Александр Пумпянский - Диктаторы и террористы [Хроники мирового зла] [litres]

Разговор невольно перешел на скользкие геополитические темы, и тут воодушевился полковник Мирный. А вы думаете, зачем американцы так основательно обустраиваются в Косове, – задает он риторический вопрос. Зачем они построили здесь самую большую свою базу в мире? И, не дав мне глубоко задуматься, сам же ответил: а куда им будет деваться, когда их из Европы попрут?

Ответ показался несколько неожиданным, но я не стал спорить. Тем более, что полковник Мирный добавил еще пару весомых аргументов. Политический: американцы развалили Югославию, и теперь их задача – не пустить нас в этот регион, в котором наши позиции были всегда сильны. И, словно бы этого мало, экономический: полезные ископаемые, они хотят контролировать здешние недра.

Чтобы сменить тему, я задал вопрос, тоже не лишенный политико-экономических смыслов. До недавнего времени российский миротворческий контингент в Косове комплектовался ВДВ. Сейчас – Сухопутными войсками, а конкретно Московским военным округом. Чем это вызвано и нет ли здесь некоторого конфликта интересов? Все-таки заграница, миссия престижная, да и, чего греха таить, оплачивается неплохо. Ну где у нас на родине военнослужащий получит тысячу долларов в месяц?

Любую возможную подоплеку генерал решительно пресек. Какая разница, мы же служим в одной армии, сказал он великодушно. Ротация происходит постепенно. В интересах преемственности мы даже сохранили девиз ВДВ «Никто, кроме нас». Плакат с этой сакраментальной надписью действительно красуется при въезде на базу. Ну а сам контингент, кстати сказать, сократился вдвое – с четырех тысяч до двух.

Энергичный полковник Мирный тут же подкрепил слова командующего цифрами. Российский солдат или сержант в Косове действительно получает до тысячи, а офицер от 1200 до полутора тысяч долларов в месяц. Но американцы получают в два раза больше, французы в три, а, скажем, арабы из Эмиратов – в восемь раз больше. Правда, украинцы получают в два раза меньше… Но мы денег в чужих карманах не считаем, несколько неожиданно заключил полковник Мирный. Мы понимаем, сколько Родина может позволить…

Очень скоро мне представилась возможность проверить справедливость слов полковника Мирного об американской базе «Бондстил». Официальная бюрократия в ответ на мой запрос на интервью с американским командующим работала медленно, классическим методом нагнетания значительности, туманных обещаний и вежливых проволочек. Впрочем, когда перед вылетом в Косово я обратился в Москве в соответствующую инстанцию с аналогичной идеей по поводу нашего командующего, реакция была похожей. Как всегда, помогли связи, человеческие отношения. Администратором ООН – своеобразным губернатором – в регионе Южного Косова, где расположена американская база, является Паскуалино Вердеккиа – итальянский генерал в отставке, в прошлом занимавший одну из руководящих позиций в южном командовании НАТО, обаятельный человек, которого подчиненные называют просто «генерал», друзья – просто Пино. И вот он везет меня по американской базе, а пояснения дает американец – политический советник, который встретил нас на КПП.

– Обратите внимание, вертолеты Black Hawk. Дальше вертолеты Apache. А это вертолеты, оснащенные аппаратами ночного видения… Новый госпиталь стоимостью 12 миллионов долларов со своей вертолетной площадкой… Окружность «Бондстил» – 13 километров. Технически база поделена на два лагеря – Север и Юг, в каждом своя церковь, столовая и прочая инфраструктура. Принцип – полная самодостаточность. Девять водокачек добывают воду – чище, чем вода, что продается в бутылках. А вот это тюрьма. И место сбора и уничтожения незаконного оружия…

Шесть тысяч человек служат шесть месяцев, принцип ротации – полная и одномоментная смена состава, включая вертолеты. На момент интервью вахту несла дивизия из Кентукки, ее уже готовилась сменить дивизия из штата Нью-Йорк.

Признаться, я так и не получил ясного ответа на вопрос, действительно ли это крупнейшая база США в мире. Политический советник сказал, что нет, в Германии есть базы и побольше. Офицер по связям с общественностью в Приштине сказал, что да. Хотел ли политический советник приуменьшить? Пытался ли офицер по пиару преувеличить? Но база действительно впечатляет. Генерал Пино выразил это так: вот где физически ощущаешь мощь Америки! Если американцы устраиваются, они устраиваются капитально – это видно невооруженным взглядом.

Командующий американским контингентом бригадный генерал Дэвид, когда мы вошли в его тесный, похожий на офис кабинет, сидел за лэптопом.

– Заканчиваю отчет, – пояснил он, медленно отрываясь взглядом от экрана, – пора, смена. – Встал из-за стола, чтобы поздороваться, – высокий, поджарый, явно в ладу со спортом мужчина 48 лет.

– Ну, раз уж у вас и отчет готов, то вам нетрудно сформулировать, как выглядит проблема Косова и насколько она приблизилась к своему решению?

Генерал в ответ усмехается:

– Я-то думал, вы пришли дурака повалять (for a bullshitting session), а вы такие серьезные ребята… Ну хорошо.

Для того чтобы оценить прогресс в Косове, шести месяцев мало, тут требуется поколение. Есть ли резервы доброй воли в отношениях между албанской и сербской общинами? Вот в чем вопрос. Мой ответ: время иссякает. Часы тикают, даже остановившиеся часы.

Проблема Косова политическая и военная. 50 на 50.

Военный элемент прост. Мы появились в 1999 году, чтобы заполнить вакуум, который образовался после того, как СФРЮ покинула Косово. Функции KFOR очевидны: обеспечение порядка и законности, охрана святых мест, контроль за дорогами. Мы не ждем налета югославских ВВС. Но мы должны следить за тем, чтобы оружие не проникало в Косово.

У Белграда Косово было всегда в самом конце раздачи. Албанцы никогда не были включены в сербскую жизнь. Десятилетия ими пренебрегали. В результате то, чем они не могли заниматься легально, они начали делать нелегально. Так образовались черный рынок бензина, подпольная торговля сигаретами.

– То есть были созданы преступные каналы?

– Скорей, внесистемные. Был спрос. Появилось предложение, инфраструктура поставок. Эта инфраструктура может быть использована для поставок любого товара – хоть «Калашниковых».

– Так на что вы рассчитываете политически?

– Косовары должны понимать, что они держат экзамен перед международным сообществом. Способны ли они править эффективно? Способны ли править справедливо? Они же хотят независимости. Без удовлетворительного ответа на эти вопросы они не получат ничего.

Я не думаю, что Косово скоро станет демократией. Во всяком случае, при жизни этого поколения. Но те, кому сейчас 25, совсем не безнадежны. Ситуация в Косове развивается быстрей, чем в Боснии.