Мишель Зевако - Маргарита Бургундская

– И что же? – спросил Ганс, решив, что Буридан остановился.

– А то, что не против Двора чудес, даже не против моих товарищей Ангерран де Мариньи согнал на все соседние улочки лучников и жандармов Парижа.

– А против кого же?

– Против меня! – сказал Буридан.

Настал черед Ганса задуматься. Его и без того суровое лицо сделалось совсем мрачным. Он снова окинул взглядом неправильный четырехугольник Двора чудес и, положив могучую руку на оконную раму, пробормотал:

– Прошло уже пятнадцать лет с тех пор, как эти мужчины и женщины избрали меня своим предводителем и провозгласили королем Арго. Я знаю их всех, знаю, сколь непоколебима их вера в меня, от герцога Грошового [22] В королевстве Арго существовала своя иерархия. Герцоги были заместителями короля. Титул «герцог Грошовый» или «герцог Алтынный» (le duc de Thunes) происходит от мелкой монетки (thune), которую подавали нищим в качестве милостыни. и герцога Египетского до последнего из христарадников. Если войска Ангеррана де Мариньи нас атакуют, здесь будет такая резня!.. Многие ли из этих сильных, находчивых, отважных мужчин увидят завтра восход солнца? Многие ли из этих молодых женщин останутся в живых через пару дней?

Меланхолия, бросившая тень на лицо Ганса, стала еще более мрачной. Кулаки его сжались. В этот момент Буридан произнес:

– Есть лишь один способ избежать этой резни: прикажите отвести меня к Ангеррану де Мариньи, и, клянусь вам, королевские войска тотчас же уйдут.

Ганс ответил не сразу. Казалось, он погрузился в задумчивость, которая унесла его мысль в дальние дали.

– Да, – пробормотал он, но так тихо, что Буридан его не услышал, – какой сильный мятеж мог бы подняться против проклятого могущества дворян, если б нашелся тот, кто повел бы за собой эту армию нищих, – мне, к сожалению, это уже не по силам!

Затем медленно он повернулся к Буридану и сказал:

– Я принял вас здесь как брата; я дал вам убежище, а вы отвечаете мне оскорблением.

Буридан вздрогнул.

– Вы молоды, – продолжал Ганс, – и ваш рассудок замутнен любовью. К тому же, ваше оскорбление было великодушным, так как, склоняя меня к подлости, вы имели лишь одно намерение: спасти эту шайку бродяг и развратниц. Но знайте: ни один из этих бродяг, ни одна из продажных женщин – даже при том, что речь идет об их жизни – не пойдет на такую низость. И не будем больше об этом. Вечером в этом дворе состоится общее собрание, и на нем, перед всем королевством Арго, я сделаю вам встречное предложение.

После этих слов Ганс вышел, оставив Буридана в замешательстве.

День прошел для юноши в смертельном беспокойстве. Будь он один, мысль о предстоящей битве его бы лишь воодушевляла, но с ним была Миртиль! И Буридан, стоило ему лишь подумать о том, что его невесте, вероятно, предстоит умереть, чувствовал себя парализованным, что еще раз доказывает: любовь является камнем преткновения для человека действия.

Наконец наступил вечер.

Повсюду вокруг Двора чудес слышались шумы, песни, крики королевских лучников, которым уже не терпелось вступить в бой и которые усиленно поддерживались в этом нетерпении свободной раздачей терпкого вина.

Когда сгустились сумерки, во Дворе чудес началось странное движение.

В действительности королевство Арго, так сказать, столицей которого и был, собственно говоря, Двор чудес, образовывали три улицы, от которых ответвлялась целая куча более мелких улочек и проходов: улица Вольных Стрелков, улица Святого Спасителя и улица Убогих.

С этих трех улиц, словно из вышедших из берегов рек, на Двор чудес хлынул тройной поток мужчин и женщин. Были разожжены три костра; вокруг каждого из них установлены столы и скамейки. То тут, то там загорались смоляные факелы, позади которых ставились бочки. На столах, за которыми, по мере поступления и как попало, занимали места прибывающие, появлялись жбаны и кубки. Время от времени кто-либо из бродяг вставал, откручивал кран бочки, наливал выпить себе и всем своим соседям по столу.

В центре площади высилась пика, украшенная огромным куском падали, – мы говорим «украшена», так как для этих людей то было настоящее украшение. В нескольких шагах позади этого мерзкого знамени, поперек пустых бочек, были уложены доски, формируя некое подобие помоста, который освещало несколько факелов и с которого отлично просматривалось все это странное и многочисленное сборище.

Относительная тишина царила в этой толпе, собравшейся не для пирушки, но по приказу своего верховного главнокомандующего, то есть короля Арго. Возможно, там было тысяч пять или шесть мужчин и женщин, прибывших из всех углов, закоулков и щелей королевства Арго. И все они расположились по ранжиру. Герцог Грошовый, герцог Египетский, их графы, клевреты, жезлоносцы, египтяне [23] Цыгане (арго). , эпилептики, скуфейники, богомольцы, карманники – персонажи мерзкие, свирепые, в лохмотьях, с мрачными лицами. Весь этот поразительный, невероятный, сказочный мир являл собой страшное зрелище.

И тем не менее все эти лица были серьезными, все взгляды были обращены на пустой покамест помост.

Внезапно толпа затихла: на помост поднялся Ганс.

На красном фоне факелов чудовищным силуэтом вырисовалась его огромная фигура.

Обведя собравшихся бродяг и проституток долгим взглядом, голосом, который можно было слышать и за пределами Двора чудес, он произнес:

– Вольные горожане, египтяне, арготинцы, карманники, скуфейники, убогие, деловые ребята, сироты, забавники, погорельцы, коты, мазурики, христарадники! Наши жезлоносцы и клевреты вам, вероятно, уже сказали, что, оказавшись перед лицом готовых вторгнуться в королевство Арго войск Его Величества Людовика X я хочу сделать вам важное предложение. Предложение таково. Королевские солдаты пришли не по нашу душу. Их командиру, Ангеррану де Мариньи, нужно лишь одно: схватить Жана Буридана, укрывшегося среди нас. Если Жан Буридан будет Ангеррану де Мариньи выдан, атака не состоится, и мы сохраним все наши права и привилегии, среди прочих – и ту, по которой Двор чудес считается территорией, свободной от сержантов и лучников городских патрулей. Итак, я предлагаю вам привести сюда одного из дозорных и выдать ему Жана Буридана…

Мертвая тишина встретила это заявление.

– Пусть тот, кто согласен со мной, встанет! – добавил Ганс.

Мы уже сказали, что там собралось пять или шесть тысяч мужчин и женщин. Одни жили за счет продажной любви; другие – за счет грабежей и мошенничеств.

Когда Ганс закончил говорить, в этой толпе встали всего трое.

И в ту же секунду упали замертво.

По тем группам, к коим они принадлежали, пробежал короткий, мрачный ропот, затем от каждой из них отделились пять-шесть человек, уносящие труп. Первый из этих отрядов направился к улице Вольных Стрелков, второй – к улице Святого Спасителя. Третий – к улице Убогих. Дойдя до первых шеренг королевских войск, могильщики бросили трупы убитых арготинцев к ногам изумленных лучников. Затем эти спокойные и суровые носильщики вернулись на свои места, и на этом всё кончилось.