Александр Тамоников - Кровь на Дону

— В ней пять сотен и наряд из десяти пушек, а также два десятка пищальников. Но ничего в планах не меняется. Действовать в Азове предстоит твоей дружине, Долгинин всего лишь прикроет отход воинов и обеспечит продвижение до переправы к станице Дугановка. Ты переправишься через Дон и далее уйдешь на Москву, княжич же имеет другое задание, о котором говорить не след. Но то обсудим отдельно. Сейчас же я хотел бы знать, как собираешься выполнить задание в Азове ты, Дмитрий Владимирович.

— А мне, Петр Семенович, важно знать, с каких рубежей рать Долгинина будет прикрывать дру-жину.

— Добре, — улыбнулся Серебряный. — Где у тебя карта?

Дмитрий сдвинул схему, переданную турком.

Воевода русского войска указал на рубеж.

— Вот отсюда, Дмитрий Владимирович.

— Что ж, годится. С этим ясно, а вот у меня, Петр Семенович, окончательного плана так и нет. Вот сидим, решаем, как и что делать.

— Давай вместе порешаем. Доложи обстановку, — проговорил Серебряный, устраиваясь поудобнее.

План был принят поздно, когда вовсю светили звезды, но ночь уже сдавала свои позиции. После чего князь Серебряный, плотно перекусив, вышел за пределы Кельберека, где в овраге его ожидали три десятка охраны.

А Савельев объявил всем участникам совета короткий отдых.

Утром воевода вызвал Баймака.

Время было раннее, солнце только встало, но служивые и касимовские татары уже успели помолиться. Лидуха с Горбуном занимались стряпней. Осип, конечно, только помогал, но довольный, радостный. Сейчас для него и Лиды не было ничего более значимого их отношений.

Служивый татарин зашел в помещение, где размещался воевода, так называемую «пещеру».

— Слушаю, Дмитрий Владимирович.

— Отдохнул?

— Да.

— Ступай к Лидухе, пусть накормит чем есть, и езжай в деревню к Гасуту. Передашь ему… — Савельев сказал, что передать, добавив: — Дождешься сына Байгира. Тому передашь мой наказ, сегодня за день его семья должна тихо покинуть Азов, оставив открытым подворье и все помещения. Семье, как выйдет из крепости, идти в Кельберек. Возможно, она застанет здесь дружину или часть ее, а нет, так встретят возчики. Гасуту также отправить семью, но самому обязательно на время остаться в Коброне. Как сделаешь то, возвращайся. Я определю другое, главное задание, Анвар. Понял меня?

— Понял, князь, — кивнул Баймак.

— Ступай, жду тебя.

Баймак перекусил на кухне у Лидухи, забрал коня и поскакал к Коброну.

Подъехал осторожно, скрытно для жителей. Это объяснялось тем, что подворье татарина скорняка стояло на отшибе. Провел коня во внутренний двор, где и встретил Гасута. Тот испуганно отшатнулся, завидев во дворе своем незнакомого воина.

— Ты кто?

— Не догадываешься?

— Нет!

— Я товарищ тех, кто приходил к тебе вчера. Салам, Ильдар!

— Салам! А как звали вчерашних гостей?

— Проверяешь? Правильно, — кивнул Баймак и назвал имена касимовских татар. После спросил: — Где коня поставить можно, я, дус, извини, к тебе, видимо, надолго. Но не волнуйся, не объем, напротив, дам харча.

— Яхши. В стойло к моей лошади и ставь. Там и вода свежая, и сено.

Когда Баймак пристроил своего коня, Гасут спросил:

— Пройдем в дом?

— Здесь поговорим, если то безопасно.

— Нас никто не увидит, но это сейчас, а днем люди иногда проходят мимо, тогда могут заметить.

— Значит, пока поговорим тут.

Гасут указал на топчан и спросил:

— Как тебя-то зовут, дус?

— Анвар.

— Присаживайся, Анвар, я слушаю тебя.

— Воевода просил передать, чтобы твоя семья начала собираться.

— Что, мы можем уехать?! — воскликнул местный татарин.

— Не спеши и не повышай голоса, то лишнее. Сегодня вы уедете, это так, но сначала только твои жена и дети. Она справится с этим хозяйством?

— Справится, — улыбнулся Гасут. — Лия крепкая женщина, да и дети послушные. Арба крепкая, лошадь спокойная, а скарба и провизии нет ничего. Только куда им ехать?

— Старую крепость Кельберек знаешь?

— Спросил тоже, я все в округе знаю.

— Вот туда твоей семье и след ехать. Там, если не будет дружины, то встретят наши возчики, они покажут, где дождаться тебя. Ты же ведаешь, что треба сделать.

— Провести дружину через реку и ров к земляному валу?

— Да. Туда, где разъезды конные не увидят ратников.

— То сделаю, и место там есть. А потом смогу ехать к семье?

— Конечно.

— А днем, как отправлю жену с детьми, еще дело какое есть?

— Да, — кивнул Баймак. — Сюда должен подъехать Камал, сын Байгира. Я поговорю с ним, далее уеду, а ты дождешься дружину. Подумай, где ей лучше встать.

— А сколько придет человек?

— Двенадцать.

— Много. Половина по одному может зайти на подворье и в хату, а вот остальным придется остановиться в балке или в овраге, что недалеко отсюда.

— Знаю о той балке. Ничто, место подходящее, лишь бы местные не заметили.

— Покажу, где встать, там не заметят.

— Яхши. Теперь можем пройти в хату. Хотя при сборах я, наверное, буду мешать? Подожду покуда здесь.

— Не будешь мешать. В доме лучше. Да, ты обещал дать провизии.

— Возьми суму, что прикреплена к коню. Оставь часть провизии нам на трапезу, остальное отдай жене.

— Угу, хорошо, я быстро.

Гасут забрал суму и завел Баймака в дом.

Завидев чужого мужчину, жена скорняка быстро закрыла лицо платком. Гасут отвел ее в комнату сбоку от главной, и женщина начала собираться. Забрала и провизию, уложила в узелок. На сборы ушло немного времени. Гасут запряг лошадь в арбу, скромные пожитки загрузили в нее.

— Анвар, семья может ехать, — сказал он Баймаку.

— Ты осмотрись внимательно, они должны уйти из деревни скрытно.

— Уже осмотрелся.

— Тогда пусть уходят. Ты проводи и возвращайся.

Арба ушла от Коброны в сторону Кельберека. Никто из местных не обратил на это внимания. В доме остались Гасут и Баймак.

В старой же крепости, после общей трапезы, дозорный южной стороны Боян Рябой сообщил по команде ратников, что к Кельбереку приближается повозка. Встречать вышел Бессонов. Подъехала семья Гасута. Лицо женщины было закрыто, детишки с интересом разглядывали развалины.

— Жена Гасута? — спросил Гордей.

— Да, господин.

— Я тебе не господин. Заезжай.

Женщина завела повозку за остатки стены.

— Добрый день, уважаемая, — подошел к ней Савельев.

— Ассолом аллейкум, господин.

— Семейство Ильдара Гасута, — кивнул на повозку Гордей.

— Рано.

— Да что уж, видать, так спешила семья уйти на волю, что никто не смог бы удержать.

— Ладно. Проведи семью в цитадель. Покажи подвал, где женщина и дети могут разместиться, повозку — возчикам. Лидухе передай, что на кормежку еще четыре рта добавились.

— А ей что, она готовит с запасом.