Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

Они отсутствовали до рассвета, однако вернулись нагруженные, как мулы, ибо в лесу наткнулись на участок, обработанный, вероятнее всего, каким-нибудь индейцем, и собрали все найденные там плоды. Они принесли кокосовые орехи, апельсины, пальмовые кочны, заменяющие хлеб, и огромную болотную черепаху, выловленную в небольшом озерке. При экономном расходовании с этими продуктами можно было жить по крайней мере четыре дня.

Кроме того, флибустьеры сделали одно важное открытие, которое могло помочь им ослабить врагов хотя бы на некоторое время.

– Ха-ха! – покатывался со смеху Кармо, находившийся, по-видимому, в отличном настроении. – Мой дорогой Ван Штиллер, губернатор и его моряки небось не один раз чертыхнутся, если им взбредет в голову заняться регулярной осадой холма. Слава богу, в этих краях людей часто мучает жажда, и не будут же бегать они на каравеллу и носить с собой бутылки с водой. Ха-ха! До чего же хитры индейцы! «Нику» в самом деле страшная штука.

– А ты уверен в этом? – спросил Ван Штиллер. – Я не очень-то в это верю.

– Гром и молния!.. Я это испытал на своей шкуре, и если не сдох от боли, то только благодаря чуду.

– А испанцы непременно пойдут туда за водой?

– А разве есть другие водоемы в округе?

– Нет, Кармо.

– Значит, они будут вынуждены пить из того, которое мы с тобой нашли.

– Вот бы посмотреть, как действует твой «нику».

– Придет время, и ты увидишь, как целая толпа людей будет кататься от колик в животе.

– А когда мы сделаем это?

– Как только будем уверены, что наши враги пошли на штурм высоты.

В этот момент Корсар, оставив вершину скалы, служившую ему наблюдательной вышкой, спустился в укрепленный лагерь и сказал:

– Шлюпки окружили остров.

– Готовятся нас осадить? – спросил Кармо.

– Разумеется!

– Но мы готовы, капитан, выдержать любую осаду. За этими камнями и колючей изгородью мы продержимся до прибытия Олоне и его флибустьеров.

– Да, если испанцы потеряют много времени. Я видел, что на берег высадилось более сорока человек.

– Ох! – сказал, поморщившись, Кармо. – Их слишком много, но я рассчитываю на «нику».

– Что это за «нику»? – спросил Корсар.

– Пойдемте со мной, капитан… Прежде чем испанцы до нас доберутся, им потребуется три-четыре часа, а нам хватит одного.

– Что ты задумал?

– Увидите, мой капитан. Пойдемте. Ван Штиллер останется охранять нашу скалу.

Захватив аркебузы, они спустились с холма и углубились в заросли кедров, пальм, симаруб и хлопковых деревьев. Дорогу пришлось прокладывать сквозь сплошные переплетения лиан.

Спустившись метров на пятьсот и распугав по пути стаи попугаев и несколько пар обезьян, они вскоре добрались до водоема, который Кармо торжественно окрестил озером, хотя в действительности речь шла всего лишь о небольшом пруде окружностью шагов в триста.

Это был единственный водоем, по всей видимости весьма неглубокий и полный водорослей. Там были целые заросли муку-муку.

На берегу пруда Кармо обратил внимание Корсара на скопление ветвистых растений с коричневатой корой, похожих на лианы. Их там было великое множество. Переплетаясь друг с другом, они напоминали клубки змей или заросли перца.

– Вот растения, от которых испанцам не поздоровится, – сказал флибустьер.

– Каким же образом? – осведомился с любопытством Корсар.

– Увидите, капитан.

С этими словами моряк обнажил абордажную саблю и принялся обрубать ветвистые побеги, которые индейцы Гвианы и Венесуэлы называют «нику», а натуралисты – робинией. Набрав несколько охапок, он поместил их на скале, круто обрывающейся в пруд.

…Моряк обнажил абордажную саблю и принялся обрубать ветвистые побеги…

Когда число вязанок достигло тридцати-сорока, он вырезал две длинные толстые палки и, вручив одну из них капитану, попросил его:

– Расплющите ее, капитан.

– Но что ты намерен делать, в конце концов?

– Отравить воду в пруду, капитан.

– Этими лианами?

– Да, сеньор.

– Ты с ума сошел, Кармо.

– Вовсе нет, капитан. «Нику» опьяняет рыбу и вызывает колики у людей.

– Опьяняет рыбу? Да ну тебя!.. Что за сказки ты мне рассказываешь, Кармо?..

– Значит, вам неизвестно, что делают карибы, когда хотят поймать рыбу?

– Берут сети.

– Нет, капитан. Они растворяют в воде сок этих растений, и через некоторое время обитатели вод всплывают наружу, бултыхаясь, словно пьяные. Тут-то их и берут голыми руками.

– Так ты говоришь, что у людей от них бывают колики?

– Да, капитан, и поскольку на этом холме нет других водоемов или источников, то испанцы, которые придут нас осаждать, будут вынуждены пить отсюда воду.

– Ты хитер, Кармо. Значит, мы подсыпем «перцу» в воду.

Вооружившись палками, они стали колотить ими изо всех сил, расплющивая срезанные растения, сок из которых в изобилии потек прямо в пруд.

Воды быстро окрасились в молочный цвет, а затем приобрели перламутровый оттенок, который, однако, вскоре исчез. По окончании этой операции вода стала такой же прозрачной, как и прежде, и никому в голову не пришло бы, что эта заманчивая влага таит в себе если не опасный, то, во всяком случае, малоприятный сюрприз.

Сбросив в пруд остатки растений, оба флибустьера собрались было уходить, как вдруг они увидели множество всплывших рыб.

Опьяненные «нику», бедняги отчаянно били хвостами, пытаясь выскочить из разонравившейся им воды, а некоторые направлялись к берегу, словно предпочитая медленную смерть на суше неприятному состоянию, вызванному соком этих удивительных растений.

Кармо, неустанно заботившийся о пополнении запасов провизии, ибо он не выносил голодовки, бросился на берег и ударами палки оглушил двух колючих райи, одну пирайю и одного пемекру.

– Это то, что нам надо!.. – крикнул он, бросаясь к капитану, направившемуся в лес.

– И это тоже!.. – добавил чей-то голос.

В ту же минуту прогремел выстрел.

Без единого крика или стона Кармо рухнул в кусты пушечного дерева и застыл неподвижно, словно пуля пронзила его насквозь.

Услыхав выстрел, Корсар поспешно вернулся назад. Сначала он подумал, что моряк выстрелил в какое-нибудь животное. Ему и в голову не приходило, что испанцы с каравеллы могли обойти их с флангов.

Не видя моряка, он стал его звать:

– Кармо!.. Кармо!..

Хорошо знакомый ему легкий свист, исходивший, казалось, скорее от змеи, чем от человека, долетел до него вместо ответа. Он быстро отскочил назад, спрятался за толстым стволом симарубы и внимательно посмотрел перед собой.

Только теперь он заметил, что на опушке пальмовой рощи еще клубится легкий дымок, который долго не рассеивался из-за безветрия.