Ронен Бергман - Восстань и убей первым. Тайная история израильских точечных ликвидаций

Фактически Мугние был в международном розыске, занимая первые строчки в списках наиболее разыскиваемых лиц 42 стран. Десятки государств издали ордера на его арест, а ФБР предлагало вознаграждение в 25 миллионов долларов за информацию, которая обеспечила бы его поимку. В Ливане в 1980-х годах Мугние убил сотни американцев подрывами их автомашин; он же похитил и замучил пытками до смерти нескольких высокопоставленных американских чиновников. «Американцы все хорошо помнят, – говорил Даган. – Они только кажутся либеральными (в Израиле слово “либеральный” имеет также оттенок “прощающий” или “сострадающий”), но на самом деле далеки от этого».

Проблема состояла в одном – никто не мог найти Мугние. Он был фантомом. Он знал, что западные разведки тратят сумасшедшие деньги, чтобы обнаружить его, поэтому предпринимал такие же сумасшедшие усилия для того, чтобы избежать поимки. Использовал фальшивые документы даже в Ливане, ограничивал контакты с людьми узким кругом членов семьи и доверенных соратников, а также принимал экстраординарные меры для защиты своих линий связи.

В июле 2004 года, после того как командующий «Хезболлой» Галеб Авали был убит, когда взорвался его «мерседес», организация создала памятный фильм о нем, который показывали на внутренних мероприятиях «Хезболлы». «Моссад» добыл копию этого фильма, и в декабре он был показан группе экспертов подразделения 8200 и «Моссада». Всю ночь сотрудники этих ведомств смотрели и пересматривали кадры из фильма в надежде найти дополнительные детали об этой неуловимой группе людей.

Уже поздно ночью, когда все участники того просмотра сидели в зале в штаб-квартире «Моссада», буквально приклеившись к экрану глазами, один из офицеров подразделения 8200 вдруг закричал: «Это он! Это Морис!» [1481]

«Морис» была кодовая кличка Мугние.

На экране был виден Хасан Насралла в коричневой одежде шиитского проповедника и черном тюрбане, смотрящий на огромный монитор компьютера с отображенной на нем картой. Напротив него стоял мужчина, лицо которого в основном оставалось в тени и показывалось лишь на несколько секунд, когда он двигался: с бородой, в очках, камуфляжной форме и военной бейсболке. Он показывал Насралле на разные точки на карте. Этим человеком был Имад Мугние.

Израильские спецслужбы получили хоть какую-то зацепку. В последующие дни появилось много идей, включая поиски оператора видеофильма и его вербовку в качестве агента или создание подставной компании для поставки «Хезболле» компьютеров, подобных тем, которые использовал объект и которые могли бы быть заминированы и подорваны в момент нахождения Имада Мугние рядом.

Даган все эти идеи отверг. «Моссад» еще не был готов к их осуществлению. «Не беспокойтесь, – сказал Даган своим людям, – его день придет».

Прорыв произошел благодаря упорству и изобретательности Аарона Зееви-Фаркаша, шефа военной разведки АМАН. Бывший руководитель подразделения 8200 настойчиво подгонял подчиненных с разработкой новых методов проникновения SIGINT в стан противника. АМАН под руководством Зееви-Фаркаша и «Моссад» со стоящим во главе организации Даганом вместе создали новую оперативную систему под названием HUGINT (комбинация из обозначений HUMINT и SIGINT) – иными словами, методику использования агентов «Моссада» для расширения возможностей подразделения 8200 по перехвату вражеских сообщений, и наоборот.

Одним из создателей системы HUGINT был Йоси Коэн (директор «Моссада» в период написания этой книги), у которого среди его коллег было прозвище Модель из-за внимания, которое он уделял своей внешности и одежде. В 2002 году Коэн был назначен начальником отдела специальных операций «Перекресток» – основного подразделения «Моссада» по вербовке агентов. Коэн считался одним из самых блестящих вербовщиков в истории разведки, человеком, который в кои-то веки умудрился проникнуть в «Хезболлу» и Корпус стражей исламской революции и завербовать агентов из числа членов этих организаций. Под легендой бизнесмена – гражданина различных европейских стран – он смог использовать свои обширные знания и понимание человеческой природы для того, чтобы включить в агентурную сеть многочисленных информаторов, одновременно совершенствуя методику HUGINT. В признание этих заслуг Коэн был удостоен Премии за вклад в дело обеспечения безопасности Израиля – высшей награды страны за достижения в области обороны.

В 2004 году Даган сделал Коэна руководителем иранского направления «Моссада». Благодаря агентам Коэна и системе HUGINT, подразделению 8200 удалось «расколоть» часть сети правительственной связи Ирана, что позволило Израилю глубже проникнуть в коммуникации между руководителями Радикального фронта. Это, в свою очередь, дало больше информации о Мугние: больше зацепок, больше перехваченных телефонных разговоров и электронных сообщений, больше агентов, которые слышали или видели что-то имевшее отношение к главнокомандующему «Хезболлы» [1482].

Как в конечном счете установили израильтяне, этот видный член руководства Радикального фронта предпочитал созывать совещания организации в Дамаске, где представители различных входящих во фронт сил чувствовали себя в безопасности под прикрытием сирийских спецслужб. После победы «Хезболлы», одержанной над Израилем в 2006 году, Мугние был уверен в том, что израильтяне серьезно активизируют усилия по ликвидации его самого и Насраллы. Поэтому окружил генерального секретаря плотным кольцом лучших телохранителей и убедил его не показываться на публике или в прямом эфире на телевидении, а также как можно больше находиться в командном бункере «Хезболлы», упрятанном глубоко под землю в бейрутском квартале Дахия.

Сам же Мугние из Бейрута переместился в Дамаск [1483], как по соображениям безопасности – он чувствовал себя в большей безопасности в городе, находящемся под плотным контролем сирийских спецслужб, которые считались сильными и профессиональными, так и по деловым интересам – большая часть бизнеса Мугние осуществлялась в сирийской столице.

Хотя защита со стороны «теневой армии» Сулеймана была очень надежной, «Мугние не стал менее осторожным и в Дамаске», как говорил Даган. Только узкий круг близких к нему людей знал о его перемещении в Дамаск. Еще меньше доверенных лиц знали, где живет Мугние, как он передвигается по городу и какое имя вписано в его фальшивый паспорт.

И тем не менее Израилю удалось внедрить своего агента в этот узкий круг. «Именно в Дамаске мы узнали о Мугние больше, чем знали о нем в Бейруте», – вспоминал Даган.

Однако Дамаск оставался столицей «целевого» государства и, наряду с Тегераном, считался одним из наиболее опасных мест для действий «Моссада» [1484]. Было ясно, что многочисленные приезды в страну и отъезды из нее оперативников службы внешней разведки, необходимые для того, чтобы спланировать и подготовить операцию, вызовут к ним излишнее внимание независимо от их прикрытия. На этот раз, учитывая исключительно секретный характер собираемой информации, Даган решил не использовать в качестве источников арабов.