Виктор Лаптухин - Русский Бокондо

Оказалось, однако, что встретиться с ним желают и другие. В коридоре у дверей восьмого номера толпился добрый десяток русских, во весь голос обсуждавших возможности поступления на службу в войска буров. Звучали названия гвардейских полков и славных походов, имена весьма высокопоставленных особ в Питере и Москве. Случайный человек мог решить, что здесь собрался весь цвет российского воинства, тщательно отобранный в Генеральном штабе и утвержденный в Зимнем дворце. Николай скромно прошел мимо шумных земляков.

С князем встретился как бы случайно поздним вечером. Услышав пароль, тот быстро оглянулся и сделал знак следовать за собой. Через боковой ход, никем не замеченные, выскользнули в ночную тьму. Идя следом, Николай мучительно пытался вспомнить, где он раньше видел этого смуглого худощавого человека? Сам был готов ко всем неожиданностям — такая уж работа, без риска не обойтись. Шли молча.

На соседней улице, убедившись, что слежки нет, вошли в небольшое заведение. Посредине открытого дворика росло перевитое лианами корявое дерево, по бокам столики, на стенах головы антилоп и носорогов. В этот час заведение закрывалось, но хозяин приветливо кивнул спутнику Николая, молча провел в дальний конец двора.

— Вас ожидал давно, — начал князь.

— Поскольку конспирация нарушена, должен объяснить ситуацию и представиться…

Фамилия и в самом деле известная. Это же младший брат начальника Учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота. Отчество совпадает, да и фамильное сходство есть. Но почему против всех инструкций он здесь оказался под своим настоящим именем?

Словно отвечая на вопрос, князь продолжал:

— По заданию известного вам ведомства направлялся в Сингапур с документами греческого торговца лесом, но успел доехать только до Адена. В связи с обострением обстановки в ваших краях меня срочно сняли с рейса и направили сюда. В Петербурге вышла путаница с бумагами, какой-то чиновник так спешил исполнить приказ начальства, что деньги в банк Претории перевел на мое настоящее имя. Слава Богу, что еще воинское звание и название ведомства не указал! Вот и пришлось импровизировать, изображать человека, укрывающегося в Африке от великосветского скандала, в котором замешана дама. Поэтому лишних вопросов никто не задавал. К счастью, пока в Питере исправляли ошибку, в Йоханнесбурге нашлись российские коммерсанты, предоставили кредит.

— Казна-то деньги выслала? — недоверчиво спросил Николай.

— Так точно. Расплатился со всеми. А вот это начальство просило передать «Козерогу».

Собеседник протянул тоненькую полосу папиросной бумаги с колонками цифр. Подождал, пока Николай ознакомится с содержанием, раскурит от нее папиросу, не спеша разотрет в пепельнице.

— Рад, что встретились, поможете мне, а то ведь эти именитые земляки совсем замучали. Все требуют, чтобы им предоставили командные или штабные должности, возмущаются, что буры предлагают идти на фронт рядовыми.

— Сколько всего здесь наших российских?

— Тех, кто пожелал примкнуть к бурам, наберется побольше двух сотен. Большинство их уже служат в коммандо, свое дело делают честно. Думаю, надо ожидать приезда новых людей. В российских городах и губерниях сейчас собрания проходят, на имя государя императора тысячами поступают петиции и обращения с просьбами заступиться за буров и наказать коварных британцев. Народ у нас добросердечный, собирают средства на госпиталя и лекарства, скоро наши врачи и сестры милосердия прибудут сюда. Самые отчаянные из сограждан требуют от правительства сформировать отряды добровольцев и послать их для защиты буров.

— Ну и что же правительство? — с интересом спросил Николай.

— У него и других забот хватает, а пока дипломаты ноты составляют, газетчики репортажи пишут, публика возмущается. На казенный счет в Южную Африку прибыли только двое российских наблюдателей — в Трансвааль подполковник Ромейко-Гурко, а в британские войска подполковник Стахович. Я, конечно, не считаю ни вас, ни самого себя, ни еще некоторых господ.

— Мне инструкция предписывает оказать вам содействие. В гостинице слышал разговор, что именно вы формируете отряд русских разведчиков. Мне тоже следует принять в этом участие?

— Ни в коем случае! — живо возразил князь. — Я к этому формированию не имею прямого отношения. Просто даю советы как частное лицо.

— Что тогда мне предстоит делать? У англичан на мой счет возникли некоторые подозрения.

Николай кратко рассказал о том, что произошло в Кейптауне.

— Вы поступили совершенно правильно и исчезли вовремя. Подозрения останутся подозрениями. Доказательств против вас нет, и сейчас английским службам не до выяснения всех сомнительных обстоятельств. Война им прибавила хлопот. Вы работаете у буров? Вот и отлично. Будем просто время от времени встречаться, и вы поможете мне уточнить некоторые вопросы, связанные с местными событиями. Как- никак, живете в этих краях не первый год, имеете опыт и полезные знакомства. Судя по всему, каша здесь заварилась надолго и дома хотят получать достоверную информацию о том, что на самом деле происходит.

— Если случится так, что мне придется принять участие в военных действиях?

— В добрый час! Как мне известно, в Африке вам уже довелось немного повоевать. Бог даст, обойдется и на этот раз. Но не увлекайтесь, как только здесь все закончится, подадимся в северные края. Домой.

— Как птицы перелетные?

— Именно так! Доберемся до берега океана и курс — норд!

На полигоне собрались ранним утром по холодку. В эти ноябрьские дни стояла сильная жара и духота, по вечерам собирались тучи. Но дожди обходили Преторию стороной и лились где-то в горах.

Якоб попросил опробовать трофейные английские патроны с разрывными пулями. Об их действии говорили разное и сейчас собравшиеся с большим интересом рассматривали пачки патронов, завернутые в плотную промасленную бумагу. Читали надпись на этикетке, гласившую, что они изготовлены по заказу британских властей на патронной фабрике Дум- дум в Калькутте.

Стрельбы пока не начинали, ждали, когда с городской бойни привезут туши свиней. Генрих, ссылаясь на свой армейский опыт, посоветовал использовать именно их в качестве мишеней — туша по размерам соответствует туловищу человека, да и внутренние органы располагаются примерно в тех же самых местах. Так что представление о поражающем действии пуль должно получиться довольно наглядное.

Трофеи доставил иссушенный солнцем до черноты старый бур с пышной седой бородой и такими же кудрями до плеч. Прямо-таки библейский патриарх! Но всеобщее внимание привлекали не его внешность и рассказы о первых боях с англичанами, а длинноствольная винтовка с шестигранным кованым стволом и потертой ложей. Генрих, который на полигоне чувствовал себя как дома, бесцеремонно ткнул в первобытную диковинку пальцем: