Карен Мейтленд - Соколы огня и льда

Я вытащил из куртки сложенный пергамент. Мой приятель клерк проделал отличную работу, и благодаря всем его завитушкам, описание выглядело убедительным как королевский указ. Я развязал ленту, скреплявшую пергамент, и протянул его. Племянник доньи Лусии развернул лист и быстро пробежал глазами по строчкам. Уголки рта чуть дрогнули, но это не была приятная улыбка.

— Хорошо написано, в самом деле хорошо. Ты должен дать мне имя того, кто это для тебя составил. Было бы интересно познакомиться с другими его работами. — Он бросил контракт на стол и откинулся на спинку стула, соединив кончики пальцев. — С тех пор, как тётушка рассказала мне о вашем визите, я сам выяснил некоторые вопросы относительно этого вашего предприятия. Сначала я решил, что и корабль — как там его — такая же выдумка, как и этот контракт. Но я, и в самом деле, нашёл в гавани "Санта Доротею", и она действительно направляется на остров Гоа, и как ты сказал моей тёте, капитан надеется приобрести там богатые и редкие товары для продажи на рынках Лиссабона.

Мой живот, сжимавшийся всё крепче и туже, внезапно расслабился.

Донья Лусия довольно улыбнулась с дальнего конца стола.

— Видишь, Карлос, я говорила, что этот молодой человек заслуживает доверия. Я всегда говорила, что можно доверять тем, кто любит животных. Они-то всё понимают, верно, моя лапочка? — Она протянула слюнявой собаке очередной кусочек печенья.

— Прошу извинить моего племянника, сеньор Рикардо. Ему вечно кажется, что кто-то хочет обмануть его глупую старую тётушку.

Я любезно поклонился. Сейчас, когда сделка почти скреплена, я мог позволить себе быть великодушным.

— Какое счастье иметь такого племянника, чьё единственное желание, я уверен — защитить вас от зла этого мира, как я всегда старался защищать мою дорогую матушку.

Моя дорогая матушка, наверняка, сказала бы, что это мир следует защищать от меня, но, с другой стороны, она никогда в меня не верила, как подобает матери.

— Если теперь ваш племянник убедился, что всё в порядке, может быть он возьмёт на себя труд засвидетельствовать наши подписи? Или, возможно, сеньор Карлос захочет присоединиться к нашему скромному предприятию? — Я с надеждой обернулся к нему. — Как я уже объяснил вашей тёте, прибыль превосходит всё, на что можно рассчитывать, вкладывая деньги. Вот, например, китайские шелка и посуду на Гоа можно купить за сущие пустяки, а продавая их в Лиссабоне, вы можете назначать свою цену.

— Я совершенно не сомневаюсь на сей счёт, сеньор Рикардо. "Санта Доротея", конечно, вернётся нагруженной такими товарами и принесёт прибыль своим спонсорам, в точности как вы сказали. — Он взял в руки контракт. Я почувствовал, как тело охватывает та восхитительная дрожь азарта, какую испытываешь, когда вот-вот объявят, что бойцовый петух, на которого ты ставил, выиграл. — Есть только одна маленькая проблема, сеньор Рикардо. Оказалось, что "Санта Доротея" уже укомплектована и загружена, но не вами, а компанией купцов, представляемых Генри Васко. На самом деле, капитан о вас даже не слышал, сеньор Рикардо. Ну, и как вы это объясните?

Он подался вперёд в своём кресле, рука скользнула к рукояти шпаги.

— Как же так? — испуганно спросила донья Лусия, игнорируя скулящую собачонку.

Я улыбнулся, пытаясь сохранить спокойное выражение лица.

— Разумеется, он обо мне не слышал. Как вы сказали, Васко представляет меня и моих товарищей-купцов. Таким образом, имя доньи Лусии не связано с этим предприятием. Я с самого начала уверял вашу тётю, что гарантирую конфиденциальность.

Карлос прищурил глаза.

— Вы говорили тёте, что деньги нужны сегодня, чтобы нанять опытный экипаж. Однако, мне сказали, что люди уже набраны и находятся на борту.

— Потому, что я поклялся им, что доставлю деньги сегодня вечером. Они доверяют мне как порядочному человеку.

— Вот как? Порядочному? — По губам Карлоса скользнула холодная улыбка. — Так уж вышло, что этот самый Генри Васко приезжает сегодня в Белем с доставкой кое-какого груза, который отправляется на Гоа. Почему нам с вами не нанести ему визит? Уверен, он будет счастлив встретиться со старым знакомым.

Я поднялся, стараясь держаться с достоинством и как можно спокойнее.

— Прекрасно, сеньор Карлос. Может быть, в семь этим вечером? А теперь, дорогая леди, я должен просить вас извинить меня. Некоторые срочные дела требуют моего присутствия. — Я поклонился. — До вечера, сеньор Карлос.

Я двинулся к двери, но Карлос меня опередил. Острие шпаги нацелилось прямо мне в сердце, как будто он видел, как оно колотится в моей груди.

— Боюсь, вашим срочным делам придётся подождать, сеньор Рикардо. Я намерен немедленно засвидетельствовать моё почтение вашему другу.

Он шагнул вперёд, я отступил и наткнулся на тяжёлый деревянный сундук.

— Довольно, сеньор, — сказал я. — Неужто... неужели вы так скверно воспитаны, чтобы обнажать клинок в присутствии дамы? Если вы так жаждете немедленно пойти со мной — достаточно слов, и я буду только рад составить вам компанию. Уверяю вас, незачем использовать силу.

Пока я произносил эти слова, мои руки ощупывали сундук за спиной в поиске чего-нибудь для защиты. Пальцы наткнулись на холодный металлический предмет. Одним быстрым движением я метнул его в Карлоса. Статуэтка святого ударила его по носу, и он отшатнулся. Донья Лусия вскрикнула, собачонка залаяла, и я не стал больше ждать.

Я развернулся и выбежал за дверь, в коридор, надеясь найти выход на улицу. Должно быть, я выбрал неправильный путь и оказался у лестницы, ведущей наверх. Я бросился обратно, но услышал рёв Карлоса, перекрывающий тявканье собаки.

— Охраняйте двери, чёрт возьми, не дайте ему сбежать.

Шаги приближались ко мне. Путь оставался только один. Я взбежал по ступенькам и едва успел втиснуться в нишу наверху, как в нижний коридор ворвались слуги.

Сердце стучало так громко, что должно быть, звук отражался эхом от стены.

— Обыщите дом! Найти его! — вопил Карлос. Можно определённо сказать, что от удара по носу нрав у него не улучшился.

Что-то мягкое и тёплое коснулось моей руки. Я подпрыгнул и едва не закричал от неожиданности. Горничная доньи Лусии прижала палец к моим губам. Потом осторожно выглянула через перила лестницы.

Мне незачем было смотреть. Я слышал стук и топот — рабы и слуги обыскивали внизу каждый уголок, где можно спрятаться внизу, следом за ними с лаем ковыляла мерзкая собачонка.

Служанка настойчиво дёрнула меня за руку, потащила в комнату через коридор и заперла за нами дверь. Мы оказались в роскошной спальне. Пол покрывала мозаичная плитка с изящным узором из сверкающих цветов, рыб и резвящихся дельфинов. Со всех стен безмятежно улыбались бесчисленные изображения святых и Пресвятой девы. Перед огромной кроватью с высокой горой подушек, задрапированной лёгкими газовыми портьерами, лежал шёлковый ковёр. Серебряное зеркало на резном столике тонуло в море изящных стеклянных флаконов, позолоченных пузырьков, костяных расчёсок и серебряных щёток.