Виктор Лаптухин - Русский Бокондо

Улыбнулся девушке:

— Где вы так хорошо научились говорить по-немецки?

Людмила вся зарделась от похвалы:

— В Орле. Рядом с нами немец-часовщик жил, дружила с его дочерьми, вместе росли, друг у друга языку учились.

Таким взглядом одарила, у Николая аж дух захватило.

Орел! Цветущие яблоневые сады на берегах Оки. Они мелькали за окнами вагона, когда свежеиспеченным мичманом ехал в Севастополь. Что за напасть такая! Вчера Пулково вспомнилось, сегодня еще и Орел… Ничего, теперь недолго тут жить осталось, скоро буду дома.

Взял себя в руки, поклонился всем землякам:

— Прошу принять некоторую помощь от чистого сердца.

Достал бумажник и — черт с ними со всеми расчетами, как-нибудь вывернусь — выгреб всю наличность:

— Возьмите!

Чтобы еще чего-нибудь не сболтнуть лишнего, решительно распрощался.

— Ты, Питер, поступил истинно по-христиански. Оказал помощь ближним, попавшим в беду, — промолвил Алан.

— Теперь сам не знаю, чем заплачу за оформление патента на торговлю в Дурбане.

— Об этом не беспокойся. Пойдем, поговорим. Хочу познакомить тебя с одним человеком.

Новый знакомый поджидал неподалеку. Невысок, подвижен, усики стрелками и короткая бородка. Представился владельцем фермы с реки Лимпопо, а еще и старым другом Тома. Себя просил называть Артуром.

В полупустом зале соседней гостиницы сели за столик втроем. За бутылкой виски завели неспешный разговор. Николаю поведали, что на севере, далеко от океанского побережья, лежат обширные равнины. Бродят по ним неисчислимые стада диких животных и мелкие племена кафров, а на холмах поднимаются развалины древних городов с зарытыми в них кладами арабских и португальских купцов. По берегам быстрых рек намыты отмели золотого песка и россыпи алмазов.

— Слушай, Артур, я в Южной Африке живу уже больше двух лет. Про все эти чудеса слышал не один раз, но вкладывать деньги в это не собираюсь. Если бы захотел, то давно бы на приисках золото добывал. Мой бизнес в Кейптауне идет отлично, собираюсь теперь и в Дурбане магазин открыть.

— Сам не хочешь, помоги другим, — живо сменил тему разговора этот фермер. Все яснее становилось, что он совсем не тот, за кого себя выдает.

— Я вот сижу с вами, а не знаю, жива ли моя семья, — продолжал он. — По ночам у нас львы стаями в двадцать- тридцать голов ходят. Скот дерут, на людей нападают. В доме же старик-отец, женщины и дети.

— У вас что, ружей мало? Могу предложить самые лучшие системы и весь припас к ним.

— Ружей хватает, но мой старик почти ослеп, а остальные стрелки никудышные.

— На Лимпопо львы совсем дикие. Одного убьешь, так пока ружье заряжаешь, другие на тебя бросятся, — добавил Алан.

— Вот мой сосед купил своей жене машинку для стрельбы. Теперь смело из дома уезжает. Моя жена тоже хочет такую же. Поможешь раздобыть?

— Машинку ддя стрельбы? — переспросил Николай. Мелькнула догадка, но не поверил. Скорее все это какая-то ошибка в названии новой машины или просто грубоватая шутка.

Но Алан, без улыбки, глянул в упор и пояснил:

— Так его жена называет пулемет.

Наконец-то Николай все понял.

Пулемет оружие новое, по силе огня ни с чем не сравним. Многие крупные фирмы взялись за его производство, в первых системах Максима делают изменения, создают собственные модели, устраивают демонстрации пулеметной стрельбы, переманивают друг у друга мастеров-пулеметчиков. Но в генеральных штабах заказчики жмутся — техника сложная и дорогая, расход патронов чудовищный. Пока же всех переплюнули англичане, решили каждый кавалерийский полк снабдить одним пулеметом.

Продажу такого товара организовать можно. Кому и зачем понадобилась такая «машинка», тоже можно догадаться.

Осторожно спросил:

— За эту торговлю власти британской колонии на каторгу пошлют или только повесят?

— Никто и не узнает. Товар назовем «швейные машинки» и ввоз оформим через португальский Мозамбик. Таможенные расходы оплатим сами, а о сделке Том обещал в своей газете не писать, — ответил Алан.

— Почем сейчас этот товар?

Узнав цену, оба бура с деланным удивлением подняли брови. Но Николай, как заправский купец, дал пояснения — изделие трудоемкое, для его изготовления требуется более двух тысяч операций, почти семьсот часов работы. Конечно, в будущем, если его производство станет более рациональным, то и цена понизится. Хотите, можете подождать.

Но заказчики уже согласно кивали, а Артур добавил:

— Есть еще проблема. Ты же знаешь женскую натуру: если куплю новинку жене, мои сестры захотят точно такую же, да и теща от них не отстанет. Разве всем им откажешь?

— Сколько же всего?

— Для первого раза хватит шести «машинок».

— Так вы всех львов на Лимпопо перестреляете, — пошутил Николай.

— Вместе с ними и львов с Темзы припугнем, — в тон ему ответил Алан.

Так в тревогах и заботах проходил месяц за месяцем. На восток один за другим шли на пополнение японского флота броненосцы и тяжелые крейсера, построенные на верфях Англии, Франции, Италии. Время от времени в магазин «Американский ковбой» забредал пассажир с очередного рейсового парохода, перебрасывался с хозяином парой слов, делал ерундовую покупку и исчезал с пакетом.

Информации хватало. Вот и сейчас поступили сведения о том, что на японских миноносцах начались учения с ночными стрельбами. Старые торпедные аппараты снимались и устанавливались новые, со специальными прицелами. Удалось раздобыть кое-какие чертежи. Николай, вспомнив учения английских миноносцев, случайным свидетелем которых стал во время плавания на «Артемиде», составил подробную записку. Еще раз напомнил — то, что умеем делать мы, уже делают и другие. В случае чего, неожиданностей быть не должно.

Одного он только не знал. Эта посылка из Кейптауна стала последней.

Обстановка в самом Кейптауне и во внутренних районах Южной Африки становилась все более тревожной. Прежние разногласия между бурами и уитлендерами приобретали угрожающий характер. Однако правительство Трансвааля во главе с президентом Паулусом Крюгером трезво оценивало сложив- щуюся ситуацию — пришельцы в основном работали на шахтах и приисках, их труд обеспечивал стабильность экономики и исправно пополнял финансы республики. Наиболее дальновидные члены правительства понимали, что разумнее найти компромисс, дать уитлендерам гражданство и право участвовать в выборах. Им было ясно, что романтические времена странствий в фургонах по горам и долинам ушли в прошлое и освоить недавно открытые колоссальные богатства недр Южной Африки собственными силами навряд ли удастся.

Бурские республики уже делали первые шаги на международной арене и довольно успешно налаживали политические и экономические отношения с Европой. Больше всего в этом преуспел Трансвааль, и его представители были аккредитованы в Берлине, Париже, Гааге и Лиссабоне. Появились иностранные официальные представители и в Оранжевой Республике. Пример Австралии и Канады стоял у всех перед глазами. Почему бы и на южной оконечности Африки выходцам из различных европейских стран не объединиться и тоже не создать собственное государство?