Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

Например, комендант Кремля Шорников сменил Цинёва на посту начальника контрразведки в Штабе ракетных войск (в 1965 году), Григоренко был первым заместителем Цинёва в пору его начальствования в контрразведке в 1967–1970 годах), Душин работал под началом Цинёва в военной контрразведке (в 1967–1970 годах) и благодаря его протекции возглавил потом это управление (в 1974 году).

Несмотря на то, что Инспекторское управление возглавлял ставленник Андропова — Сергей Толкунов (он же и сподвижник Горбачева — они сошлись, когда Толкунов возглавлял УКГБ Ставропольского края в 1967–1968 годах), однако одним из заместителей у Толкунова был Евгений Чукрин, который в 1960–1964 годах работал под началом все того же Цинёва в Спецуправлении. Инспекторскому управлению в раскладах Головина отводилось существенное место. Там существовал второй отдел, который контролировал и курировал КГБ союзных республик. С его подачи можно было попытаться сместить Левона Мелкумова, который являлся одной из ключевых фигур в той игре, которую затеял в Узбекистане Андропов.

В эту же цинёвскую команду Бородин внес еще двух влиятельных персон из смежных чекистским структур. Первый среди них — начальник Главного разведывательного управления Петр Ивашутин, который был знаком с Цинёвым еще с военных времен: они воевали на 3-м Украинском фронте, где Цинёв был начальником политотдела, а Ивашутин — начальником СМЕРШа. Войну оба закончили в Австрии в мае 1945 года. И хотя грушники имели выход на Узбекистан в основном по «афганской» линии, однако и это направление Бородин держал в голове на всякий случай. Второй человек из головинского списка — глава союзного МВД Виталий Федорчук, знакомство которого с Цинёвым датировалось началом 50-х годов, когда оба служили в Австрии, где Цинёв был заместителем Верховного комиссара от СССР, а Федорчук — сотрудником особого отдела МВД по Центральной группе войск. Когда в 1967 году Цинёв перешел с поста начальника 3-го главка КГБ (военная контрразведка) во 2-й (контрразведка), именно он рекомендовал на свое прежнее место Федорчука. Учитывая вражду последнего с Андроповым, можно было сыграть на этом в той комбинации, которую задумал осуществить Бородин. Главным теперь было выйти на Цинёва, что являлось делом весьма непростым, учитывая ту ситуацию, в которой оказался Александр — высовываться ему было крайне опасно, поскольку охота за ним велась уже по всем направлениям. Но такова уж была специфика его работы, где без риска никак нельзя было достичь нужного результата.

— Еще раз повторяю: вы зря теряете со мной время — я вам ничего не скажу, — откидываясь на спинку стула, заявил Исмаил Джавлонов.

Вот уже полчаса его, одного из руководителей ташкентского горторга, допрашивал в своем кабинете следователь Мардан Мукамов — сотрудник ташкентского УБХСС, которого прикрепили к созданной на днях специальной группе Шестого (экономического) управления республиканского КГБ. Возглавлял эту группу полковник Роман Ивановский, который несколько лет назад служил в охране Рашидова и считался одним из преданных ему людей.

— Зря упорствуете, Исмаил Икрамович, показаний на вас выше крыши, — ответил на эту реплику Джавлонова следователь. — Пять человек уже дали свои показания против вас на предмет того, что вы на протяжении шести лет, пока занимали свою должность, проворачивали различные махинации. Вот вы утверждаете, что не знаете такого человека, как Борис Гойфер. Но у нас есть показания трех разных людей, которые документально подтверждают, что именно Гойфер снабжал вас иранской тканью, а вы ее реализовали в Ташкенте через свои торговые точки, существенно занизив в ведомостях реальную стоимость этой ткани. В итоге у вас получился неплохой навар — порядка тридцати тысяч рублей. А это, как вы знаете, хищения в особо крупных размерах, что влечет за собой тюремный срок от восьми до пятнадцати лет с конфискацией имущества, либо смертную казнь, опять же с конфискацией.

— Вышкой меня пугаете, а кишка у вас не тонка? — не меняя позы, спросил Джавлонов.

— Вы хотите проверить ее на прочность? — вопросом на вопрос ответил Мукамов. — Или опять затянете старую песню о том, как люди, вроде вас, помогают ослабить дефицит потребительских товаров в стране?

— А почему бы мне ее не затянуть, если это действительно так? Кому стало плохо от того, что дефицитная иранская ткань оказалась в домах у тысяч узбекских покупателей? Ведь из Центра порой не дождешься хороших и качественных товаров, вот и приходится идти на различные ухищрения, вступая в сделку с дьяволом — разными гойферами.

— Но вы же прикарманили на этой афере тридцать тысяч рублей?

— Вы не учитываете, что из этих денег мне надо было отстегнуть порядка пятнадцати тысяч разным посредникам.

— Все равно у вас на руках остается ровно половина, а «вышку» мы даем за хищения свыше десяти тысяч, — вновь напомнил следователь своему собеседнику о соответствующей статье уголовного кодекса.

— Дай вам волю, вы всю страну расстреляете! — не сдержался Джавлонов. — Вы лучше спросите у наших больших начальников в Москве, почему их плановая экономика не может обеспечить народ качественными товарами?

— Но вы же член партии с почти двадцатилетним стажем — вот сами бы и спросили у них!

— Спрашивал, когда был молодым, а потом понял, что это бесполезно. Эту махину не сдвинуть!

— Поэтому вы решили воровать?

— Еще раз повторяю — я не называю это воровством. Я помогаю людям приобрести дефицитные вещи, беря за это премиальные. И вообще, наш горторг постоянно ходит в передовиках, моя фотография висит на Доске почета в центре Ташкента!

— Ничего, мы ее снимем, — пообещал следователь. — А премии за свою работу вы должны получать от государства, а не в результате махинаций.

— Двадцать пять рублей в квартал? Не смешите людей. Сама наша экономика вынуждает людей идти на махинации.

— Вы хотите сказать, что в нашей торговле все такие же махинаторы, как вы? — продолжал возмущаться следователь. — Однако я уже почти пятнадцать лет работаю в ОБХСС и могу сказать вам с полной ответственностью, что это не так.

— А я более четверти века в торговле, причем не только в Узбекистане, и могу заявить диаметрально противоположное. Наша экономика больна, ее надо лечить, а вы вместо этого тормозите это лечение.

— Каким же образом?

— Своей антирыночной ментальностью. Вы бьете по рукам самых талантливых и предприимчивых людей!

— Не спорю, Джавлонов, что вы, действительно, талантливы. Но вы — талантливый расхититель, который позорит звание члена партии. И ваша фотография должна висеть на другой Доске почета и не в нашем городе, который скоро отметит свой двухтысячелетний юбилей. Ведь даже знаменитый немецкий философ Макс Вебер говорил, что расхитители олицетворяют собой «наживу любой ценой», которая не имеет ничего общего с подлинным капиталистическим предпринимательством. Значит, мы правильно делаем, что боремся с такими, как вы.