Александр Бушков - Корона и плаха [litres]

Как порой случается, у золотой медали была и оборотная сторона, отнюдь не из благородного металла… У.М. Теккерей писал об этой оборотной стороне: «Он был в равной степени способен и на величайшую смелость, и на хитроумнейший расчет, и на гнуснейшую подлость». По мнению Теккерея, герцог рисковал «собственной жизнью и жизнью своих солдат не для блага родины, а во имя своих титулов и денежных выгод».

Действительно, в Англии за военные успехи Мальборо получил немало сладких пряников – денежные пожалования из казны, новые высокие звания и должности, подаренный ему великолепный дворец Блейнхем, специально для него построенный за счет казны и названный так по имени баварского городка, возле которого Мальборо одержал одну из своих самых звонких побед.

Потом поплохело. На богатые, деликатно выражаясь, «военные трофеи», раздобытые герцогом в Европе, смотрели сквозь пальцы – тогда все, от солдата до генерала, брали «трофеи», и это нисколько не преследовалось. Но оказалось, что Мальборо запускал обе руки в сундуки с немалыми денежками, выделявшимися ему на военные расходы. Как говорил один герой шпионского романа другому: «Вы присвоили столь значительную сумму из бюджета ЦРУ, что, даже если бы ваша семья состояла сплошь из сенаторов и генералов, вам не отвертеться». Примерно так с нашим героем и обстояло. Сколько он награбил из военной казны, в точности неизвестно, но явно очень и очень немало – настолько, что королева Анна сместила Мальборо со всех постов, не послушав многолетнюю закадычную подругу, удалила от двора вслед за мужем и ее, и супругам в 1711 г. пришлось даже уехать в Европу. Новой фавориткой королевы стала молодая родственница Сары Эбигейл Мэшем. (История падения Сары Мальборо и возвышения Эбигейл Мэшем нам главным образом известна по комедии Э. Скриба «Стакан воды». Скриб изложил ее прямо-таки в духе Дюма, но пьеса все равно увлекательная, и по ней еще сорок лет назад сняли на советском телевидении двухсерийный отличный фильм с великолепными актерами. Категорически рекомендую, на «Ютубе» он есть.)

При королеве Анне русско-английские дипломатические отношения возобновились. Вскоре после ее коронации в Лондон прибыл русский посол А.А. Матвеев. Главной его задачей было установить прочный союз между Россией и Англией. Англичане на это не пошли – в то время русские терпели от шведов поражение за поражением, и Россию оттого не считали серьезной фигурой на политической шахматной доске. Более того, Матвеев в Лондоне изрядно натерпелся – сначала его ограбили на улице мазурики, которыми английская столица тогда кишела (при полном отсутствии полиции), потом обернулось и того хуже: некие прохвосты добились, чтобы посла засадили в тюрьму за мнимые долги.

Из-за решетки его вызволили иностранные послы – увидели опасный прецедент и проявили нешуточную классовую солидарность. Петр Первый отправил королеве гневное послание, требуя, чтобы оскорбившие посла (а следовательно, и Российское государство) расстались с головами.

Голов никому не отрубили, но Анна попыталась посла задобрить, отправив ему богатые подарки. Матвеев их не принял. Анне пришлось послать Петру письменное извинение, а парламент после этого случая принял закон о защите чести иностранных дипломатов. Тогда и родилось понятие «дипломатическая неприкосновенность».

Однако на сей раз – как и много раз впоследствии – дружбы между Россией и Англией не получилось. Через несколько лет Петр вновь предложил союз, теперь не только с Англией, но и Голландией. И англичане, и голландцы отказались теперь уже по прямо противоположным причинам – после Полтавской битвы и нескольких других побед как на море, так и на суше усилившиеся на Балтике «русские варвары» стали, по мнению английской элиты, угрозой английским интересам. Англичане подумывали даже оказать военную помощь шведскому королю Карлу Двенадцатому, но, поразмыслив и прикинув, решили этого не делать.

В 1707 г. случилось эпохальное для Великой Британии событие: Англия и Шотландия стали единым государством.

До этого ситуация крайне напоминала ту, что сложилась в XVI в. в Речи Посполитой, объединившей под одной короной Польшу и Великое княжество Литовское (чуточку упрощенно объясняя, нынешнюю Беларусь). Обе части страны обладали значительной автономией (а на престоле в Литве оставался великий князь), имели каждая свои армии, системы судопроизводства, в Литве сильные позиции удерживала православная церковь.

Потом польские короли потихонечку урезали вольности Княжества, пока не обрезали под самый корень. Великим князем стал по совместительству польский король, автономию и все с ней связанное извели практически под корень, православие едва не истребили начисто.

Нечто во многом похожее наблюдалось после того, как Иаков, поменяв порядковый номер, стал еще и английским королем. Союз двух государств был чисто личной унией, основанной на личности монарха. Шотландия была в высшей степени автономной – сохраняла свой парламент, армию, судебную систему.

Отношения между двумя странами обострились после того, как шотландцы после казни Карла Первого отказались признавать неизвестно с какого дуба спрыгнувшего Кромвеля королем Англии и Шотландии и короновали молодого Карла Второго. Кромвель вторгся в Шотландию и воевал там больше года, кровушки пролил немало, но цели достиг – Карлу Второму пришлось бежать из Шотландии…

Шотландия была страной бедной, архаичной, главным образом аграрной – земледелие и скотоводство, да еще рыболовство. Промышленности в тогдашнем ее виде почти не было. Так что шотландцы решили основать в Америке колонии не из страсти к экспансии, а попросту для того, чтобы избавиться от «лишних ртов», которых в стране хватало.

Попытка основать в Центральной Америке колонию Дарьен провалилась быстро. Земли у Дарьенской бухты были неплодородными. Колонисты посеяли ямс и кукурузу, но урожай оказался скудным. Местные индейцы отказывались обменивать свое продовольствие на незатейливые поделки колонистов вроде гребешков. Помощи извне не было – у Шотландии не хватало денег, а Англии и Шотландии запретил поставлять съестные припасы и вообще что бы то ни было в Дарьен Вильгельм Третий, чтобы не раздражать испанцев, чьи владения располагались не так уж и далеко. Начался голод, а за ним пришли болезни. В конце концов уцелевшие вернулись в Шотландию – 300 человек из 1200.

Это было в 1699 г. В том же году приплыла новая партия колонистов, но им повезло еще меньше – очень быстро нагрянули испанцы, взяли в осаду наспех построенный форт и предложили убираться восвояси. Шотландцам ничего другого не оставалось, как подчиниться.