Александр Пумпянский - Диктаторы и террористы [Хроники мирового зла] [litres]

PS.

В ноябре 2012 года генерал Готовина был оправдан Гаагским судом в ходе аппелации. (Мы вернемся к этому сюжету в конце истории.)

Мировая дискуссия по вопросу об объявленной независимости Косова являет собой странный дуэт, вернее хор на два голоса. Каждый из голосов тянет свою партию, принципиально не слыша партнера. Гармония тут невозможна по определению.

Сербия (и ряд государств, включая Россию) гневно утверждает, что у косоваров нет ни малейшего права на независимость без согласия Белграда, потому что никто не имеет права посягать на территориальную целостность Сербии, и соответственно Косово была, есть и пребудет вовеки сербской провинцией. Сербия (и ряд государств, включая Россию) права. В международном праве зафиксирован принцип нерушимости границ. Это один из столпов устойчивого миропорядка.

Косово гордо провозглашает, что право на независимость этой бывшей сербской провинции выстрадано, завоевано и подтверждено сполна. (И немалое число государств, включая США, Германию, Францию, Великобританию, это признали.) Юридически эта позиция столь же обоснована. ООН давно признала право наций на самоопределение. Это право многократно применялось в послевоенной истории человечества.

Налицо коллизия двух норм. Ни одна из них не выше другой, обе действуют при том, что совершенно очевидно: в принципе они несовместимы. Или наоборот. В принципе они несовместимы, но отменить нельзя ни одну из них. Представим, что границы перестали быть нерушимыми, и в мире воцарится хаос. Прикроем в воображении право наций на самоопределение, и это будет другой путь к катаклизмам, ибо легальный управляемый процесс перемен в мире станет невозможен. Это такая деликатная диалектическая ситуация, когда одна норма работает на статус-кво, а другая делает возможными перемены. А мировое сообщество жизненно нуждается и в том, и в другом, вынужденно лавируя между ними. Мантра международного сообщества: тут нет прецедентов, каждая ситуация индивидуальна. Нелогично? Мы, однако, имеем дело не с играми в формальную логику. Главное не наломать дров. Нет ничего более опасного, чем объявить одно на все случаи жизни правило. Кроме принципов существуют обстоятельства. И последствия.

Если присмотреться к странам, солидарным с Сербией, выяснится, что помимо верности принципу у них есть и более конкретная мотивация. Китай озабочен Тайванем, Тибетом и Внутренней Монголией. Кипр – самопровозглашенной Республикой Северного Кипра. Испания – голосами в Стране басков и Каталонии. Никто не хочет поощрять собственные сепаратизмы… Заворот мозгов, вплоть до сшибки, происходит у наших соотечественников. Отчаянные головы видят шанс уже завтра присоединить к России Абхазию, Южную Осетию и даже Приднестровье. Более вдумчивые задаются вопросом: а что станется в этом случае послезавтра с Чечней, Ингушетией, Дагестаном, да и с любой другой национальной республикой? Прагматичней считать, что ситуации в Карабахе, Абхазии, Южной Осетии, не говоря уже о Курдистанах, действительно индивидуальны. Судьбы народов и стран не могут решаться автоматически и под копирку.

А теперь поговорим об индивидуальном случае Косово.

Аргументы Сербии: Косово поле – земля нашего завета. Здесь в 1389 году мы потерпели поражение в исторической битве с турками, после чего на несколько веков к нам пришло турецкое иго. Здесь выросли православные монастыри и церкви – хранители славянской духовности. Доводы из трансцендентальной реальности обладают магической силой. Но как быть с тем фактом, что в конце ХХ века огромное большинство населения Косова составляли албанцы – мусульмане по исповеданию? Что первично – земля или люди? Исторический миф или сегодняшняя действительность?

Милошевич выложил на кон людоедский, если называть вещи своими именами, метод решения проблемы. Святая земля стоит крови. Косово останется сербским. Для этого он сначала отменил автономию края, объявленную еще Тито. А в 1989 году санкционировал невиданную этническую чистку. В предыдущих актах югославской трагедии – хорватском, боснийском – действовал принцип «подавляющего большинства»: большинство вычищало меньшинство. В Косове сербское меньшинство приступило к чистке албанского большинства. 800 тысяч албанцев (данные албанские) под угрозой смертельного насилия со стороны сербских боевиков и Югославской народной армии отправились в исход – в соседние страны, где жили их сородичи. Вот тогда-то и лопнуло терпение Запада. Милошевичу был предъявлен ультиматум: немедленно прекратить эту абсолютно не приемлемую государственно-террористическую операцию. В противном случае НАТО начнет бомбить военно-стратегические объекты Югославии – операция получила парадоксальное название «гуманитарные бомбардировки». Милошевич не поверил в серьезность угрозы, называемой так несерьезно. Это был последний блеф Милошевича. Когда он понял, как ошибся, было поздно. Победительное (пополам с жаждой мести) возвращение косовских албанцев немедленно переросло в чистку сербского населения. Теперь уже 250 тысяч косовских сербов (данные сербские) отправилось в исход – через границу в Сербию.

Сейчас в Косове осталось 100–150 тысяч сербов, деморализованных, живущих в анклавах, без реальной перспективы.

Представить себе, что после такой истории косовские албанцы вернутся под юрисдикцию Белграда, невозможно.

Косовскую независимость можно поставить и в более широкий контекст. С некоторых пор наши политологи бравируют выражением из новейшей западной политологии – «failed states» («провалившиеся государства»). При этом пользуются им произвольно – так называют, скажем, неугодную Грузию.

Я бы привел иные примеры. Два главных «провалившихся государства» в конце ХХ века – это СССР и СФРЮ. К заключительному десятилетию правящий советский режим утратил контроль над всеми процессами в стране. Искусственная гипертрофированная экономика демонстрировала свою нежизнеспособность – нехватками всего и вся. (Точь-в-точь как в сказке братьев Гримм Смерть предупреждала о скором приходе своими гонцами – болезнями). В мирное время стране с самой большой пашней угрожал голод – это уже был рекорд мира. Чернобыль показал, что даже технический прогресс («мирный атом») превратился в монстра, готового в любой момент сорваться с цепи. Запад тревожно гадал, совладает ли Москва с безумными запасами ядерного, бактериологического, химического оружия или они начнут взрываться, как взрывались переполненные склады с обычным оружием. И все социальные и политические проблемы, десятилетиями загнанные в подполье, включая невиданную и неслыханную волну национализмов, разом вылезли наружу, испытывая страну на разрыв. Единственным выходом для «провалившегося государства» стал развал. Остановить его никто не мог и, к счастью, не пытался.