Стивен Робертс - Остров затонувших кораблей

— Генри шевелится! Он живой, хвала небесам!

— Ну так что? Это ненадолго, ты ж ему, видать, печенку порезал. Хороните, пускай охраняют наши денежки, покуда мы за ними не вернемся. Славную я шутку сыграл, не так ли? Дураки поверили, но ты свидетель, Ник, нет на моих руках их крови.

Я наблюдал, как они заровняли яму и стали укладывать дёрн.

Флинт был очень хитрым… Насколько я мог разглядеть, землю из ямы при копании бросали не куда попало, а на расстеленный рядом старый парус. Теперь достаточно было ссыпать с него землю обратно в яму, и заложить порезанным заранее дёрном. Излишки земли, вытесненные объемом ящиков с золотом, моряки наверняка ещё днём забирали понемногу с собой и выбрасывали в ручей чуть ниже. Вода сносила землю, не оставляя следов.

Теперь яму можно было обнаружить, лишь подойдя к ней вплотную. К тому же объяснилось, почему каждый раз моряки несли золото новым маршрутом — за исключением узкого места у брода.

Забрав лопаты, все трое оставили поляну и вскоре исчезли из виду. Я еще долго не мог сдвинуться с места. Лишь когда погасли последние отблески факела и тьма с тишиной воцарились на поляне, страх оставаться наедине с мертвецами пересилил опасение попасть в руки к живым.

Спотыкаясь в темноте, я побрёл вслед ушедшим, и вскоре нагнал их на склоне холма. Свет факела освещал две фигуры, склонившиеся над третьей. Что произошло?

— Ник, старина, тебе плохо? — спрашивал Флинт. — Знаешь, Ник, вся шутка в том, что яд таки был… В маленькой фляжке! — и его смех вновь сотряс ночную тишину острова. Смех дьявола, радующегося новой пропащей душе.

Ник стонал и корчился от боли, а Флинт равнодушно смотрел на него, словно упиваясь его страданием. Пит молча ждал, отвернувшись. Вскоре Ник скрючился, как креветка, и затих.

— Вот и славно, вот и отмучился… — Флинт наклонился, светя факелом. — Ах, ты еще живой? Вон как глазки бегают, а шевельнуться никак? Не бойся, паралич не будет долгим, скоро помрешь. Да, помрёшь. — Голос Флинта был хриплым и странно возбуждённым. Мне подумалось, что он наслаждается мукой отравленного. — Страшно умирать? А ты не спеши, полежи, подумай о том, что ждёт твою душу. Кому она достанется после всех дел, что ты натворил, Ник. Кривой Генри уже поджидает тебя там, Ник, и он в ярости за то, что ты с ним сделал. Да, в страшной ярости! Он тоже не хотел умирать, но тебе ведь плевать, да? Ты ведь о себе думал.

Он низко склонился над лежащим, заглядывая прямо в глаза.

— И да, Ник, ты не против послужить мне после смерти, так сказать, напоминанием? А то память у меня никудышная, сам знаешь.

Пит по приказу капитана взял Ника за руки и оттянул повыше, к подножию небольшого деревца, где так и оставил, с руками вытянутыми над головой в направлении, откуда они пришли.

— Прощай, Ник, ты был честным товарищем… А стал замечательным компасом!

Он снова хрипло рассмеялся и отглотнул из фляги. Флинт всегда хохотал там, где другие содрогались от ужаса.

Я не смотрел в их сторону, отвернувшись и переводя дух. На моих глазах совершались ужасные злодеяния, и я не мог ничего поделать. Мысль, что души умерших где-то рядом, и глядят на меня, с укоризной или злобой из за своего бессилия, сводила с ума. Не повернут ли свой гнев они на меня, оказавшегося рядом?

Выждав, когда убийцы отойдут подальше, я выглянул из укрытия.

Тело Ника Аллардайса лежало на узкой тропе, не было возможности миновать его стороной.

Преодолевая страх, я приблизился к мертвецу. Попытавшись обойти его, вдруг с ужасом услышал сиплое дыхание. Сердце чуть не лопнуло от испуга. Проскочив мимо, я без оглядки бросился бежать вниз по склону, рискуя свернуть себе шею.

Луна скрылась за тучей. Стало темно. Ноги несли меня к бухте, все мысли растерялись, лишь одна крутилась в голове — «Скорее, подальше от этого страшного острова, полного мертвецов». И я бежал, задыхаясь, мчался к спасению, так, словно Индра гнался за мной в своей колеснице, метая молнии.

Плескали волны. Ночь отступала. В голове туман был гуще, чем вокруг. От слабости подкашивались ноги. Сердце рвалось из груди. Каким образом удалось вернуться на корабль, я не помню.

Наверное, сам Авалокитешвара вынес меня на руках и отдал моим товарищам на корабле.

Джон унюхал, что мы отошли в сторонку, и скоро разыскал нас. Мальчик продолжил рассказ, но в этот раз более скованно. Он сторонился Окорока. Джон словно не замечал этого, лишь хлопал себя по ноге и поминутно в вполголоса обращался к своему попугаю:

— Видишь, какой молодец наш Джек! Покоритель великанов, черт меня побери!

— Грогу! Рому! — отвечал попугай, словно понимал, что мальчишку надо наградить.

Джон не унимался.

— Джек, ты настоящий храбрец! Лопни моя селезёнка, если это не так! Мало кто отважится на такое, а ты провернул дело молодцом!

Юнга расцвёл после таких слов Джона, меня же слегка покоробило. Не впервой Долговязому произносить такие слова, язык то без костей… Да вот только, верит ли он сам сказанному, или хвалит по привычке? Ради того, чтоб завоевать вящее расположение мальчугана.

— Теперь расскажи нам, где именно то место. — Он перешёл вдруг к самому главному.

Джек отчего-то покраснел до корней волос. Он опустил глаза.

— Под большой сосной…

— А точнее?

— Я могу отвести вас туда!

— Показать, это хорошо, да не годится. Мы не скоро сойдём на берег. А ты смог бы отметить место на карте?

— Наверное…Я не умею читать, но смогу объяснить, как петляет тропа и сколько мы прошли…

— Хорошо, Джеки. Когда Флинт уснёт, ты стянешь с его стола карту острова, и покажешь нам то место. А уж тогда старый дьявол пускай ярится. Он больше не сможет нами помыкать.

Так и сделали. Услышав, как Флинт захрапел, мы отправили юнгу в его каюту, а сами дожидались у двери, чтобы никто не помешал нашему замыслу. Несколько мгновений ничего не происходило.

Затем вдруг храп прекратился, на миг повисла гробовая тишина. Я заподозрил неладное. Приблизился к двери, чтоб тайком заглянуть…

В тот же момент раздался треск, глухой удар и звон разбитого стекла. Не в силах сдерживаться, мы ворвались в каюту. И застыли на пороге.

Флинт стоял у разбитого кормового окна. Не оборачиваясь, он спросил:

— Вы по делу, господа?

— Что тут случилось, чёрт подери? — проревел Джон. Кровь отхлынула от его всегда румяного лица.

— Глупое самоубийство, что ж ещё? — Флинт обернулся, и глаза его сверкнули. — Бедный мальчик, выбросился за борт. Помешательство, да…

Держась на расстоянии от капитана, Джон подковылял к иллюминатору и выглянул наружу.

— Никого…

— Да уж. Никого. Никого, кто смог бы подставить ножку Флинту, и остаться на своих двоих.