Артур Дойль - Изгнанники; Дядя Бернак: Романы; Война в Южной Африке: Документально-публицистическое исследование

Нужно заметить, что в своем ответе Бота основывает отказ на своих взглядах, высказанных во время свидания с Китченером; но мы имеем полное право сказать, что его взгляды не могли быть изменены вследствие какой-нибудь перемены в условиях со стороны Чемберлена.

Невозможно даже понять, каким образом Англия могла согласиться, за исключением независимости, на подобные условия; уже было доказано, что с дарованием независимости вновь начнется война. Требовали, чтобы Англия определила окончательный срок введения автономии, но подобное обещание немыслимо, так как все зависело бы не от срока, а от положения страны. Предложение помощи фермерам и устройство их ферм, конечно, было великодушным поступком с нашей стороны по отношению к обездоленному неприятелю; и теперь ясно, что с нашим великодушием мы далеко зашли и интересы империи сильно пострадали бы, если бы эти условия были приняты. Если бы мы дали больше, то этим самым мы не предлагали бы мир, а скорее, казалось, умоляли бы о даровании его нам.

Каковы бы ни были окончательные условия мира, но надо серьезно надеяться, что 40 000 пленников мужского пола не будут освобождены на законном основании без должной гарантии относительно их будущего поведения.

Также желательно, чтоб этот незаконнорожденный язык, не имеющий своей литературы, одинаково непонятный как голландцу, так и англичанину, не был бы признан официальным языком. Эти два упущения будут искуплены месяцами долгой тяжелой войны, с тех пор как Англия после отказа Боты уничтожила все условия и никогда к ним не возвратится.

Де-Вет (De Wet) сказал по поводу условий о мире, предложенных Китченером:

«Какая надобность рассматривать все вопросы, когда мы сражаемся только ради одного — нашей независимости и нашего национального существования?»

Однако для Боты все это, по-видимому, не послужило препятствием к возобновлению переговоров, так как 10 мая, спустя два месяца, он написал лорду Китченеру следующее письмо:

«Лагерь главнокомандующего, 10 мая 1901 г.

Ваше Превосходительство, я уже раз изъявлял Вам свое желание покончить с войной и ее ужасными последствиями. Но необходимо с согласия «Grondwet» этой республики и вследствие других причин, прежде чем будут предприняты дальнейшие шаги в этом направлении, изложить положение дел президенту Крюгеру, находящемуся в Европе, ввиду чего я думаю послать к нему двух человек, которые должны его ознакомить со всем ходом событий.

Так как от успеха этого предприятия зависят большие последствия для обеих воюющих сторон и так как подобная отправка без помощи Вашего Превосходительства потребует много времени, то я осмеливаюсь ходатайствовать пред Вашим Превосходительством об оказании содействия лицу или лицам, которые будут посланы, в том, чтобы их беспрепятственно пропустили туда и обратно, если возможно, кратчайшим путем, под контролем Вашего Превосходительства. — Примите и т. д.

Луи Бота, главнокомандующий»

На это Китченер ответил:

«Главный Штаб, Южная Африка, Претория, 16 мая 1901 г.

Милостивый Государь. — Честь имею уведомить о получении Вашего письма от 10 текущего месяца и в ответ на него я заявляю, что я могу иметь дело с Вами и Вашими офицерами только в открытом поле; относительно окончания военных действий, я не признаю других официальных лиц бывших республик Оранжевой реки и Трансвааля.

Если, однако, Вы желаете посоветоваться с кем-нибудь в Европе относительно скорейшего окончания войны, я отправлю Вашу телеграмму только по этому вопросу и пришлю Вам ответ. Если же Вы желаете отправить гонцов, то сообщите мне их имена и звание, я обращусь за разрешением к правительству Ее Величества. Примите и т. д.

Генерал Китченер,

Главнокомандующий английской армией.

в Южной Африке»

В этот период времени, вторая неделя мая, положение буров было очень скверное, и в это же время Бота опять возобновил переговоры, которые, как он выразился раньше, были решительно закончены; а Рейц (смотревший на войну, как на большую забаву) написал письмо, полное отчаяния, Штейну, сообщая, что приближается конец и наступило время предпринять решительный шаг. От Крюгера был получен ответ, в котором он призывает буров продолжать бесполезную и пагубную борьбу. В своей телеграмме Крюгер выражал надежды на успешное окончание войны и говорил, что он предпринял должные меры для улучшения положения пленников и женщин. Эти меры в действительности заключались в том, что он их (пленных) оставил на великодушное попечение того правительства, которое он так охотно унижал. Но были признаки, что случилось нечто особенное, которое подало им новые надежды и существенную помощь. Действительно, в это время им стали присылать в большом количестве ружья, амуницию и, весьма возможно, рекрутов, но трудно только сказать, из каких стран, или из германской Damaraland или с португальского берега. Во всяком случае, с тех пор было израсходовано столько амуниции, что нельзя было усомниться в существовании неизвестного источника, откуда буры получали помощь.

Достаточно, я думаю, было сказано об официальных попытках к миру.

Старались доказать, насколько ложно то обстоятельство, что английское правительство настаивало на безусловной сдаче. Мы далеки от подобного предположения, но скажем только, что условия, предложенные английским правительством, были так великодушны, что возбудили сйльное недоверие в стране. Неприятелю ни в чем не отказывали, исключая только независимости, а независимость никогда не может быть дана, если бы война продолжалась до тех пор, пока последний бур не будет выселен из Африки.

Необходимо вкратце упомянуть о неофициальных бурских попытках к миру. Значительное количество буров, среди которых было много влиятельных и интеллигентных лиц, были расположены принять английский флаг и уладить дело миром. Предводителями этой партии были: храбрый Пит Де-Вет, брат Христиана, Поль Бота из Кронштадта, Фразер из Блумфонтейна и другие. Пит Де-Вет, отважно сражавшийся с нами, писал своему брату:

«Что лучше для республик — продолжать борьбу и подвергаться риску окончательного истребления нации или покориться? Можем ли мы хотя на минуту подумать о том, что бы мы сделали со страной, если бы нам ее предложили обратно, с тысячами людей, которых должно поддерживать правительство, само не имеющее ни гроша? Оставьте на минуту возбужденные чувства в стороне и взгляните здраво, и вы тогда согласитесь со мной, что лучше всего для народа и для страны подчиниться новому управлению для достижения ответственного правительства».

Таковы были мнения многих интеллигентных буров, и они старались убедить своих товарищей. В Трансваале и Оранжевом Свободном Государстве среди бургеров были учреждены Peace Committees — комитеты о мире, посылавшие своих депутатов к братьям, находившимся в действующей армии, для выяснения положения дел. Результаты были трагические.