Эли Берте - Замок Монбрён

– До часа ранней обедни еще очень далеко, капитан Доброе Копье, и барон не из тех людей, чтобы отказываться от предприятия, раз обдуманного. Все будет так, как говорила благородная Валерия, и если вы приняли надлежащие предосторожности…

– Принял, камрад, могу вас уверить, я послал тридцать человек в Волчью Пасть и столько же в Соколью долину, а сам с остальными людьми брошусь по следам барона Монбрёна, как только увижу, что он выезжает из замка. Все продумано отлично. Воины мои заняли выгодное положение в лесу, и, конечно, великий Бертран будет мне обязан своим освобождением, если только действительно осмелятся на него напасть.

– Да услышит вас Бог! Но, клянусь святым Жаком, кажется, обитатели Монбрёна проснулись наконец.

Анри Доброе Копье вздрогнул и быстро обернулся. Подъемный мост замка был опущен, и минуту спустя длинный строй всадников, хорошо вооруженных, вышел из ворот и направился в поле. Никакой шум – ни команды, ни звук трубы – не возвещал их выхода, и они двигались вперед в совершенной тишине.

– Это засада,– прошептал капитан.– Наземь все! – продолжал он, обращаясь к своим солдатам.– Не шевелиться, лежать смирно. Горе тому, кто шевельнет рукой или языком!

В то же время он сам прилег позади кустарника, остерегаясь, чтобы оружие его не стукнуло, и подал знак Жералю сделать то же.

– Сир капитан,– спросил шепотом трубадур,– не лучше ли будет напасть на отряд неожиданно и разбить его теперь же? Тогда засада уничтожится сама собой.

– Да,– прервал Доброе Копье с некоторой иронией,– шум стычки произведет тревогу в замке, и барон задержит Дюгесклена вооруженной силой. Нет, лучше дать им пройти. Мы нападем на них в нужном месте и в нужное время. Но ради бога, молчите! Вот они!

В самом деле, лошадиный топот становился ближе и ближе, всадники по два в ряд проходили по извилистой с колдобинами дороге, прилегавшей к тому месту, где засел отряд Доброго Копья. Их было много, и все вооружены как для битвы, но не было ни значка, ни знамени, и это показывало, что отряд выступил не для честного подвига. Никто не командовал им, или по крайней мере тот, кто вел их, ничем не отличался от других. На воинственных лицах всадников нельзя было заметить того бодрого и решительного выражения, которое обыкновенно предвещает успех. Некоторые из них опустили забрала своих шлемов, может быть, для того, чтобы скрыть неудовольствие и досаду, выражавшиеся на их физиономиях.

Они проходили так близко от воинов Доброго Копья, что капитан было раскаялся в выборе места. Ржание коня, спрятанного в лесу, или неосторожный стук шлема или кирасы могли испортить все дело. К счастью, те, кто составлял отряд Монбрёна, были так заняты целью своего похода, что мало обращали внимания на окружающее. Они продолжали свой путь и вскоре исчезли за первым поворотом дороги.

Капитан Доброе Копье следил за ними до тех пор, пока деревья позволяли их видеть.

– Или я ничего не смыслю в военном ремесле,– сказал он, как бы размышляя сам с собой,– или вассалы Монбрёна идут неохотно в засаду. Как бы то ни было, но их больше, чем я ожидал. Узнаю благоразумие Монбрёна: несмотря на свои выходки и хвастовство, он никогда не забывает о предосторожностях. Бездельник не доверяет ни себе, ни своим воинам, задумав напасть на такого рыцаря, как Бертран. Он не поверил, что пятидесяти человек слишком много на одного всадника и на двенадцать безоружных оруженосцев.

– В самом деле,– сказал трубадур,– мне кажется, что отряд этот многочислен, и если у вас только по тридцать человек на каждом месте, где предполагается засада, вы рискуете проиграть дело. Правда, необыкновенная сила Бертрана Дюгесклена может заменить недостаток воинов, пока мы успеем оказать ему помощь.

– К несчастью, мессир,– отвечал капитан, покачивая головой,– эта необыкновенная сила ничего не значит против стрелы или копья, брошенного каким-нибудь бездельником с расстояния двадцати шагов. Вспомните, что при нем нет никакого оборонительного оружия и он без лат… Но,– продолжал капитан отрывистым тоном,– дело в том, чтобы узнать, где остановятся эти молодцы.

Анри подозвал к себе одного из стрелков, стоявших на опушке леса. Это был деятельный и проворный воин, верность которого и знания были не раз испытаны. Они обменялись несколькими словами, потом стрелок поклонился и быстро бросился по дороге.

– Он пойдет за ними, и мы скоро получим верные сведения. Чрезвычайно важно знать место, избранное бароном. Волчья ли Пасть или Соколья долина? Я отдал бы все, чтобы узнать это наверное.

В эту минуту блестящий луч солнца сверкнул на горизонте и озарил горы, леса и долины. Темная масса Монбрёнского замка загорелась светлым отблеском лучей, и почти в то же время звук рожков и труб, возвещавших час пробуждения, раздался в окрестности.

– Наконец они делают вид, что проснулись,– сказал с иронией капитан.– Без сомнения, теперь, когда сеть расставлена, они выпустят знаменитого полководца.

– Урочный час скоро наступит,– возразил Жераль,– только я боюсь, чтобы в минуту отъезда Бертрана не случилось какого-нибудь затруднения насчет Валерии де Латур. Вы знаете, что Дюгесклен обещал ей свою защиту в присутствии всех обитателей замка, а он не такой человек, чтобы добровольно оставить молодую девушку в жертву оскорбленному опекуну.

– Не беспокойтесь об этом, мессир,– отвечал Анри таинственным тоном,– донья Валерия знает, что для своей и моей пользы Дюгесклен должен выехать из Монбрёна цел и невредим и что я всеми силами стану защищать его против коварного врага. Ей известно, что мы засели в этом месте, хотя она и не может нас видеть. Посмотрите,– прибавил с живостью капитан, указывая на замок,– я вижу знак, который доказывает, что она знает наши намерения и будет стараться способствовать им.

Трубадур с удивлением посмотрел по направлению взгляда капитана и искал сигнала, о котором тот говорил. В окне комнаты Валерии он увидел красный шарф, который развевался от утреннего ветерка.

– Каким волшебством, мессир,– спросил он в недоумении,– могли вы так скоро уведомить Валерию о своих планах? Уж не служат ли вам невидимые феи?

– Да, мои посланники так же быстры, как феи, о которых вы говорите,– отвечал Доброе Копье, улыбаясь.– Нынешней ночью, в то время, как вы спали в моей палатке, я нашел средство предупредить Валерию обо всем. Но тише! – прервал капитан, взглянув на замок.– Я снова слышу звук рогов, который, без сомнения, возвещает отъезд Бертрана.

Решительная минута наступила.

В самом деле, трубы не переставали звучать, и в замке все, казалось, пришло в движение. Воины являлись и исчезали на валу, и набатный колокол гремел, как бы возвещая какое-то важное событие. Вскоре подъемный мост с шумом опустился, рогатки ворот отворились, и несколько всадников тихо выступили из-под свода.