Ирина Измайлова - Царь Гектор

Авлона присела на корточки, прижав к земле руку, затем распласталась на животе и приникла ухом к серой пыли.

— Сюда идёт человек. Он один. И либо несёт что-то тяжёлое, либо просто хромает. Он обут в сандалии, или во что-то с толстыми тяжёлыми подошвами.

— Он идёт прямо к нам? — спросил Ахилл, поднимая копьё.

— В нашу сторону, — уже совсем тихо шепнула Авлона. — Но вряд ли прямо сюда. Похоже, он не знает, куда идти, то и дело останавливается, наверное, осматривается и вслушивается. Войдём в гробницу?

Герой несколько мгновений раздумывал.

— Пожалуй, да. Одного человека можно не опасаться, но выдавать себя не стоит — не то придётся его убить. Плиту я пока задвигать не буду — интересно всё же узнать, кого это сюда принесло. Постарайся подсмотреть.

Авлона мигом вскарабкалась по выбоинам кирпичей на кровлю гробницы и, укрывшись за одним из обрамляющих её выступов, огляделась.

— Вижу его! — тихо сказала она, пользуясь тем, что Ахилл с его ростом был не намного ниже свода постройки. — Он сейчас остановился и смотрит по сторонам. Локтях в двухстах отсюда. Это египтянин, я не вижу его лица, но, кажется, он нестарый. У него в руке палка, но это не оружие — он на неё опирается.

— Действительно хромой? — так же тихо спросил Ахилл.

— Нет, не в этом дело. Его правая нога до колена обмотана чем-то белым, наверное, забинтована. Рядом с ним на земле стоит большая кожаная сумка. Очень большая. Вот он поворачивается...

И в то же мгновение девочка так и подскочила на своём насесте.

— Оп, ля-ля! Да ведь это тот самый воин, которого ты спас от водяного чудовища!

— Яхмес? — переспросил герой. — Ничего себе! Я не думал, что он так скоро сможет ходить... Убил бы его с великой радостью, но нельзя же убивать человека, которого сам только что спас! И что ему здесь надо?

Оп тут же получил ответ на свой вопрос. Молодой египтянин, за которым разведчица амазонок продолжала внимательно следить, прошёл ещё немного, озираясь по сторонам, тяжело припадая на палку и с усилием волоча по земле свою сумку, затем вновь остановился и довольно громко окликнул:

— Ахилл!

И затем ещё громче:

— Эй, Ахилл, брат царя Трои! Где ты? Если ты здесь, отзовись! Я один и не могу причинить тебе зла!

— Я здесь, Яхмес, и я тебя не боюсь! — крикнул герой и спокойно выступил из-за гробницы.

Авлона спрыгнула с кровли и встала с ним рядом.

— Я не вижу тебя, где ты? — крикнул египтянин, которого по-прежнему скрывали ближайшие строения.

— Я не прячусь, но и не побегу к тебе навстречу. Иди прямо.

Юноша появился в проходе между гробницами в сотне локтей от беглецов, прихрамывая, прошёл ещё немного и остановился. Вид троянского великана, почти совершенно обнажённого (на нём оставался лишь узкий лоскут, обрывок его прежней набедренной повязки), с пламенеющими на теле едва затянувшимися ранами, с взлохмаченной гривой чёрных волос и кое-как выбритыми щеками, на которых нож Авлоны, использованный вместо бритвы, оставил несколько ссадин, его запавшие от перенесённых страданий, но грозно горящие в тёмных кругах глаза, наконец громадное копьё с длинным сверкающим наконечником, — всё это могло вселить трепет и в самого отважного человека.

— Можно мне подойти? — спросил египтянин, подавляя дрожь в голосе.

— Подойди.

И Ахилл неторопливым движением отставил копьё в сторону, тогда как Авлона не опускала угрожающе приподнятого ножа. Некоторое время все трое стояли неподвижно и молча, пристально смотрели друг на друга.

Яхмес подошёл ближе. На нём, вместо прежней воинской одежды, была длинная, до колен, жёлтая рубашка, подвязанная не поясом, а широким белым платком. Такой же платок прикрывал голову, перехваченный надо лбом двойным серебряным обручем. Правая нога юноши от колена до пятки была обмотана плотными холщовыми бинтами в несколько рядов, в двух местах на этой повязке выступили небольшие пятна крови. Видно было, что ему очень трудно наступать на эту ногу, и он заставляет себя идти только огромным усилием воли.

— Что тебе нужно? — спросил Ахилл спокойно.

— Ты спас мне жизнь, — ответил юноша, останавливаясь в трёх шагах от троянца и опуская на землю свою ношу. — Ты сделал это, хотя на твоём месте другой был бы рад моей смерти. Правда, я думаю, ты пожалел не меня, а моего дядю, его зовут Пенна, и он рассказал мне, как помог тебе.

— Конечно, он тебе рассказал, не то ты не знал бы, как меня зовут, — чуть усмехнувшись, сказал Ахилл. — А что до того, почему я спас тебя, Яхмес, то причины я и сам не понимаю. Но только сейчас я подумал, что уж раз сделал это, то никак не могу теперь тебя убить, хотя, сказать честно, мне бы этого хотелось!

— Моя жизнь принадлежит тебе, — спокойно проговорил Яхмес. — И я знаю, что вёл себя недостойно воина. Мы с дядей долго говорили обо всём, что произошло. Сюда я пришёл потому, что понял — ты никуда не мог уйти, ты должен прятаться здесь, оттого что был тяжело ранен, и оттого что кругом — пустыня. Или ты ушёл туда и погиб, или ты в городе мёртвых. Люди номарха Хуфу тоже это понимают и сторожат тебя на том берегу. Пенна сейчас стоит в карауле у крепости, и он не мог поехать сюда со мной. А я получил освобождение от службы до тех пор, пока моя нога не заживёт — зубы крокодила оставили на ней жестокие раны. Мне удалось обмануть стражу: я сказал, что еду навестить могилу одного из наших предков, в честь которого назван. Они ещё предупреждали меня, что ты можешь быть в городе мёртвых, и что это опасно. Я пришёл, чтобы помочь тебе, Ахилл.

— Вот как! — воскликнул герой, продолжая усмехаться.

— Да, потому что не хочу жить, стыдясь своего имени! — юноша на миг опустил глаза, потом снова их поднял. — Ты доказал мне, что можно быть великим, и когда ты повержен, а можно стать жалким и в окружении своих воинов, с оружием в руках...

— С оружием вряд ли! — резко возразил Ахилл. — А вот с бичом вполне...

Яхмес чуть заметно вздрогнул, увидев, как взгляд троянца затмился чёрным неистовым гневом. Его лицо в это мгновение сделалось невыносимо страшным. Но герой тут же овладел собой:

— Лучше не напоминай мне! — сквозь зубы произнёс он. — Я не хочу тебя убивать.

— В любом случае сначала выслушай то, что я скажу, — уже твёрдо продолжал египтянин. — Хуфу, номарх Нижнего нома, приказал воинам убить тебя. Он боится, что если ты и вправду высокого происхождения, то фараон, узнав о нанесённых тебе здесь оскорблениях, может разгневаться. Кроме того, начальник стражи Рашата, которого убила вот эта девочка, — двоюродный брат Хуфу, и они были очень дружны. Хуфу хочет отомстить. Тебе нужно уходить и во что бы то ни стало добраться до Мемфиса, чтобы искать встречи с Рамзесом третьим. Фараон недолюбливает Хуфу и не станет на его сторону. Попробовать найти защиту у фараона, пожалуй, разумнее, чем пытаться покинуть Египет.