Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

Гаюр был у себя в кабинете один, когда к нему пришел Голубев. Плотно закрыв за собой дверь, гость назвал пароль и агентурное имя хозяина кабинета, чем развеял у него всяческие сомнения относительно того, кто к нему пришел.

— На днях из вашего аэропорта должен вылететь в Ташкент самолет с важным грузом, — присаживаясь на стул, сообщил Голубев. — Груз принадлежит Рашиду Дустуму. Вам что-нибудь об этом известно?

— Только то, что дальний ангар, номер пять, вот уже три дня оцеплен людьми Дустума, — ответил Гаюр. — Они, действительно, ждут прибытия какого-то груза. Но что он из себя представляет, мне неизвестно.

— А как сделать так, чтобы это узнать? — задал прямой вопрос Голубев.

— Знать об этом могут лишь те, кто охраняет ангар. Да и то, не всякий из них — только начальники.

— У вас есть возможность выйти на кого-то из них?

— Брат моей жены знает одного из людей Дустума, который может вывести нас на кого-то из тех людей, кто отвечает за охрану ангара. Но это потребует денег — причем, немалых.

— Можете предложить двести тысяч афгани, — назвал гость сумму, которой он располагал. — Надеюсь, этого хватит?

— Думаю, что вполне, — кивнул головой Гаюр, который тут же прикинул, что часть этой суммы он мог бы прикарманить.

Голубев догадался об этом, но виду не подал — главным для него было выполнить задание. А кто и сколько из выделенных на эту операцию средств «откусит» ему было безразлично.

— Тогда я немедленно свяжусь с братом жены и, как только получу ответ, то сразу дам вам знать. Где вас найти?

— Я сам вас найду, — поднимаясь со стула, произнес Голубев и покинул кабинет.

А спустя три часа в небольшой кофейне недалеко от аэропорта капитан встретился с человеком, который нес охрану в пятом ангаре. Звали его Мохаммад, и он с первых же минут разговора, что называется, взял быка за рога — потребовал денег.

— Но я же еще не знаю, какой степени важности информацию вы мне предоставите, — резонно заметил Голубев.

— На этот счет шурави может не беспокоиться — информация ценная, — потягивая из чашки кофе, ответил Мохаммад.

После этого Голубев достал из внутреннего кармана пиджака увесистый конверт и передал его собеседнику, сопроводив этот жест словами:

— Здесь двести тысяч афгани.

Афганец спрятал конверт в складках своей одежды, после чего сообщил:

— Завтра или послезавтра в аэропорт прибудет груз — два десятка мешков с наркотиком. Это опий-сырец из Кундуза, обработанный в первичной стадии и готовый к последующей химической обработке. Самолет с этим грузом должен вылететь в Ташкент, а уже оттуда взять курс в Россию — в Одессу.

— Мне необходимо лично удостовериться в том, что в мешках действительно будут наркотики, — высказал неожиданную просьбу Голубев.

— Это невозможно — ангар тщательно охраняется, — голосом, не терпящим возражений, ответил афганец.

— Тогда я попрошу вас об одной услуге, которая входит в стоимость тех денег, что вы получили. Пометьте эти мешки краской, но так, чтобы это не бросалось явно в глаза. Сделаете?

Афганец ответил не сразу. Допив кофе, он поставил чашку на блюдце и, вытерев губы салфеткой, произнес:

— Сделаю.

Стоя у раскрытого настежь окна в кабинете начальника отделения милиции, Аркадий Габрилянов курил сигарету и объяснял двум своим собеседникам — хозяину кабинета полковнику Хамиду Нигматовичу Мусатову и старшему лейтенанту Пулату Рахимову — то, ради чего он к ним приехал в столь неурочный час.

— Я чувствую, что с моим сыном произошла какая-то темная история, — вещал Габрилянов. — Эта история с найденными деньгами, а теперь вот и эта драка в общежитии — это явно свидетельство того, что он угодил в какую-то передрягу. В какую именно, я сказать не могу, даже в голову ничего путного не приходит. Однако я не хочу, чтобы эта история стала достоянием широкой общественности. Вот почему я хочу попросить вас, чтобы расследование этого дела не вышло за пределы данного кабинета. Вы можете мне это пообещать, Хамид Нигматович?

— Конечно, могу, — ответил полковник и тут же добавил: — Однако это зависит не только от нас.

— Что вы имеете в виду? — перевел взгляд на хозяина кабинета гость.

— Если эта история, как вы сами изволили выразиться, темная и в нее вовлечено большое количество людей, тогда в любом случае утаить ее будет трудно. Тем более, что нам понадобится помощь наших коллег.

— Я бы не хотел, чтобы эта помощь простиралась до верхушки вашего МВД, — предупредил собеседников Габрилянов. — Я ведь мог сразу туда обратиться, но пришел к вам именно потому, что не хочу лишней огласки. Поэтому у меня к вам настоятельная просьба — разберитесь с этим делом малыми силами. Я же со своей стороны постараюсь вам помочь, чем смогу. Если вы пойдете мне навстречу, то я в долгу не останусь. Я могу однозначно вам пообещать, что никаких инспекционных проверок в вашем отделении не будет, и вы без проблем дослужите до пенсии, Хамид Нигматович. А товарищ Рахимов получит очередное звание — капитана милиции.

— Спасибо на добром слове, Аркадий Вазгенович, но это лишнее, — подал голос Рахимов.

— Ничего не лишнее, — твердо заявил Габрилянов. — Все должно иметь свою цену. Так принято у нас, в Закавказье, так происходит и здесь у вас, на Востоке.

Произнеся это, Габрилянов выбросил недокуренную сигарету в окно и, повернувшись лицом к своим собеседникам, произнес:

— Начните распутывать этот клубок с тех злосчастных денег, которые нашел мой сын. Вы же говорите, что их хозяева нашлись?

— Мать той девушки, у которой их украли, сама к нам пришла, — сообщил Рахимов. — А пострадавшая сейчас находится в больнице и пока вряд ли сможет нам помочь — она в коме.

— А что можно сказать про парня, которого зовут Денисом — он участвовал с моим сыном в той драке в общежитии? — продолжал вопрошать Габрилянов.

— Пока трудно сказать, кто это такой — может, случайный знакомый, — пожал плечами Рахимов.

— А если это кто-то из вашего местного контингента? — предположил следователь. — Сын рассказывал, что то злосчастное портмоне он у какого-то вора отобрал, который ту девушку на рынке ограбил.

— Дело в том, что Пулат у нас человек новый — всего лишь год, как его сюда перевели, — внес свое уточнение начальник отделения. — И дела, которыми он у нас занимался, проходили по линии ОБХСС. А по криминальным личностям у нас большой специалист Семен Кухарчук из четвертого отдела. Вы с ним уже здесь встречались и вряд ли захотите подключать его к этому делу.

Услышав эту фамилию, Габрилянов внутренне встрепенулся — он, действительно, был не самого лестного мнения об этом человеке. Однако сейчас, в ситуации, когда речь шла о судьбе его сына, он поймал себя на мысли, что любая помощь могла бы быть кстати. Тем более теперь, когда Кухарчук стал его тайным агентом. Поэтому, после короткого размышления, гость объявил: