Джордж Генти - Лев Святого Марка. Варфоломеевская ночь (сборник)

– Но вы мне не ответили про галеры, – прервал его Фрэнсис.

– Да, сюда были посланы из Венеции три корабля, тотчас после того как дошел слух о том, что мавританские пираты крейсируют в этих водах и что они уже захватили несколько судов. По прибытии в Венецию капитан встреченного вами корабля сказал мне, что он предупредил вас о разбоях пиратов. Спустя некоторое время после его приезда прибыло еще другое судно с письмами от моего здешнего агента, который, однако, ни слова не упоминал о вашем прибытии сюда. Это меня так сильно обеспокоило, что я поспешил приехать на одной из военных галер, посланных по требованию здешнего губернатора.

– В таком случае, синьор, – заявил Фрэнсис, – нам нельзя медлить ни минуты. Нужно уведомить губернатора о том, что пираты причалили сюда. Если губернатор тотчас же вышлет галеры, то можно будет отрезать отступление этим грабителям.

– Пойдемте сейчас же к губернатору, – решил Полани. – Мои дочери могут следовать за нами не спеша, под охраной наших слуг.

– Но неужели, отец, – вскричала Мария, – вы захотите увезти Фрэнсиса, прежде чем мы услышим от него подробный рассказ о том, как ему удалось спасти нас из рук Руджиеро? Разве нельзя послать к губернатору одного из наших слуг?

– Нет, милая моя; возможно, что губернатор уже лег спать, и тогда к нему не допустят никого из слуг; мне надо доложить ему обо всем лично. Мы не можем быть спокойны, пока этот негодяй на свободе. Фрэнсис расскажет вам все завтра. Что же касается нашей признательности, то он сам понимает, как глубоко мы благодарны ему за то, что он вырвал тебя из рук твоего преследователя. А теперь двинемся в путь, Фрэнсис. Мы возьмем с собой в качестве проводника одного из наших слуг; остальные останутся здесь с моими дочерьми и проведут их на виллу нашего знакомого Карло Маффене; она находится неподалеку. Надо надеяться, что пираты не проникнут туда, так как, наверное, будут держаться поблизости от своего корабля, чтобы еще до рассвета перетащить туда награбленную добычу и отплыть подальше от преследований.

Синьор Полани пользовался таким уважением в доме губернатора, что, несмотря на ночное время, ему тотчас же поспешили доложить о прибытии позднего посетителя. Узнав от Полани о нападении пиратов на остров, губернатор немедленно распорядился выслать гонца к начальнику галер с приказанием готовиться к погоне. Затем он отдал приказание звонить в большой колокол – сигнал, призывающий жителей к оружию; одному из офицеров было велено выступить во главе собравшихся граждан и напасть на пиратов, чтобы приостановить их грабеж; кроме того, был послан вооруженный отряд с носилками для дочерей Полани, чтобы доставить их в губернаторский дворец. Через короткое время около двухсот вооруженных граждан уже были готовы к выступлению против пиратов. Отдав свои распоряжения начальствующим лицам, губернатор, в сопровождении Полани и Фрэнсиса, сам отплыл к галерам. Там они нашли уже все в полном порядке; оставалось только поставить паруса и выйти в море, воспользовавшись попутным ветром. Не прошло и нескольких минут, как галеры снялись с якоря и удалились от места своей стоянки. Фрэнсиса подробно расспрашивали, где причалил корабль пиратов, но он мог только сказать, что корабль пристал к берегу на расстоянии четырех миль от виллы Полани; точно же указать местность он положительно не мог вследствие того, что вышел на палубу, когда было уже совсем темно.

После общего совещания было решено двинуться к предполагаемому месту стоянки корабля и преградить ему путь к отступлению в море.

Около трех часов утра губернатор поплыл на одной из галер вдоль берега, остальные же две галеры плыли за ним на некотором расстоянии друг от друга, зорко наблюдая кругом, чтобы не упустить из виду корабль пиратов.

Галера двигалась вдоль берега. В нескольких местах были видны огромные пожарища, которые, отражаясь на небосклоне, освещали окружающий мрак. По приказанию капитана на галере соблюдалось общее молчание, глаза всех были зорко устремлены во тьму в надежде увидеть корабль пиратов. Вскоре послышались крики и бряцание оружия с берега на некотором расстоянии от галеры.

– Должно быть, наш отряд, выступивший из города, настиг пиратов, и их шайка отступает к кораблю, – сказал губернатор.

– В таком случае, – заметил капитан, – их судно должно находиться где-нибудь поблизости. На востоке уже брезжит свет, и мы скоро увидим очертания корабля, если только он стоит там на якоре.

Когда они обогнули выступавший берег, перед ними ясно обрисовался корабль пиратов. Крики с берега между тем становились яснее, и не могло быть сомнения в том, что там происходила отчаянная схватка.

– От берега отплывает лодка, – объявил один из матросов.

– На весла! – скомандовал капитан. – Корабль от нас на расстоянии не более полумили, и едва ли он успеет уйти от нас.

Матросы приналегли на весла.

Вид горевших домов возбуждал их негодование до крайней степени, и все рвались навстречу пиратам, чтобы наказать их за дерзость.

Пираты же на трех лодках спешили к своему кораблю. Они уже заметили губернаторскую галеру, и Фрэнсис явственно слышал, как там отдавалась команда скорее садиться на корабль. Подъехав к кораблю, пираты быстро стали взбираться на борт, и команда уже готовилась взяться за весла, когда на них налетела венецианская галера. Она стала бок о бок с кораблем, и матросы бросились с оружием в руках на палубу неприятельского судна. Пираты знали, что им пощады не будет, и с мужеством отчаяния бросились навстречу нападавшим. Впереди всех был Руджиеро Мочениго, который предпочел бы лучше умереть, чем перенести позор быть привезенным в Венецию как пират и изменник отечества. Он вступил в отчаянную рукопашную схватку с командиром венецианской галеры, которая кончилась тем, что Руджиеро вонзил своему противнику кинжал в горло. Венецианцы, уступившие было первому натиску пиратов, бросились с новой силой на палубу корабля. Полани, сгорая от нетерпения сразить человека, от которого он перенес столько оскорблений, находился впереди других; рядом с ним был Фрэнсис.

– Руджиеро Мочениго, – вскричал Полани, – изменник, негодяй, берегись, настал твой смертный час!

Руджиеро был поражен, услыхав свое имя, так как на корабле никто из людей даже не знал его имени и все звали его просто капитаном. Узнав Полани, он ринулся к нему навстречу.

– Еще увидим, – вскричал он, – чей смертный час настал, твой или мой!

Противники яростно схватились друг с другом. Полани был еще бодр и силен, но на стороне его соперника была молодость и ловкость. Казалось, однако, что Полани одержит верх и оттеснит своего врага, как вдруг нога его поскользнулась на обагренной кровью палубе, и он упал: еще минута, и; шпага Руджиеро пронзила бы его насквозь, если бы Фрэнсис, зорко следивший за поединком, не отразил удара шпаги Руджиеро.