Джордж Фрейзер - Записки Флэшмена. Том 1.

– Гарри, а где же корабль? Ты сказал, он должен быть здесь… – потом, видимо, сложив два и два, добавляет: – И что нам теперь делать?

Именно этот вопрос занимал меня, пока я растерянно переводил взгляд с пустого моря перед нами на наших преследователей на холме. Те остановились на вершине. Ирония судьбы, если хотите: им теперь можно было хоть на животе подползать – мы оказались в ловушке, беспомощные, как котята, так что хова оставалось просто сграбастать нас и волочь в Антан, юдоль роковой неизбежности. Мое воображение уже рисовало эти змеиные глаза, парящие ямы Амбухипутси, летящие вниз с утеса кувыркающиеся тела, кровожадные вопли толпы… Я осознал, что с уст моих изливаются потоки ругательств, и огляделся вокруг, ища выход, которого, как понимал, нет.

Побледневшая Элспет вцепилась мне в руку, и я потащил ее вниз по склону, забирая влево, поскольку это был единственный путь, который нам оставался. В паре фарлонгов от форта начиналась идущая вдоль всего берега пальмовая рощица. Вот вам живой пример инстинкта труса – он неизменно приведет вас к убежищу, каким бы жалким и бесполезным оно ни казалось. Они разыщут нас там в два счета, но если нам удастся добраться до деревьев незамеченными из форта, появится шанс бежать на север. Только зачем? Мы будем мчаться, пока не свалимся от усталости или не загоним коней, или эти черные ищейки не настигнут нас; я знал, что это все бесполезно, и все же лучше, чем безропотно дать повязать себя здесь, как баранов.

– Ах, Гарри! – Элспет закричала мне вслед, когда мы помчались по склону. Я не обратил внимания – еще минута, и мы окажемся под сенью деревьев, если, конечно, нас не заметят из форта. Припав к шее коня, я украдкой бросил взгляд на каменное укрепление у подножия холма. Возгласы Элспет перешли вдруг в вопль; я повернулся в седле и, к изумлению своему, увидел, что жена тянет лошадь за гриву. Я скомандовал ей скакать, обозвав дурой, но она продолжала кричать, указывая в сторону моря. Мне оставалось притормозить скакуна и посмотреть, что ей там померещилось. И должен признаться, я не пожалел.

В туманной пелене на рейде что-то двигалось. Сначала это была просто тень, смутно виднеющаяся сквозь подсвеченную солнцем завесу. Потом из нее вынырнул длинный черный рей, а затем мачты и снасти обрели четкие очертания. Не веря сам себе, я услышал едва различимое, но безошибочно узнаваемое поскрипывание, и корабль открылся нашим взорам: высокий, стройный, под одними марселями он медленно выплывал из тумана, разворачиваясь к нам своим черным с белой полосой бортом. Его порты были открыты, орудия выдвинуты, на палубе сновали матросы, а на бизань-гафеле развевался флаг: синяя, белая и красная полосы. Б-же милостивый, да это же лягушатники! Тут, справа от него, из под полога вынырнул другой корабль, поворачивая вслед за первым: еще один французик – с пушками, флагами и всем прочим!

Элспет была рядом, я обнял ее так крепко, что едва не выдернул из седла, и мы, словно зачарованные, не отрываясь смотрели на них. Бегство, форт, преследователи – все было забыто, и она взвизгнула мне прямо в ухо, когда в кильватер к первым двум из тумана показалось третье судно. И на этот раз самое настоящее, ей-ей, потому как сквозь слезы, хлынувшие из глаз, я разглядел на мачте рассекающего океанскую синь фрегата родной наш «Юнион Джек»!

Я кричал один Б-г знает что, а Элспет хлопала в ладоши, но тут из форта, всего в нескольких сотнях ярдов от нас, бабахнуло орудие, и над батареей повис белый плюмаж. Три корабля направлялись к форту; флагманский лягушатник лег на другой галс, захлопав парусами, и вдруг весь его борт окутался облаком огня и дыма. По мере того как ядра попадали в форт, слышался ужасный треск; потом наступила очередь двух остальных кораблей. Под гром канонады, эхом раскатывавшейся по морю, и окутавшись серой пеленой, отстрелявшиеся парусники удалялись в море, заходя на разворот. [897]

Плохо нацеленное ядро, просвистевшее над нашими головами, напомнило, что мы находимся на самой линии огня. Я крикнул Элспет, и, доскакав до деревьев, мы с треском вломились в кусты и соскользнули наземь, чтобы понаблюдать за сценой, разыгрывающейся в бухте.

– Гарри, а почему они стреляют? Ты полагаешь, они пришли спасать нас? – Она возбужденно стиснула мою ладонь. – Откуда они знают, что мы здесь? Мы ведь им не махали, не жгли костер и вообще ничего такого. Ты собираешься покричать им, любимый?

Ага, самое то, когда не далее как в четверти мили от тебя гремит залп из сорока корабельных орудий, а форт палит в ответ. Французский флагман подошел на дистанцию прямого выстрела; стена форта окуталась облаком дыма и пыли, и головной лягушатник покачнулся. Элспет вскрикнула, когда его фор-стеньга накренилась и медленно скрылась в дыму, увлекая за собой спутавшиеся паруса и снасти. Следом отстрелялся второй, причем столь же безобразно, как всегда у этих чесночников, зато от форта получил как надо. «Б-г мой, неужели лягушатников побьют?» – думаю я, видя, как второй «француз» лишился крюйс-стеньги и поковылял прочь с кормой, усыпанной обломками рангоута. И тут подходит английский фрегат. Как правило, я не высокого мнения о наших флотских, но должен признать, те не ударили лицом в грязь перед иностранцами: фрегат шел спокойно и величаво, выдерживая паузу, в то время как в него одно за другим врезались ядра, разбивая в щепы фальшборт.

В прозрачном, как хрусталь, воздухе различима была каждая деталь: вот лотовые делают промеры на русленях, матросы в белых рубахах снуют по палубе, офицеры в синих мундирах стоят на шкафуте, видно было даже малютку-мичмана, взобравшегося на мачту и наблюдающего за фортом в подзорную трубу. Корабль безмолвно скользил, и мне стало уже казаться, что он вот-вот выскочит на мель, но тут раздался зычный голос, моряки засуетились, паруса захлопали – фрегат начал поворачивать, и одновременно с оглушительным грохотом разрядил все свои орудия разом. Взрывная волна залпа обдала нас горячим ветром, укрепления исчезли в облаке дыма, пыли и обломков. Но вот все осело, и нашим глазам предстал форт, орудия которого беспорядочно громыхали в ответ.

Фрегат ловко повернул, но ни он, ни подраненные лягушатники не собирались, похоже, делать новый заход. Мне в голову пришла ужасная мысль, что корабли уходят, и такая подлая трусость переполнила чашу моего терпения.

– Вернитесь, с-ны дети! – орал я, приплясывая от гнева. – Пр-тье, перед вам только кучка ниггеров! Навалитесь на них как следует, чтоб вам! За что тогда вам платят?

– Смотри-ка, Гарри! – взвизгнула Элспет. – Взгляни, любимый, они идут! Видишь – лодки!

И верно, из-за лягушатников вынырнули баркасы, еще одна шлюпка шла от английского корабля. Пока корабли разворачивались и снова атаковали форт, лодки, набитые людьми, приближались к берегу. Значит, они решили брать форт штурмом под прикрытием пушек эскадры. Я приплясывал и сквернословил от возбуждения – это же наш шанс! Как только десант высадится, нам надо бежать к ним. Пробравшись сквозь ветки назад, я посмотрел на холм: наши друзья-хова уже спускались вниз, направляясь к глядящей на материк стене форта. Бежали они вразвалочку, но тут раздалась команда унтер-офицера, который, как мне показалось, махнул в сторону нашего убежища. Так и есть, некоторые хова начали заворачивать, офицер повел их на нас – пр-тый черный мерзавец: чужеземные корабли атакуют твой ч-в остров, а ты занимаешься непонятно чем!