Карен Мейтленд - Соколы огня и льда

Должен сказать, что задолго до того, как солнце соизволило поднять свою жирную задницу и вскарабкаться над горизонтом, я, и вправду, уже хотел, чтобы Сильвия мёртвой валялась там на полу, в хижине рыбаков.

Но хотя все инстинкты твердили мне, что я должен бежать из Белема, приходилось вернуться, несмотря на опасность. Одной голодной ночи оказалось достаточно, чтобы понять — я не могу отправиться в путь без порядочной суммы в кармане. Кто-то может выжить, ночуя на улице и воруя, где удастся, огрызки хлеба, но такому чувствительному человеку, как я, нужна хорошая пища в животе, доброе вино в кружке и толстый мягкий матрас под костями.

Я больше не мог тянуть. Чем скорее я получу деньги, тем быстрее смогу отсюда убраться. Церковные колокола едва прозвонили полдень, а я уже стоял у ворот доньи Лусии, отряхнул пыль с одежды и подёргал шнурок колокольчика.

— Сегодня без обезьянки, сеньор? — сказал чёрный раб, отворяя дверь. Он выглядел немного разочарованным.

— Пио болен, — ответил я.

— Мне так жаль, сеньор. Но такой богатый человек, как вы, может позволить себе купить множество обезьянок. Возьмёте себе другую.

Если бы это была правда. Но всё-таки, я ощутил, как по спине пробежала дрожь удовольствия — я знал, что к тому времени, как снова увижу этого раба, буду таким богачом, каким он меня и считает.

Проходя вслед за ним через затемнённые прохладные комнаты в залитый ярким солнцем внутренний дворик, я мельком увидел очаровательную горничную доньи Лусии, выглянувшую из-за двери. Она закивала мне, взволнованно замахала руками. Я послал ей воздушный поцелуй и прошёл дальше.

Если она рассчитывала, что я приглашу её на свидание в следующий выходной — она глубоко ошибалась. Эти девчонки вечно надеются подцепить кого-то богатого — доброго старичка или хорошенького юнца, который заберёт их в славный маленький домик, где можно воображать себя не горничной, а хозяйкой. Но какой бы хорошенькой горничная ни была, я слишком хитёр, чтобы клюнуть на эту приманку. Она свою роль сыграла.

Мы не свернули во внутренний двор, как я ожидал. Вместо этого, раб провёл меня в маленькую комнату, так заставленную сундуками, горшками, мисками и огромными глиняными кувшинами, словно я попал в лавку торговца.

Ставни на окнах были закрыты, комнату освещала только масляная лампа в форме звезды, подвешенная на цепи к балке как раз над серединой длинного деревянного стола. Тонкие язычки пламени горели на каждом луче звезды.

По бокам стола стояло множество стульев с высокими спинками, покрытых белым. Донья Лусия сидела в дальнем конце, в тусклом свете казалось, что она пригласила меня на ужин призраков. Я поклонился и поцеловал её пухлую руку.

— Донья Лусия, как я счастлив снова вас видеть. Клянусь, вы выглядите ещё прекраснее и моложе, чем когда мы встречались в последний раз.

— Вы неисправимый льстец, сеньор Рикардо. Но поберегите эти красивые слова для вашей юной возлюбленной.

Я прижал руку к сердцу.

— Увы, донья Лусия, теперь, когда я имел удовольствие насладиться вашим обществом, в сравнении с вами все молоденькие девушки кажутся пресными.

Раб подвинул кресло к противоположному от старой вдовы концу стола, сдёрнул с него покрывало, и с поклоном дал знак, что мне следует сесть.

Под столом кто-то начал рычать и тявкать, в коленку мне ткнулся мокрый сопящий нос. Я не поддался искушению пнуть псину.

— Ну довольно, радость моя, — проворковала донья Лусия. — Оставь бедного гостя в покое.

Противная собачонка вразвалку выбралась из-под стола и плюхнулась на прохладные плиты пола. Может, с тех пор, как мы в последний раз виделись, донья Лусия и не стала моложе, но эта её маленькая тварь, определённо, потолстела.

— Ну, сеньор Рикардо, как продвигается подготовка к путешествию? Тот корабль — как там он назывался?

— "Санта Доротея". Да, она готова к отплытию, как только загрузим провизию и наберём экипаж. У капитана есть список тех, кого он хочет нанять — самый опытный штурман, боцман, плотник и старшина, и самые крепкие моряки. Всем им предлагали работу на других кораблях, поскольку они известны как лучшие, но капитан убедил их подождать до сегодняшнего вечера, не подписывать пока другие контракты, и обещал щедрый аванс в счёт оплаты, если поставят подпись на наших бумагах. Но я не могу заплатить им сегодня... — я развёл руками, и окончание фразы повисло в воздухе.

Я услышал за спиной сухое покашливание и шелест отодвигаемой гардины. Обернувшись, я увидел в дверях человека — из-за чертовски тусклого света я не заметил его раньше. Я привстал в кресле, но он толкнул меня обратно, вцепившись пальцами в плечо, словно давая понять, что, если понадобится, он готов применить силу.

Он опустился в кресло рядом со мной. По прекрасному покрою одежды, богато отделанному золотом камзолу и висящей на поясе шпаге в ножнах эбенового дерева, инкрустированных серебром, было и без представления ясно, что это не слуга.

— Как мне известно от тётушки, я имею удовольствие обращаться к сеньору Рикардо да Мониз.

Однако, не похоже было, что он получал удовольствие, скорее, наоборот. Голос звучал так холодно, что заморозил бы и драконье дыхание. Живот у меня свело, и не только от того, что я голоден, как собака. Донья Лусия не упоминала племянника. Какая-то родня с видами на тёткино наследство, задающая неудобные вопросы, — это последнее, что мне сейчас нужно. Пожилую сеньору я в чём угодно мог убедить, но этот тип, похоже, не из тех, кого легко надуть.

Я глубоко вздохнул — нужно постараться держать себя в руках. Возможно, тётка сказала ему, что нашла неплохой способ вложения денег, и он желает поучаствовать. Обыграть правильно — и может, удастся открыть две устрицы вместо одной и добыть две жемчужины.

Я встретился с ним взглядом, стараясь уверенно улыбаться.

— К вашим услугам, сеньор...? — Он продолжал в упор смотреть на меня, и не добавил имени. — Я очень рад знакомству с племянником такой очаровательной дамы. Поистине, счастье иметь своей тётушкой столь мудрую и достойную женщину. — Я бросил лучезарный взгляд на донью Лусию, но она, казалась, не слушала, поглощённая кормлением лакомыми кусочками своей омерзительной собаки, приковылявшей к её креслу. В животе у меня заурчало. Хотелось вырвать кусочек печенья из собачьей пасти и сожрать самому. — Без сомнения, донья Лусия сообщила вам о великолепном предприятии, к которому мы с ней приступаем?

— Моя тётушка рассказала мне о вашей беседе.

— Значит, — сказал я с радостью, которой вовсе не чувствовал, — полагаю, она пригласила вас чтобы прочесть и засвидетельствовать наш контракт. Должен сказать, донья Лусия, это очень разумная предусмотрительность. В наши дни не помешает излишняя осторожность, кругом полно жуликов, которые могут обмануть одинокую женщину. Я счастлив, что вас есть кому защитить.