Артур Дойль - Изгнанники; Дядя Бернак: Романы; Война в Южной Африке: Документально-публицистическое исследование

Вторжение прошло, прошло и революционное движение; но причины, вызвавшие и то и другое, остались. Трудно понять, почему государственный деятель, любящий свою родину, воздерживался от всяких попыток к изменению положения вещей, которые уже причинили такие большие опасности и становившиеся с каждым годом более серьезными. Поль Крюгер стал неумолим, и ничто не могло его смягчить. Положение уайтлендеров стало хуже и тяжелее, чем когда-бы то ни было. Единственное учреждение в стране, к которому они могли обращаться за каким-нибудь удовлетворением, были судебные учреждения. Теперь же было издано постановление, что судебные учреждения должны находиться в зависимости от Volksraad'a. Главный судья протестовал против такого унижения столь важного учреждения, вследствие чего он был отрешен за это от должности без пенсии, а судья, который осудил предводителей восстания, был приглашен занять его место, и таким образом от уайтлендеров была отнята защита правосудия.

Была назначена правительственная комиссия для исследования рудниковой промышленности и притеснений, от которых новопришедшие страдали. Господин Шальк-Бургер, один их самых либеральных бургеров, был председателем этой комиссии, ввиду чего заседания ее отличались беспристрастностью. Результатом этой комиссии был доклад, вполне оправдывавший сторонников реформы и указывавший на средства, которые в достаточной степени могли бы удовлетворить уайтлендеров. С такими облегчительными законами не было бы настойчивой надобности в требовании особых льгот; но президент и его Raad не приняли мер, предложенных комиссией. Суровый, старый самодержец заявил, что Шальк-Бургер — предатель своего отечества, ввиду того что он подписал такой документ, и новая реакционная комиссия была избрана для пересмотра доклада. Следствием этого дела были только слова и слова. Положение новопришельцев не улучшилось. Они вновь изложили свои жалобы в протоколе, который был подписан самыми уважаемыми из бургеров. Постепенно в странах, говорящих по-английски, печать стала приходить к тому убеждению, что набег не есть причина всех вызываемых притеснений. Становилось все более и более ясным, что никакого прочного соглашения не может быть там, где одна половина населения притесняет другую. Были принимаемы миролюбивые меры, но их этого ничего не выходило. Тогда прибегли к вооруженным мерам, из этого тоже ничего не вышло. Что же им оставалось делать? Их собственная страна, главенствующая держава в Южной Африке, им никогда не помогала. Может быть, если бы они прямо к ней обратились, то она помогла бы им. Она не могла бы оставить своих детей навсегда в порабощенном состоянии ради своего собственного имперского престижа. Маленькая искра, послужившая к окончательному взрыву, произошла вследствие того, что бурский полицейский Джонс застрелил английско-подданного Эдгара в Йоханнесбурге. Действия полицейского были одобрены властями, и англичане почувствовали, что их жизнь не в безопасности в присутствии подавляющего числа вооруженных полицейских. В другое время этому инциденту не придали бы особого значения, но в данном случае он явился важным доказательством тех несправедливостей, от которых рудокопы страдали. Созванный великобританскими жителями митинг для подачи протеста, был разогнан толпой рабочих под предводительством бурских чиновников. В отчаянии уайтлендеры решили подать петицию королеве Виктории и таким образом вывели свои обиды из границ местной борьбы в более широкое поле международной политики. Великобритания должна была или защитить их, или признать, что защита их вне ее власти. Петиция, поданная непосредственно королеве с просьбой о защите, была подписана 21 000 уайтлендеров в апреле 1899 года.

О содержании этой исторической петиции можно судить по следующим выдержкам:

«Положение поданных Вашего Величества в этой стране сделалось невыносимым».

«Удостоверенные и допущенные притеснения, на которые подданные Вашего Величества жаловались еще до 1895 года, не только остались без всякого удовлетворения, но существуют по сегодняшний день в еще более отягчающей форме. Они все еще лишены всяких политических прав, им не дают голоса в управлении страной, их облагают налогами в гораздо большем размере, чем того требует страна, доходы которой неправильно распределяются и предназначаются на предметы, которые в состоянии вызвать только справедливое чувство негодования, ибо они нисколько не повышают общей доходности государства. Скверное управление и незаконное расхищение общественных денег идут рука об руку, причем не принимается никаких решительных мер для искоренения этого зла. Воспитание уайтлендерских детей поставлено в зависимость от невозможных условий. Полиция не представляет собою достаточной защиты жизни и имущества жителей Йоханнесбурга, напротив того, она — источник опасности и нарушает мирную жизнь уайтлендерского населения.»

«Дальнейшие притеснения стали невыносимыми с начала текущего года. Власть, данная правительству вследствие «Public Meetings Act» (протокол народного собрания), стала угрожать подданным Вашего Величества с момента узаконения этого акта в 1894 году. Эта власть была теперь направлена для нанесения удара врожденному и неотъемлемому праву всякого великобританского подданного, а именно: праву обращаться к своему монарху. Преувеличивая до невозможности смысл и значение закона, правительство арестовало двух великобританских подданных, которые помогли подать петицию Вашему Величеству от имени четырех тысяч своих соотечественников. Не довольствуясь этим, когда подданные Вашего Величества опять намеревались изложить свои обиды пред Вашим Величеством, правительство разогнало этот митинг толпой буров, организованной правительственными чиновниками и действовавшей под защитой полиции. Вследствие таких прямых и косвенных действий правительства, подданным Вашего Величества препятствовали публично выяснить свои жалобы и изложить их пред Вашим Величеством».

«В силу вышеизложенного покорные челобитчики Вашего Величества, смиренно умоляют Ваше Величество принять под защиту Вашего Величества верноподданных Вашего Величества, проживающих в этой стране, и приказать нарядить следствие об обидах и жалобах, изложенных в этой петиции, и сделать распоряжение представителю Вашего Величества в Южной Африке принять меры для обеспечения скорейшего искоренения злоупотреблений здесь изложенных, и потребовать надлежащие гарантии от правительства этой страны в том, что оно признает за нами права великобританских подданных».

Со дня подачи петиции нашими угнетенными соотечественниками своему монарху события подвигались неизменно к одному концу. По временам на поверхности замечалось волнение, иногда наступало затишье, но ручей все время быстро несся вперед, и рев его становился громче и громче.