Борис Сопельняк - Восхождение

Из этого же ящика я узнал, – снова кивнул он на радиоприемник, – что это сомнительное удовольствие обходится французам в совершенно фантастическую сумму – 400 миллионов франков в день. Где их взять? Конечно же, у простых людей, вводя грабительские налоги и повышая цены на хлеб, вино и все остальное, без чего французы не могут жить. Само собой разумеется, что долго люди этого терпеть не смогут и выйдут на митинги, манифестации и демонстрации протеста: все они тоже станут узниками концлагерей.

Не приведи бог, – перекрестился он, – оказаться в таком заведении. Ведь там будут и забастовщики, и уголовники, и, конечно же, люди из зарослей: кажется, «маки» по-французски это «густые заросли», и именно так называют партизан. Маки там будут главенствовать, уголовники им противостоять, а забастовщики метаться от одних к другим.

– Ладно, – отшвырнул газеты Маркин, – слава богу, нас это не касается. Пусть французы решают свои проблемы сами. А мы с вами андоррцы, мы – граждане свободного, нейтрального и независимого государства, и у нас свои проблемы. В данном случае президент Скосырев и сопровождающие его лица, вернее, одно лицо, то есть я, с целью подписания торгового соглашения отбывают в столицу дружественного Уругвая. Так как во все времена Франция была одним из гарантов независимости Андорры, то выше упомянутая делегация решила проследовать в Лиссабон через территорию Франции и заодно нанеся визит вежливости маршалу Петэну.

– Да ты что?! – взвился Борис. – Какой еще визит?!

– Да-да, – кивнул Маркин, – как глава одного государства вы просто обязаны нанести визит вежливости главе другого государства, через территорию которого следуете в третье государство. Таков дипломатический этикет. И таким будет наше прикрытие от возможных неприятностей, – хитро улыбнувшись, добавил он. – Я сегодня же дам телеграммы во все газеты, чтобы наш приезд не стал сюрпризом и чтобы Петэн успел дать соответствующие указания, дабы оказать вам положенные по протоколу почести. Думаю, что Петэн не упустит случая придать вашему визиту соответствующее звучание: ведь президент Андорры будет первым главой государства, который посетит его в Виши.

– А что, – хохотнул Борис, – играть, так по-крупному! Молодец, Пашка, здорово придумал! Если мы на весь белый свет объявим о своем визите, это будет означать, что мы сами лезем в пасть удава. Но раз мы это делаем добровольно, то это означает, что считаем его не удавом, а вполне цивилизованным ужом с ближайшего болота. Задержать нас – это будет не только не по-джентльменски, но и не по-людски. На такой скандал маршал Петэн не пойдет, в конце концов, он не мальчишка, а 84-летний герой Первой мировой войны.

На том и порешили. Вначале сообщение о поездке президента Скосырева в Уругвай напечатали в «Вестях Андорры», потом в ведущих парижских и даже вишистских газетах. При этом подчеркивалось, что визит президента хоть и маленького, но независимого и нейтрального государства в далекий Уругвай свидетельствует о том, что жизнь продолжается и что Европа не погрязла в бесконечных войнах и конфликтах. А так как Франция всегда была одним из гарантов независимости Андорры, то народ Долин выражает уверенность в том, что и в наши трудные времена глава Франции подтвердит обязательства, взятые его мудрыми предшественниками. Именно с этой целью президент Скосырев намерен нанести визит маршалу Петэну.

Как и рассчитывал Маркин, из Виши пришло сообщение о согласии Петэна на встречу со Скосыревым, но, ввиду чрезвычайной занятости маршала, не раньше чем через пять дней.

Кто знает, как бы развивались дальнейшие события и как бы сложилась судьба наших героев, если бы встреча с Петэном была назначена на два дня раньше. Но так случилось, что как раз этих судьбоносных дней и не хватило. Откуда ни возьмись, на голову Бориса свалился французский партизан Виктор Гостев, да к тому же не один, а с остатками своего потрепанного отряда. Когда, морщась от боли и придерживая простреленную руку, Гостев ворвался в кабинет, вначале ни Борис, ни Маркин не поверили своим глазам – так сильно он изменился.

– Вы… ты кто? – косясь на висящий на плече гостя автомат, выдавил Маркин. – Мы – нейтралы, и ваше вторжение незаконно.

– Да иди ты! – устало выдохнул Гостев и направился к Борису. – Господин штабс-капитан, – чуточку ерничая, взял он под козырек, – поручик Гостев, ни хрена не выполнив задания, в ваше распоряжение явился.

– Витька, да ты ли это? – на секунду отшатнулся, но тут же обнял его Борис. – А где твоя шевелюра, где усы, где, наконец, выправка строевого офицера?

– Все там, – показал куда-то за горы Гостев, – партизану вся эта хрень ни к чему. Чем больше ты похож на всех, чем менее заметен, тем лучше. Мы ведь сражаемся с бошами, а заодно и с петэновской сволочью не только в лесах, но и в городах, а на улицах надо быть таким, как все.

– Ты ранен? – пришел наконец в себя Маркин. – Может, врача?

– Да ладно, – отмахнулся Гостев. – Сейчас не до врача. Людей надо спасать, вот что сейчас главное. А с раной разберемся потом.

– Каких людей? – насторожился Борис. – Ты что, не один?

– Со мной десять человек: это все, что осталось от отряда. Остальные лежат под Перпиньяном.

– Так это же совсем близко! – вскинулся Борис. – До нашей границы рукой подать.

– Потому я и здесь, – сбросив автомат, вздохнул Гостев. – Мне-то можно, как-никак я гражданин Андорры. А моим парням? Вы о Верне что-нибудь слышали?

– Нет. А что это такое?

– Это концлагерь. Петэновцы сделали его по образцу немецкого Дахау. Там держат всех, кто заподозрен в сочувствии силам Сопротивления, а по новым законам это и забастовщики, и саботажники, и просто не желающие работать на немцев – всего около тысячи человек. О захваченных с оружием в руках партизанах не говорю: их держат отдельно от всех, пытают, мучают и травят собаками.

Мы долго думали, как освободить заключенных, и наконец придумали. Два отряда маки завязали бой с охраной, будто бы пытаясь отбить бараки с людьми, которым расстрел не угрожает. Когда почти все охранники ввязались в бой, в дело вступил мой отряд: мы должны были перебить охрану бараков с маки и освободить наших товарищей. Но напоролись на засаду! Пулеметы косили моих парней, как траву.

– Раз была засада, значит, вас ждали, – подал голос Маркин.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – скрежетнул зубами Гостев. – Среди нас был предатель.

– Кого-нибудь подозреваешь?

– Есть одна мыслишка, – погладил раненую руку Гостев, – но сейчас не до этого, сейчас надо спасать остатки отряда: если их возьмут с оружием в руках, то расстрела им не миновать. Петэновцы прижали нас к андоррской границе и, в принципе, могли бы взять в кольцо, но, судя по всему, у них есть приказ границу не пересекать. Мы тоже не хотим неприятностей для народа Андорры, ведь если мы перейдем границу без разрешения властей, то петэновцы могут сесть нам на хвост, вторгнуться на территорию Андорры и такой устроить тарарам, что мало не покажется.