Александр Тамоников - Месть по-царски

Савельев кивнул:

– Верно молвишь, Осип. В таком деле спешить не след. Но и тянуть тоже. Бабы замуж хотят, им в сожительницах быть дюже унизительно. Да и неуверенность в завтрашнем покоя не добавляет.

– Все будет, как надо, князь. А Хорина жалко. А еще более жену его. Вряд ли у них еще народятся дети.

– Пошто нет? Не старики, чай. У нас у купца Жеребцова дочь родилась.

– Ну, у него жене осьмнадцать годов. Да и неизвестно, ребенок от купца ли? Тому уж, поди, за пятьдесят?

– Зинаида, супруга Жеребцова, баба не гулящая и родила от мужа.

– Да я не спорю, просто сомневаюсь.

– Надо не сомневаться, а верить.

– Я верю, но… сомневаюсь.

– Так, место для отдыха есть?

– Само собой!

– Отдыхай. И я пойду в дом. Пыльно на улице и душно. Встанем, собираться начнем.

– Я до отряда наведаюсь? Погляжу, как там дела. Передам возницам о скором выходе. А может, им на село прибыть?

– Не надо. Ничего не надо. Отдыхай. Вечером подведем обоз.

– Слушаюсь, князь.

– Иди, Осип, и за службу ратную, доблестную, спасибо тебе.

Горбун смутился:

– Да чего уж. Надо же бить татар? Вот и бьем, покуда сила есть.

Савельев улыбнулся:

– И сила не малая!

– Какой уж Господь и родители наделили. Пошел.

– Иди!

После отдыха и трапезы, загрузив раненых и убитых, дружина Савельева и отряд Хорина направились к Колшино. Забрали убиенных там. Повсюду их провожали со слезами на глазах, благодаря и обещая помнить. Помня наказ государя, князь после Колшино подозвал Хорина.

– Ты, Демид, веди отряд короткой дорогой к Калуге, я же с дружиной пройду по засекам. Погляжу, как несут службу сторожа западных поселений.

Хорин посмотрел на Савельева:

– Ты не убедился в том в Колшино да в Сивово? По-моему, все ясно. Насколько возможно сторожа сполняют свое дело.

– Это тут. Мне надобно посмотреть в других местах. Да и тебе следует поторопиться. Все же похороны…

Калужский десятник вздохнул:

– Да, последний раз посмотреть на сына. Уже в гробу. Это страшно, князь, – терять детей. Лучше бы я сам погиб.

– Держись, Демид. И сполняй, что сказано.

– Слушаюсь, князь.

Разделившись, дружина Савельева пошла западнее Оки и лежавших на берегу реки редких селений.

Хорин же направил свой поредевший отряд прямиком на Калугу.

Пройдя поле, которое не пахали давно, дружина вошла в лес. Здесь князь выставил дозоры, заботясь о том, чтобы противник не мог напасть нежданно. В лесу то возможно.

Савельев сверился с картой. На пути до Калуги по выбранной им дороге никаких сел и деревень, только озеро. Это значит, татар крымских, разбитых отрядов Галимбека тут нет.

Дружина повернула к лесному озеру.

В головной дозор Савельев отрядил служивых татар. Из всех ратников только Икрам Гардай и Рустам Туран знали здешние места.

Получив назначение, Гардай обратился к воеводе:

– Князь, тута ворога поблизости нет. Чего нам плестись вместе с обозом? Дозволь быстро поглядеть на озеро.

Подумав, Савельев согласился:

– Добре. Идите к озеру, сигнал для подхода дружины – крик кукушки три раза. Вы в случае опасности кукуете пять раз. И шесть раз мой сигнал на возврат.

– Понял.

Гардай дал команду, и татары верхом двинулись вперед. По их следу потянулась дружина.

И хотя вероятность встречи с крымчаками была весьма малой, походный порядок ратники блюли строго. Прошли около десяти верст. Все было спокойно, и вдруг вдали подала голос кукушка. Ку-ку – раз, два, три, четыре, пять. И крик ее был торопливый, знающий человек разберет, что это не крик птицы.

Савельев отозвал фланговые дозоры, указывая саблей перед собой, крикнул:

– Разведка попала в засаду, за мной на выручку, вперед. Обозным двигаться следом.

Дружина рванулась за князем.

Старший сторожевого отряда, Илья Гондарь, вышедший из Калуги с рассветом, также пошел к лесному озеру в поисках остатков сотен мурз Галимбека и Айкулы. Также в строгом походном порядке. Встали на елани и тут увидели четверых татар.

Ратник головного дозора закричал:

– Басурмане!

Но сторож Гондарь уже видел их. Решился мгновенно:

– Вперед на псов паршивых, рубите их, ребята, да гляди в оба, чтоб под стрелы не попасть!

У разведчиков Савельева луков со стрелами не было, только сабли. Гардай увидел сторожей одновременно с их страшим. Быстро крикнул кукушкой – подал сигнал опасности. Уйти в лес возможности уже не было, сторожа, гоня коней галопом, стремительно приближались.

Гардай крикнул:

– Отбиваемся! Ратников не убивать, сбивать с коней, дружина подойдет скоро!

Сторожа зашли с трех сторон, один пошел в тыл, дабы окружить басурман. И тут же навалились гуртом. Служивые татары были более подготовлены к сражениям конным боем, оттого без труда отбили атаку. Но сторожа вновь ринулись в драку.

Ратник, что зашел с тыла, погнал коня на Гардая с намерением срубить татарина, покуда тот сидит к нему спиной.

Но из лесу вышла дружина, и резкий голос Савельева заставил дерущихся замереть на месте:

– А ну стоять! Кончай потеху!

Сторожа, ничего не понимая, сбились в кучу около своего старшего. Тот был в сильном недоумении. Из лесу вышла дружина, и, похоже, та особая дружина, о которой предупреждал сотник городской стражи. Но пошто москвичи не дают разобраться с татарами? Или это не московская дружина? Тогда дела сторожей плохи. Жизнь на волоске.

Дмитрий выехал вперед, крикнул старшему:

– Я – князь Савельев, воевода особой царской дружины, кто ты, воин?

– А я, – ответил старший сторожей, – Илья Гондарь, начальник разъезда.

– Из Калуги?

– Оттуда.

– А мы как раз идем к озеру лесному, а потом в крепость.

– Пошто, князь, басурман прибить не дал? Или можно?

– Не можно. Потому как басурмане эти – воины моей дружины, высланный вперед малый ертаул.

Сторожа удивились.

– В особой дружине и – татары? – проговорил недоуменно Гондарь.

– Да. И их знает, как и всех нас, сам государь Всея Руси, Иван Васильевич.

– Во как? – еще больше изумился начальник сторожевого разъезда.

– Ты не смотри, что они татары, это воины, бьющиеся за Русь Святую похлеще некоторых русских.

– Ну, тады другое дело. Извиняй, князь, не разобрался, а с другой стороны, как разобраться-то? Ты бы к ним хотя бы одного русского приставил.

Савельев улыбнулся:

– А ты подумал бы, что это изменник.

Старший сторож погладил бороду.

– Тоже верно. Но обошлось, и добре.

– Молись Богу, Илья, у меня воины такие, что и вдвоем твой разъезд положили бы.

Рядом раздался голос Горбуна:

– А может, и один.

Ратники рассмеялись.

Сторожа смутились. Они были наслышаны о подвигах этой дружины и признавали, что князь прав: татары легко перебили бы разъезд.