Ирина Измайлова - Три ошибки Шерлока Холмса

— Что это?!

Он нагнулся и поднял слегка покорёженную тонкую золотую оправу очков.

— Очки Лайла! — воскликнул, подбегая к другу, доктор Уотсон. — Ах ты, господи, да ведь он же ещё и видит теперь хуже. Броулер ему разбил очки, и оправа была у него в кармане.

— Оставьте, Уотсон! — почти с раздражением воскликнул Шерлок. — Очки Лайлу абсолютно не нужны. Посмотрите на осколки стекла — оно же неоптическое. Но куда они отсюда побежали?

Доктор не успел даже по-настоящему удивиться этому открытию Шерлока Холмса и задать себе вопрос, для чего же Герберт носил фальшивые очки? За строениями верфей, за высокими корпусами судов, в тишине отчётливо прозвучал выстрел, и в ответ ему грохнул второй.

— Туда! — крикнул Шерлок, сразу безошибочно определив направление звука. — Это близко!

— Далеко! — возразил Джон.

— Туман приглушает звук. Это близко! Скорее!

Опять они понеслись, спотыкаясь, прыгая через что-то, чего не успевали как следует разглядеть.

За силуэтами верфей, недалеко от невидимого в тумане Лондонского моста возвышалось нескладное здание, выстроенное ещё в прошлом веке — фабрика мелкого морского такелажа. Точно выпирающие рёбра, здание окружали многочисленные железные лестницы, к нему было пристроено несколько сараев, местами уже наполовину развалившихся. Фабрика выполняла теперь скромное назначение отчасти конторского, отчасти складского помещения, а верхние её этажи, пятый и шестой, занимали различные мастерские. Некоторые помещения и вовсе пустовали.

Возле бывшей фабрики горел единственный, пожалуй, на всей территории верфей фонарь, и слабый его свет отражался в грязных окнах нижних этажей, так, что казалось, будто десяток больших подслеповатых глаз смотрят в туман, ничего не видя.

Когда бегущим оставалось около полутора сотен шагов, ещё один выстрел прогремел и гулко раскатился уже где-то в полупустом чреве здания.

— Скорее! — снова крикнул Шерлок, чувствуя, что сердце его готово лопнуть, не от бега, но от ужаса.

— Надо окружить здание! — прохрипел откуда-то сзади, безнадёжно отставший Лестрейд. — Там... Там, с той стороны, лестница — по ней можно спуститься и... там склады. Он в них затеряется и уйдёт!

— Отчего он просто не обогнул дом? — спросил Уотсон.

— Да Лайл, видно, уже у него на пятках. Ох, шлёпнет его Гендон в этом домине!

— Заткнитесь, инспектор! — зарычал лорд Джон и вдруг замер как вкопанный. — Смотрите!

Небо над уродливым силуэтом бывшей фабрики начало чуть-чуть светлеть, и в этом серо-синем, ещё по ночному густом, но по утреннему жемчужном небе, над крышей здания, появился и засеменил чёрный человеческий силуэт.

— Гендон! — сжимая кулаки, прошептал Уордингтон. — А это... О, господи!

В свете фонаря все увидели, как из окна пятого этажа показался второй человек и, спрыгнув на железную лестницу, проходившую мимо окна, побежал по ней наверх, минул шестой этаж, явно собираясь взобраться на крышу.

В то же время беглец поспешно спускался, очевидно, намереваясь, по боковой лестнице обойти здание и перебраться на другую его сторону. Рискованный путь через крышу представлялся ему не самым лучшим.

Свет фонаря догнал хрупкую фигурку Герберта Лайла, выделил слабым рыжеватым пятном его кудрявую голову. Он поднимался, не глядя вверх, не думая, что опасность, нет, не опасность, а смерть движется не от него, а ему навстречу.

— Надо ему крикнуть, — произнёс Лестрейд. — Пусть не поднимается.

— Молчите, — в ужасе зашипел Майкрофт. — Вы крикнете, а этот мерзавец сверху как раз и выстрелит ему в голову.

— Надо стрелять, пока не поздно! — простонал Уотсон.

— На таком расстоянии попасть почти невозможно, — ответил лорд Джон. — А выстрел подаст сигнал Гендону.

Понять, что нужно делать, так никто и не успел. Произошло самое ужасное: добравшись до карниза крыши, Герберт подтянулся и перелез на него с верхней ступеньки лестницы. Карниз был узок — не больше фута, и от крутого ската крыши его отделяло невысокое ограждение. Надо было поскорей перелезть через него, уйти с неровного и опасного карниза.

Но в то же самое мгновение Гендон, пройдя по скату кровли шагов двадцать, тоже достиг ограждения, то и дело оборачиваясь назад и вовсе не думая, что преследователь вдет снизу наперерез ему. Вот он спиной вперёд подошёл к ограждению, вот перелез через него и тут только обернулся.

Стоявшие внизу окаменели. Такое могло случиться только в нелепой сказке или в кошмаре. Молодой сыщик и убийца вдруг оказались лицом друг к другу на узком карнизе крыши, на высоте семидесяти футов от земли, на расстоянии не более двух футов друг от друга.

Тот и другой выпрямились одновременно, одновременно вскинули револьверы и замерли, целясь каждый в сердце другого, причём оба дула почти касались одежды противников. В том месте, где они стояли, карниз повисал прямо над землёй, там не было ни одной лестницы, даже ни одного выступа на стене...

Казалось, всё кончено. Стало ясно, что каждый из двоих, там наверху, медлит стрелять, зная, что малейшее его движение заставит выстрелить противника. А и успей кто-то выстрелить первым: пуля в сердце — это не мгновенная смерть, и у раненого насмерть ещё останется доля мгновения, чтобы, в свою очередь, спустить курок.

Каждому, кто смотрел снизу вверх, эта нереальная картина запомнилась на всю жизнь. Две чёрные фигурки в мутном небе, над чёрной кромкой крыши, два едва различимых на такой высоте револьвера, нацеленных в упор.

И в этот самый, единственный миг промедления вдруг прозвучал спокойный голос Шерлока Холмса:

— Внимание!

Он выкрикнул это слово, как выкрикивает его цирковой актёр перед исполнением самого опасного трюка, и всем показалось даже, что следом прозвучит традиционное «Ап!».

Но вместо этого хлопнул выстрел. Револьвер во вскинутой руке Шерлока полыхнул огнём, и в тот же миг Брейс Гендон, не вскрикнув, не взмахнув руками, точно деревянная кукла, полетел с карниза.

Герберт, которого возглас «Внимание!» заставил сильнее напрячься и уберёг от неизбежного после внезапного выстрела рывка, инстинктивно схватился за ограждение и повис на нём всей тяжестью. Возможно, у него с опозданием закружилась голова.

Тело убийцы с глухим стуком упало возле самой стены, и свет фонаря озарил его запрокинутое лицо. Ранка чернела на правом виске, как раз над ухом.

— Блестяще! — воскликнул Лестрейд. — Мгновенная смерть. Он не успел бы не то что выстрелить, он не понял даже, что вообще произошло.

— Но они стояли вплотную один к другому! — прошептал лорд Джон. — А если бы ты промахнулся?

Шерлок ничего не ответил. Он стоял всё в той же позе, закинув голову, подняв и вытянув руку со слабо дымящимся револьвером. Его мертвенно-бледное лицо окаменело. Уотсон попытался что-то спросить у своего друга, но тот лишь покачал головой: