 декабря) решили: «1) Маниковского и Марушевского немедленно арестовать и не выпускать без разрешения Совета Народных Комиссаров; 2) немедленно начать самую энергичную чистку Военного министерства и произвести удаление ненадежных элементов высшего командного состава; 3) выписать немедленно надежные элементы из командного состава латышских стрелковых полков в Петроград». Маниковского и Марушевского через пару недель выпустили на поруки. 6-й Тукумский полк латышских стрелков был вызвал охранять окрестности Смольного. Управление взяли на себя нарком по военным делам Подвойский с коллегией в составе Леграна, Мехоношина, Еремеева и Склянского.

Оборонное производство – в условиях войны – Ленин предлагал по максимуму сократить – за ненадобностью. В проекте постановлении СНК о проведении в жизнь социалистической политики в области экономики, написанном им 27 ноября (10 декабря), первым пунктом значилось: «Послать 2–3 инженеров в Особое совещание по обороне для контроля и составления общего плана демобилизации промышленности» 1268. На это Особое совещание, созданное еще в 1915 году для боевого и иного материального снабжения армии, была возложена новая задача – «ликвидация заказов на оборону или уменьшение их до нормального по мирному времени уровня и связанная с этим демобилизация заводов и перевод их на производство мирного времени» 1269.

Еремеев, который редактировал первую «Правду», а затем агитировал против войны на Северном фронте, описывал ситуацию на земле: «Перемирие на фронте, уверенность, что после Октябрьского переворота войне конец, сделало тягу солдат домой, в деревню, неудержимой. Если уже после Февральской революции уход с фронта был обычным явлением, которое нельзя было устранить, то теперь 12 млн солдат, цвет крестьянства, почувствовали себя лишними в частях армии и чрезвычайно нужными там, дома, где “делят землю”. Полки чрезвычайно поредели».

Исключение из общего разложения составляли казацкие и национальные части. Дезертирств почти не было – срабатывали защитная самодисциплина и земляческая круговая порука. Но и они не торопились выполнять приказы из Смольного.

Дезертирство многих разлагало оставшихся. О собственно службе забыли. Учебных занятий не проводилось вовсе: зачем кому-то учиться, когда объявили мир и вот-вот распустят по домам. Приказ об уничтожении в армии чинов, титулования и орденов 2 (15) декабря лишь фиксировал уже сложившееся положение, когда офицеров не ставили ни в грош. «Мнение ВИ о старой армии было совершенно определенное: роль ее кончена» 1270.

Россия был беззащитна, что там против немецкого наступления. В феврале Ленин получил телеграмму от командования Балтфлота: «К острову Оланд подошли шведский пароход, крейсер и миноносец под шведским военным флагом, высадили 15 человек шведских матросов и под угрозой применения оружия заставили нашу службу связи отступить». Ленин шлет сколь грозную, столь и беспомощную телеграмму в Центробалт: «Какие военные меры защиты и репрессии принял Центробалт? Какие военные суда, когда именно послал он к Оланду?.. Мы крайне обеспокоены. Не допускаем мысли, чтобы Центробалт и наш революционный флот бездействовали». Швеция уведет своих военных с острова. Но не потому, что протестовали советские и финские большевистские власти. А потому, что Аландские острова понадобятся немцам, которые разместят там свои войска.

Армии не оказалось как раз в тот момент, когда большевики вмиг стали оборонцами и знаменосцами мировой революции. Ленин не раз (с вариациями) повторял: «Мы оборонцы с 25 октября 1917 г. Мы за “защиту отечества”, но та отечественная война, к которой мы идем, является войной за социалистическое общество, за социализм, как отечество, за Советскую республику, как отряд всемирной армии социализма» 1271.

Долго не могли решить, с чего начать в военном строительстве. Назначенный начальником Генштаба бывший генерал-лейтенант Николай Михайлович Потапов свидетельствовал: «8 декабря в бывшем доме военного министра состоялось первое совещание коллегии с представителями Генерального штаба о конструкции будущей армии, причем была оглашена и подвергалась обстоятельному обсуждению специально заготовленная по этому вопросу записка Главного управления Генерального штаба. Особенно интенсивному обсуждению было подвергнуто предложение о сохранении на службе под знаменами некоторого количества команд, через которые намечалось пропускать все население…

Прошло шесть дней, и 14 декабря на совещании при участии прибывших с фронта делегатов этот проект был отвергнут, а был выдвинут вопрос об образовании совершенно особого вида армии, как бы “социалистической гвардии” из одних лишь рабочих промышленных районов без всякого участия крестьян. Однако через три дня и этот проект был отвергнут. 17 декабря состоялось третье совещание коллегии с представителями Генерального штаба и с делегатами демобилизационной комиссии. Выяснилось, что при всеобщем утомлении военные формирования отрядов, которые должны будут нести службу по окончании демобилизации, могут быть произведены только при условии добровольного поступления людей на военную службу и лишь в случае недостатка добровольцев следует прибегать к мобилизации лиц преимущественно младших возрастов».