Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

— Ошибки быть не может?

— Если только между ними не было сговора. Однако завсекцией произвела на меня хорошее впечатление.

— А как о нем отзываются его непосредственные руководители — тот же завсектором Николай Ефимович Челноков? — продолжал вопрошать Григоренко.

— Бородин работает на среднеазиатском направлении, где его шефом является Вилен Игнатьевич Шеленцов. Он отзывается о нем только положительно: умен, инициативен, находчив, выдержан. Да я и сам его давно знаю — еще со времен нашей совместной учебы в «лесной» школе, где он был одним из лучших.

— Если вы так близко с ним знакомы, то должны знать его родословную. Те нюансы, которые могли не войти в его официальную биографию.

— В том-то и дело, что никаких пересечений с Узбекистаном там нет, — уверенно заявил Литовченко. — Его отец, покойный генерал-лейтенант Терентий Сергеевич Бородин, служил в Уральском военном округе, потом был переведен в Москву — в Генштаб. Русский до седьмого колена. Мать Александра — Светлана Ивановна Бородина, в девичестве Авдеева, тоже чистокровная русская.

— А когда они поженились? — спросил Григоренко.

— В сорок втором году. И тогда же на свет родился их единственный сын — Александр.

— Ошибки быть не может — вдруг он усыновленный, как его именитый однофамилец? — высказал предположение Григоренко.

И заметив в глазах подполковника немой вопрос, пояснил:

— Про композитора Александра Бородина из «Могучей кучки» слышали? Он родился от внебрачной связи грузинского князя Луки Гедианова и Авдотьи Антоновой и при рождении был записан сыном крепостного слуги князя — Порфирия Ионовича Бородина и его жены Татьяны Григорьевны. До 8 лет мальчик являлся крепостным своего отца, который перед смертью дал ему вольную и купил четырёхэтажный дом для него и его матери. А все это потому, что в те годы внебрачные связи не афишировались, поэтому имена родителей скрывались, и незаконнорожденного Бородина представляли как племянника его собственной матери.

— Я про эту историю ничего не слышал, — честно признался Литовченко. — Но что касается нашего Бородина, то подобный вариант исключать нельзя, хотя сам он ни разу об этом нигде даже не заикнулся. Да и наши кадровики не должны были упустить такой нюанс, если бы он существовал.

— А когда Бородин попал в нашу систему?

— Как и я — в шестьдесят четвертом.

— Время хрущевского бардака, — усмехнулся Григоренко. — Если мне не изменяет память, начальником кадров тогда у нас был Петр Иванович Васильев, пришедший к нам из комсомола по «шелепинскому набору». Надо потрясти его, либо кого-то из его заместителей — пусть вспомнят, кто занимался тогда вашими анкетами. Да и мать Бородина можно озадачить этой же проблемой. Она жива?

— Да, живет на даче под Москвой.

— Пускай Котов к ней съездит — поговорит по душам, он это умеет. А еще пусть поднимет ее анкету на предмет пересечений с Узбекистаном. Ну, а сами-то вы, что думаете на этот счет — может Бородин быть «кротом»?

— Я в это не верю, — категорично заявил Литовченко.

— А его пальчики на папке как тогда объяснить? Кстати, на самом докладе их нет?

— Нет, только на папке. На бумаге множество отпечатков, которые могли появиться еще до того, как доклад был отпечатан. А что касается следов Бородина на папке, то я их происхождение объяснить не могу — у меня это в голове не укладывается.

— А где живет Бородин?

— На улице Удальцова.

— Так это же в двадцати минутах езды от Минского шоссе — места, где «крот» встречался с Цинёвым.

— Именно это и настораживает. Ведь если это был Бородин, то он, учитывая его опыт, выбрал бы другое место — подальше, а не стал бы так подставляться.

— А если он сделал это специально, полагая, что мы будем думать именно так, как рассказали только что вы? — высказал разумное предположение Григоренко.

После этого в разговоре возникла пауза, но длилась она недолго. Затем начальник контрразведки взглянул на настенные часы и подвел черту под этим обсуждением:

— Пусть наши ребята сегодня понаблюдают за Бородиным, а завтра с утра вызовите его ко мне — я сам его прощупаю.

Вот уже который день Баграту Габрилянову снился один и тот же сон. Как он догоняет уходящий от него по улице Шота Руставели трамвай № 9 с красавицей Тамиллой внутри. Баграт на бегу кричал во все горло, пытаясь привлечь к себе внимание девушки, но та не реагировала на эти крики, будто не слыша их. Потом юноша начинал в отчаянии стучать кулаками по стеклу в окне, за которым сидела девушка, но и эти действия не привлекали внимания красавицы. А Баграт все стучал и стучал, не понимая, как же можно не слышать этот гром из звуков, от которых даже его ушные перепонки чуть ли не лопались. И в этот самый миг юноша открыл глаза — в дверь настойчиво стучали. Причем так сильно, что стены ходили ходуном.

— Кто там? — отрывая голову от подушки, спросил юноша.

— Баграт Габрилянов здесь проживает? — раздался за дверью мужской голос. — Открой, это из милиции.

Услышав последнюю фразу, юноша вскочил с постели и бросился к двери. Открыв ее, он увидел на пороге милиционера с погонами старшего лейтенанта.

— Ну и горазд же ты спать, парень — я уже все кулаки себе отбил, — произнес страж порядка, переступая порог комнаты.

В руках он держал папку, которую положил на стол, а сам уселся на стул. Потом достал из кармана брюк платок и вытер им шею — полуденная жара уже давала о себе знать.

— А вы кто? — натягивая на ноги штаны, спросил юноша.

— Дед Пихто, — улыбнулся милиционер. — Это ведь ты девушку ищешь, которая целую тысячу рублей посеяла и не объявляется?

— Правда, ищу, — кивнул головой Баграт. — Значит, вы тот самый милиционер, который будет теперь этим делом заниматься?

— Он самый — старший лейтенант Пулат Рахимов, — представился гость. — Ну, давай, рассказывай все по порядку об этой девушке.

И Баграт в очередной раз рассказал историю, которую он некоторое время назад поведал другому милиционеру — Семену Кухарчуку. Выслушав парня, Рахимов, продолжая вытирать шею и грудь носовым платком, заметил:

— А про воришку ты ведь соврал — нет у нас клиентов с таким описанием. Ну, да, аллах с ним — он нам особо и не нужен. А остальное хоть честно рассказал?

Вместо ответа, смущенный Баграт кивнул головой. После чего спросил:

— А вы правда ее найдете или…

Но милиционер не дал ему возможности договорить, прервав на полуслове:

— Ты, парень, зря думаешь, что у нас в милиции одни кухарчуки работают. Их, кстати, у нас меньшинство. Тебе просто не повезло вот и все. Ты вот уже какой день в Ташкенте, а много ты плохих людей здесь видел? А если и видел, то, наверняка, хороших было больше. Так что ты не сомневайся — найдем мы твою беглянку.