Юлия Латынина - Христос с тысячью лиц

Одно из таких Евангелий – это «Апокрифон Иоанна», написанный во II в. н. э., в 140–180-х гг. В ортодоксальном христианстве слово «апокриф» обрело уничижающий характер. Апокрифами были книги, не входящие в Канон – одобренный церковью и единственно разрешенный список книг для священного чтения. Однако в раннем христианстве ἀπόκρυφος значило всего лишь «тайный», «спрятанный».

Гностики использовали это слово исключительно в положительном значении. «Апокрифами» были тайные книги, предназначенные не для глупой публики, а для посвященных. С этой точки зрения «Курс теоретической физики» Ландау и Лившица является апокрифом для филологов. Сверхсекретный доклад военной разведки – это тоже апокриф.

«Апокрифон Иоанна», то есть «Тайное Евангелие от Иоанна», был один из текстов того самого кодекса, который был куплен в Каире в 1896 г. египтологом Карлом Рейнхардтом. Кроме этого три копии Апокрифона нашлись в Наг-Хаммади. Таким образом, мы имеем целых четыре копии этой книги, датируемые серединой IV века. Для сравнения: мы имеем всего лишь две копии канонического Нового Завета, датируемые IV веком. Это Codex Vaticanus и Codex Sinaiticus .

Несмотря на века гонений, эта тайная книга, принадлежавшая к тем богомерзким сочинениям, которые, согласно указанию папы Льва Великого, данному еще в V в., «должны были быть не только запрещены, но и полностью уничтожены и сожжены огнем» {156}, дошла до нас в большем количестве экземпляров, чем канонический Новый Завет.

«Апокрифон Иоанна» выглядит еще необычней, чем «Евангелие от Фомы». Он начинается с того, чем обычно заканчивается любая история – со смерти ее главного героя, то есть Христа.

Его автор ведет повествование с того момента, в который любимый ученик Иисуса Иоанн после казни учителя удаляется в пустыню. Сердце его разбито, и душа уязвлена насмешками фарисеев, издевающихся над его учителем, который рассказывал им ложь, но не мог спасти сам себя.

В этот-то наивысший момент отчаяния небеса разверзаются, и Иоанн видит Христа – сначала в облике ребенка, потом старика, а потом молодого человека {157}.

Эта переменчивость не случайна. В канонических Евангелиях Христос воскресает во плоти: как мы только что видели, чтобы удостовериться в этом, в «Евангелии от Иоанна» не кто иной, как апостол Фома, даже тычет свои негигиеничные пальцы в его раны.

Но в гностических текстах воскресший Христос постоянно меняет облик. В гностическом «Евангелии от Петра» в сцене воскресения Христа от гробницы отваливают камень, и из нее показываются два человека, головы которых достигают небес. Они поддерживают третьего, голова которого выше небес. За этими тремя выходит крест. В этот момент раздается громовый Голос с Неба – персонаж, который в талмудической традиции известен как Бат Кол. «Проповедовал ли ты усопшим?» – спрашивает Бат Кол. «Да», – отвечает крест {158}.

В гностических «Деяниях Петра» Иисус излечивает от слепоты нескольких женщин. Одна из них тут же заявляет, что ее излечил старик, а другая – что это сделал юноша. Третья считает, что ее излечил мальчик {159}. В другом месте «Деяний Петра» об Иисусе говорится: «Он и велик и мал, и прекрасен и безобразен, и молод и стар, он виден во времени и совершенно невидим в вечности» {160}.

В «Деяниях Петра и двенадцати апостолов», найденных в Наг-Хаммади, Христос является апостолам сначала под личиной купца Литаргоэля, предлагающего людям чудесную жемчужину, а потом – под личиной лекаря. Апостолы не узнают его, пока он не принимает привычный вид {161}.

В гностических «Деяниях Филиппа» Иисус предстает Филиппу в виде дерева и орла на нем {162}, а потом «в подобии красивого молодого человека с тремя лицами: первое лицо было подобие безбородого юноши, среднее было подобием женщины, одетой в платье славы и третье было лицом старца» {163}.

В гностических «Деяниях Иоанна» Иоанн, ловящий рыбу на Генисаретском озере, сразу замечает, что имеет дело с кем-то необыкновенным, потому что он видит Иисуса как взрослого человека. Брат его в это же время видит Иисуса как ребенка {164}.

Эти изменения облика Иисуса удивительно напоминают изменения облика самого Яхве.

«Рабби Леви сказал: Бог принимает многие обличья. Одному он предстал стоящим, другому – восседающим, одному как юный муж, другому – как старец» {165}. В другом месте читаем: «У моря он предстал им как юный муж, воин… На Синае он предстал им как старец, полный милосердия» {166}.

В «Апокрифоне» Иоанн тоже видит Христа, который меняет обличья точно так же, как Яхве: он то юный муж, то старец. Тем самым Иисус показывает, что он неподвластен законам вещного мира и провозглашает свое тождество с Богом.

Успокоив обрадованного его воскресением Иоанна, Христос объясняет ему устройство космоса. Первым делом он называет себя, то есть Бога, Троицей.

«Я Отец, и Мать, и Сын, – говорит Христос, – я – нетленная чистота» {167}.

Позднейшая Троица состояла из Отца, Сына и Святого Духа. Но в «Апокрифоне Иоанна» Христос называет себя «Отцом, Сыном и Матерью». На первый взгляд это совсем другая Троица. Но это только на первый взгляд.

Дело в том, что греческое слово «пневма», «дух» – среднего рода. Таким образом, греческая Троица связана исключительно нетрадиционными сексуальными отношениями. В ней состоят два существа мужского рода и одно – среднего.

Однако древнееврейское «дух» («руах», по-арамейски – «руха») – женского рода. Для грамматического благозвучия его лучше перевести на русский словом «духовность». Такая Троица выглядит вполне логично с точки зрения теологической генетики: Бог-Отец, Мать-Духовность и их Сын, Спаситель Мессия. Именно поэтому в «Евангелии от евреев» в переводе на греческий Иисус говорит о «моей матери, Пневме» {168}.

Мать-Духовность женского рода есть важная примета гностических текстов, прежде всего сирийских, но в том числе и греческих.

В уже упоминавшихся «Деяниях Фомы» апостол Иуда Фома при причастии поет гимн, в котором, в частности, есть следующие строки: «Приди, милосердная Матерь, приди Та, которая Открывает скрытые Тайны, Приди, Матерь Семи Домов, дабы твой отдых мог стать в Восьмом Доме, Приди, Святая Руха» {169}. В гностическом «Гимне Жемчужины» в тех же «Деяниях» говорится о родителях души – Отце и Матери.

Автор гностического «Евангелия от Филиппа» высмеивает тех примитивных простаков, которые все понимают буквально и считают, что Иисус родился от девы. По Филиппу, Иисус был зачат девственницей в том смысле, что его мать, Пневма – девственница. «Некоторые говорят, что Мария забеременела от Святого Духа. Они не правы и не понимают, что говорят. Когда это женщина беременела от женщины?» {170}В гностических «Деяниях Петра» Петр говорит об Иисусе: «Ты мой отец, и ты моя мать» {171}. В гностических «Деяниях Иоанна» Иисус учит Иоанна гимну, в котором есть следующие строки: «Я буду рожден, и я рожу» {172}.