Виктор Лаптухин - Русский Бокондо

На якорь стали довольно близко от берега, и даже без бинокля можно было хорошо рассмотреть лохматые пальмы, склоняющиеся под порывами ветра, приземистые бараки, крытые ржавым железом, вытащенные на серо-желтый пляж длинные пироги местных рыбаков. Над всем этим тропическим захолустьем развевалось на флагштоке линялое полотнище. В нем, да и то только после пояснений и клятвенных заверений капитана, можно было признать германский императорский флаг. Но на вопрос, что это за место, ответа никто не получил, только долговязый, и как будто уже начавший отмечать собственный день рождения, старший механик пробурчал какое-то невразумительное название.

С мостика было хорошо видно, как у плоского берега, за которым в зеленой дымке уходила за горизонт сплошная полоса африканских лесов, вырастали белые от пены валы. Над ними взлетали радужные облачка водяной пыли и даже казалось, что доносятся глухие удары могучего прибоя. Но маленькие черные фигурки, уцепившись за борта пирог, раз за разом отважно бросались навстречу волнам, и их утлые на первый взгляд суденышки то исчезали из вида, то, высоко задрав нос, появлялись на самом гребне. Рыбаки заводили широкую петлю невода, и с парохода можно было наблюдать, как собравшаяся на берегу толпа мужчин тянула сеть на берег и полуголые женщины собирали улов. А тем временем у самой кромки прибоя резвились ребятишки.

— Как они не боятся, — ахнула жена чиновника. — Они же могут насмерть разбиться и утонуть в таких волнах!

— Не извольте беспокоиться, мадам, — ответил капитан. Сегодня он буквально источал внимание и любезность. — Они умеют плавать еще до того, как начинают ходить, и единственно, что им угрожает, так это акулы. Но на мелководье эти твари не появляются, тоже опасаются «калема». Так на Берегу называют этот прибой. Вот для иностранцев, незнакомых с его повадками, с прибрежными течениями и приливами, он и в тихую погоду представляет большую опасность. Иного пловца так об дно припечатает, что только кости хрустят, не всякий и вынырнет. А сколько приходится терять времени при разгрузке, шлюпки переворачиваются, грузы тонут. Если же ветер крепчает, одно спасение — ложиться в дрейф подальше от этой Африки!

Одна из пирог, что была побольше других, украшенная изображением красного крокодила, подошла к самому борту парохода. Все с любопытством разглядывали гребцов, весь костюм которых состоял из связок бус, браслетов и узкой набедренной повязки. Широкоплечий и белозубый рулевой, сжимавший широкое ромбовидное весло с короткой рукояткой, что-то прокричал капитану. Тот приветливо помахал шляпой, ответил на незнакомом языке, а затем повернулся к стоящим рядом пассажирам и пояснил:

— Приплыл сын местного короля, предлагает купить рыбы.

— Это что, королевский боевой корабль? — поинтересовался Николай, заметивший на носу пироги тупорылую медную пушечку, позеленевшую от времени и морской соли.

Капитан сделал вид, что не расслышал вопроса, и пустился в долгий разговор с царственным рулевым. Затем велел коку принять рыбу и сказал:

— Принц говорит, что в прибрежных лесах неспокойно. Эти англичане опять снизили закупочные цены на пальмовое масло и какао. Да еще не велят ничего продавать торговцам из других стран. Местные племена очень недовольны.

— Значит, его королевство собирается воевать с англичанами?

— Не знаю. Нас, торговцев, политика не касается. Мое дело доставить груз соли в Лагос и рельсы в Кейптаун, а на обратном пути забрать древесину. Что происходит за чертой прибоя на суше, меня не касается, пусть об этом позаботятся местные колониальные власти.

— Что думает об этом местная немецкая администрация, чей флаг поднят над данным участком Берега?

— Не имею ни малейшего понятия, — несколько поспешно ответил капитан, но, подчеркнуто правдиво, глядя в глаза Николаю, добавил: — Никогда с немцами дела не имел и бросил якорь у этой фактории совершенно случайно.

Тем временем пассажиры нашли новое развлечение — на палубе бились невиданные рыбины, зубастые, в радужной чешуе. Пастор давал пояснения, но в чем-то сбился и обратился с вопросами к капитану. Слушать очередную морскую историю Николаю не хотелось, и он отправился на другое крыло мостика. По привычке окинул взглядом палубу. У раскрытого носового трюма, среди наваленных деревянных ящиков и мешков, неторопливо возились боцман и матросы. Обычная корабельная работа, хотя могли бы и побыстрее поворачиваться. Ну, да что требовать с команды торгового судна? Интересно, как они собираются перемещать такой груз, как рельсы? Но жара давала себя знать, задавать вопросы и думать просто не хотелось. Сейчас бы в тень и выпить чего-нибудь холодненького.

Что-то тяжелое бухнулось на палубу, донеслись приглушенные проклятия. Уронили один из продолговатых ящиков, да так, что слетела его крышка и вывалилось содержимое. Одного взгляда было достаточно для того, чтобы узнать французские винтовки Шаспо, снятые с вооружения лет двадцать назад, после окончания франко-прусской войны.

За спиной раздались шаги, из-за рубки показался капитан. Николай внимательно изучал горизонт, как о чем-то необычайно важном сообщил:

— Смотрите, капитан, какой дым! Кто-то там довольно быстро бежит!

— Да, идет хорошо, — сухо согласился капитан, вскинул бинокль и долго всматривался вдаль. Потом зло промолвил: — Опять англичане, везде они рыскают. Ну, да нас это не касается, мы стоим в водах, принадлежащих Германской империи.

— Кстати, — продолжал он, быстрым взглядом окинув палубу, на которой продолжалась работа, но уже ничто не свидетельствовало о недавнем происшествии: — Бьюсь об заклад — вы не догадаетесь, что находится в этих длинных ящиках!

— Что вы, капитан, даже не буду и пытаться, я в Африке новичок, не имею понятия и о сотой доли ее тайн, — улыбаясь, ответил Николай. — Если же верить нашему пастору, то кто-то из древних авторов говорил: «Африка всегда приносит что-то новое».

— Ха-ха-ха! Ну и шутник! — Капитан, кажется, удовлетворился ответом собеседника. — В них везем медные прутья, из которых негры делают украшения, а то просто рубят на короткие бруски, сгибают в кольца и используют на базарах вместо разменной монеты.

— Что тогда в этих квадратных ящиках? — В глазах Николая светилось самое невинное любопытство.

И на этот вопрос ответ был готов:

— Гвозди. На них очень большой спрос. Негры сталь не плавят, но железо делают сами, хотя оно и получается низкого качества, довольно мягкое… С этой перегрузкой устал, весь день на ногах. Не пойти ли нам освежиться перед ужином. Сегодня кок обещал сотворить ананасовый пунш!

Николай охотно согласился и последовал за капитаном. На разбросанные у трюма грузы смотреть было неинтересно. Плоские квадратные ящики с патронами не спутаешь ни с чем другим, даже если на них заводская маркировка тщательно закрашена.