Джейсон Свэггер - Троица. Охотники на ведьм [СИ]

Даймонд кивнул. Он поднял с пола меч тамплиера и тоже приготовился.

— Я должен тебе кое-что сказать, — тихо произнес Арнольд. — Похоже, что мы оба умрем. Я не хочу уносить этот секрет с собой в могилу.

Даймонд с удивлением посмотрел на старика. Время для подобного разговора было неподходящим.

— Какой еще секрет?

Арнольд вздохнул.

— Дело в том, мальчик мой, что я не твой дядя, — старик выдержал паузу. — Я твой отец.

Брови Даймонда взлетели вверх, рот приоткрылся, но он не смог вымолвить ни слова, стоя на месте словно пораженный молнией.

— Все это время я лгал тебе.

— Но почему?! — непонимающе вскрикнул Даймонд. — Какая была в этом нужда?

Арнольд оперся на алебарду и посмотрел на сына. В его глазах стояли слезы, но голос, как всегда, не дрогнул.

— Мне было стыдно. За многие вещи в моей жизни. За то, что я сделал и чего не сделал. Я опозорил себя и свой род. Накликал на нас всех беду и до сих пор не расплатился за свои ошибки. Я очень сожалею, что платить за них придется и тебе, сын. Я не уберег твою мать и не смог уберечь тебя. Мой младший брат погиб здесь, а я так и не смог похоронить его как следует, потому что, когда я вернулся, от него остались лишь одни кости, разбросанные по этому коридору.

Даймонд не знал, что сказать на это признание. С одной стороны, он вдруг обрел отца. С другой, даже считая Арнольда своим дядей, он и так любил его как родного отца. Ведь другого у него и не было.

— Прости меня, мой мальчик! — старик дал волю рыданиям, но Даймонд подошел к нему вплотную, обнял его свободной от меча рукой и поцеловал в сморщенный лоб.

— Я прощаю, отец. Все хорошо. Спасибо, что ты рассказал мне об этом. Для меня честь сражаться с тобой бок о бок!

Даймонд не солгал, сказав эти слова. Арнольд вытер влажные глаза и с благодарностью посмотрел на сына. Тем временем удары тарана возобновились. Почуяв скорую победу, осаждающие усилили натиск. Теперь таран бил по воротам все чаще и сильнее.

— Зададим этим ослам трепку, сынок!

Когда створки разбитых в щепки ворот раздвинулись, первыми в коридор вбежали швейцарские наемники Гессена. Пять громадных фигур в броне выглядели ужасающе в полумраке коридора, каждый шаг сопровождался звоном стали. Арнольд зарычал, словно сам дьявол, и, высоко подняв алебарду, кинулся на врагов. Даймонд замахнулся мечом и тоже пошел в атаку, понимая, что это последняя битва в его жизни и он должен завершить ее с достоинством.

Даймонду удалось отбить два вражеских меча, устремившихся в его сторону и тут же нанести ответный удар. Крепкая и острая, как бритва, дамасская сталь с металлическим треском встретилась с чьим-то шлемом, оставив в нем глубокую вмятину. Один из швейцарцев покачнулся и оперся на стену. Даймонд резко отпрыгнул назад, уворачиваясь от выпада другого противника. Боковым зрением он заметил, как его отец пропустил мощный удар в грудь и упал на пол, впрочем, тут же откатившись и ловко поднявшись на одно колено. Несмотря на возраст и ранение, Арнольд еще мог показать мастерство. Он со всей силы рубанул алебардой по ногам врагов, и двое громил оказались на коленях. Приметив это, Даймонд парировал удар одного из противников и быстро пришел на помощь старику, зарубив одного из стоящих на коленях рыцарей мечом. Арнольд тем временем, с громким криком подняв алебарду над головой, обрушил весь ее вес на шлем второго поверженного воина. Послышался хруст сломанных позвонков.

Старик тяжело дышал и выбился из сил, но отцу и сыну все же удалось прикончить двоих рыцарей. Оставшиеся трое стали двигаться осторожнее, поняв, что имеют дело с отчаянными ребятами. Трупы их приятелей, распластавшиеся поперек коридора, мешали им маневрировать, в то время как старый рыцарь, орудующий длинной алебардой, умудрялся держать их на расстоянии.

— Ну, давайте, подходите, сукины дети! — кричал Арнольд изменившимся голосом. — Я вас быстро отправлю к праотцам, только доберусь до ваших черепушек!

Позади троих замешкавшихся наемников раздалась чья-то тяжелая поступь. Даймонд сразу понял, кто это, увидев остроносый позолоченный бацинет.

— Франк Гессен, — прошептал он одними губами и весь напрягся.

Впрочем, золотой рыцарь не торопился бросаться в бой. Он отдал своим людям краткую команду разойтись и поднял перед собой тяжелый арбалет. Нацелив его Даймонду в грудь, Гессен выстрелил. Даймонд успел инстинктивно дернуться в сторону и выставить перед собой широкую поверхность меча. Стрела, задев краешек лезвия и потеряв первоначальную скорость, слегка изменила направление, но все же вонзилась в его панцирь. Даймонд ощутил резкую боль где-то между ребер и со стоном ухватился за рану.

— Взять их, — сказал Гессен, и его люди среагировали мгновенно.

Тот рыцарь, что был ближе всех к Даймонду, бросился на него, перепрыгнув через труп товарища, и нанес короткий удар острием меча Даймонду в грудь. Двое других кинулись на старика, метя в его ноги и руки. Арнольд сумел блокировать один удар древком алебарды, но меч второго противника больно ударил его в и так уже раненое плечо. Арнольд вскрикнул и выронил оружие, со звоном упавшее на каменный пол. Поняв, что у него больше нет возможности сопротивляться, он бросил на сына последний взгляд и увидел, как железная перчатка вражеского рыцаря врезалась в его челюсть, и голова Даймонда дернулась назад, а сам он рухнул на пол, как подкошенный.

— Старик нужен мне живым, — сказал главарь и вышел вперед. Он ударил Арнольда ногой в грудь, старик отлетел назад и больно приземлился на спину. — Вот так.

Франк Гессен подошел к лежащему Арнольду, взял его за длинные седые волосы и потащил к выходу, на солнечный свет. Старый рыцарь застонал от боли и ухватился за запястье Гессена, чтобы ослабить натяжение. Тем временем двое швейцарцев разоружили Даймонда и, схватив его за ноги, тоже поволокли на улицу.

— Старина Арнольд, — сдавленный голос Франка звучал почти дружелюбно, — как же мы давно не виделись!

— Кто ты, черт возьми? — спросил старик, поднявшись на локтях и сплюнув сгусток крови. — Стефан фон Шеленберг? Или какой-нибудь из его прихвостней?

— Ни тот и ни другой, — покачал головой рыцарь в позолоченных доспехах и медленно стянул свой жуткий шлем.

Арнольд сощурился, стараясь разглядеть лицо незнакомца в солнечных лучах.

— Пресвятая Дева Мария, вот же ты и урод! — не удержался старик, когда ему все же удалось увидеть обезображенное лицо Гессена. — Кто тебя так отделал, если не секрет? — Арнольд сплюнул кровь еще раз, чувствуя, что последние силы покидают его, и холод смерти уже берет свое.

Гессен злобно взревел и наклонился над стариком, взяв его за подбородок своей огромной лапой и дыхнув на него зловонным дыханием.