Эмерсон Хаф - Крытый фургон

Старатели говорили, что отныне уже нельзя мерить жизнь старыми мерками. Заработки в размере доллара или двух за день уже никого не могли привлечь, когда можно было просто один раз копнуть землю лопатой, и извлечь из неё золотого песка стоимостью в двадцать долларов. Сам Старина Гринвуд намывал золота на сумму пятьсот долларов в день. За неделю люди зарабатывали две-три тысяч долларов. За одну неделю, а не за год! Богатство, преуспеяние, успех, роскошь — всё это стало совершенно доступным. Человек мог легко получить всё то, о чём он мечтал. Жизнь открывалась перед каждым своей яркой, увлекательной стороной, и её можно было прожить без всяких ограничений и забот. Каждый мог стать богатым — теперь просто не было смысла оставаться бедным. Тяжёлая работа тоже изжила себя, раз можно было просто наклониться и поднять с земли золото, которое так жаждало человечество, и вручить его ему. Больше не было нужды страдать и отчаиваться. В Калифорнии, совсем рядом, было золото — сотни тонн золота! Солнце наконец-то ярко засияло для всего человечества. Каждый мог стать теперь счастливым и позабыть про горести до самого конца своих дней.

Все эти доводы произвели неизгладимое впечатление на переселенцев. Осталось сделать лишь последний вывод — вывод о том, что надо сменить маршрут и срочно ехать в Калифорнию. Почему нет? Похоже, само Провидение позаботилось о том, чтобы они услышали о найденном в Калифорнии золоте именно здесь, пока они ещё могли изменить маршрут, пока ещё не поздно было это сделать. Им достаточно было проехать ещё пятьдесят миль вперёд, и они никогда бы об этом не узнали, и навсегда лишились бы этой возможности. Они могли проскочить здесь неделей раньше, и тоже никогда бы ничего не узнали. Или узнали бы в лучшем случае в следующем году. Зачем им надо было ехать в Орегон, и пахать там землю? Не лучше ли было отправиться в Калифорнию и за один день заработать там столько же, сколько за целый год работы на пашне в Орегоне?

Джесси Уингейта можно было считать либо упрямым, либо непреклонным — как кому нравилось, но именно его непоколебимость и настойчивость позволили продолжить движение каравана переселенцев в Орегон, когда все уже были готовы повернуть в Калифорнию. Это произошло во время совещания, которое руководители переселенцев устроили рядом с фургоном Джесси — тем самым, на котором он когда-то перебрался из Индианы в Иллинойс, а затем проделал весь этот тысячемильный путь в направлении Орегона. Сам Джесси Уингейт называл этот старый фургон «Мэри-Энн», и он был запылённым и рассохшимся, с облупившейся краской, с полинялым от солнца тентом. Стоя рядом со своим фургоном, он почти любовно покосился на него. Его уже столько раз ремонтировали, меняли оси и колёса, и он продолжал верно служить ему. Джесси нагнулся и проверил, хорошо ли закреплено ближайшее колесо. С ним было всё в порядке.

— Да, — медленно проговорил он, — мы все устали. Даже наши фургоны устали. Но я не вижу смысла менять планы, которые были составлены в тот момент, когда можно было лучше всего обсудить и взвесить все обстоятельства. Лично я не считаю, что мир может измениться за одну ночь.

— Ну хватит, Джесси, — вскипел Келси, в жилах которого текла неугомонная кровь первооткрывателя, — какой смысл держаться за какой-то план только лишь ради самого плана? Почему бы не воспользоваться более интересной возможностью, раз уж она так удачно подвернулась? Это было бы правильно. Мы все отправились в этот путь, поскольку рассчитывали, что так мы сумеем обеспечить себе лучшее будущее. А этим людям в Калифорнии за полгода удалось сделать то, что, быть может, мы и за десять лет не сумеем достичь в Орегоне. К тому же они хорошо знают дорогу в Калифорнию и смогут провести нас туда. А дорогу в Орегон никто здесь не знает.

Даже Калеб Прайс кивнул, выражая согласие с доводами Келси.

— Джесси, все говорят о том, что тот участок пути, который ожидает нас впереди, хуже всего, — продолжал Келси. — Местность становится всё более пустынной, всё суше и суше, к тому же она очень пересечённая. А потом нас ожидают две жуткие переправы через Снейк-ривер. Снейк-ривер — это очень большая река с отвратительным норовом. Я был бы счастлив, если бы мы сумели благополучно переправиться через неё, но кто может дать такую гарантию? Затем нам надо перебраться через Голубые горы, что тоже очень нелегко. Но за ними нас ожидают Каскадные горы, которые ещё хуже. И там уже не существует дорог для фургонов.

— Может быть, мне и придётся бросить свои фургоны где-то на пути, — сказал Джесси Уингейт, — но если я и брошу их, то как можно ближе к долине реки Вилламетт — конечной точке нашего пути. Сам я отправился в Орегон, чтобы пахать там землю и заниматься фермерским хозяйством. Я не знаю Калифорнии и не хочу ехать туда. А что думаешь ты, Холл? Что говорят твои соседи?

— Они все говорят то же, что и Прайс. Люди измучены и напуганы. Ещё с того самого момента, как мы покинули Сода-Спрингс, они все твердят об ужасных переправах через Снейк-ривер. Как минимум половина из тех, кого я знаю, хочет повернуть в Калифорнию. А многие хотели бы развернуться и поехать обратно домой. — Он покачал головой: — Как будто можно быть уверенным, что они доберутся гуда!

— Нам надо принять какое-то решение, — сказал Уингейт. — Можем ли мы рассчитывать, что хотя бы тридцать фургонов поедут в Орегон? В прошлом караваны с таким количеством фургонов добирались до Орегона. Значит, это могли бы сделать и мы, если только будем держаться вместе. Что скажешь, Прайс?

Он пристально посмотрел на Прайса, и тот наконец решился.

— Я поеду в Орегон. Со мной ведь вея моя семья. Я лучше получу в Орегоне бесплатную землю.

— А что скажешь ты, Холл? — посмотрел на Саймона Уингейт.

— Я поеду вместе с вами в Орегон. Конечно, я хотел бы попытать счастья в Калифорнии. Но там столько золота, что, наверное, его хватит и на следующий год. А пока я лучше получу положенный мне бесплатный участок земли в Орегоне.

— Друзья, уже сейчас население Орегона — больше десяти тысяч человек, а в следующем году, возможно, туда прибудет ещё столько же, — настойчиво произнёс Уингейт. — И при этом вся земля там практически свободная, не то что в Техасе и на всех других территориях, которые отошли к нам по мирному договору с Мексикой. — Он посмотрел на Келси. — А что скажешь ты?

Тот некоторое время молча жевал табак.

— Ты ставишь меня в трудное положение, добиваясь от меня ответа, Джесси, — сказал он наконец. — Любой из нас хотел бы попытать счастья в Калифорнии. Если вес, что говорят о калифорнийском золоте, правда, то Калифорния будет развиваться гораздо быстрее, чем Орегон. Говорят, что на следующий год туда отправятся ещё десятки тысяч людей.