Йунус Дидар - Реки счастья

— Что-то случилось с провизией! — воскликнул бывший губернатор острова Баратария, когда отряд остановился, чтобы пообедать. Я лично укладывал мясо и фрукты, которые превратились в сушёных ящериц.

Вода, к счастью, никуда не делась и ни во что не превратилась. Нашёлся и горшок с зелёным мёдом.

— Может примем по ложечке? Я бы говядины сейчас покушал, — предложил бывший губернатор.

Все проглотили по ложке.

— Вот теперь, можно нормально пообедать, — сказал Санджар, — Так. Нам нужны стулья, стол и… Что будем есть? Так как насчёт говядины? Значит, нам нужны стулья, стол и телёнок.

С неба упал круглый стол и стулья. Когда все устроились за столом, выяснилось, что Искариоту не хватило стула.

— А где телёнок? — спросил бывший губернатор.

С неба упал телёнок. Точнее золотая статуя.

— Нет. Золотой телёнок и двенадцать стульев — не то, что нам нужно. Нам нужен живой телёнок и тринадцать стульев.

Золотой телёнок исчез. С неба упал тринадцатый стул для Искариота и живой телёнок. Он спокойно стоял на столе и смотрел на людей умными, даже немного лукавыми, глазами и выглядел так, будто пытался понять, чего от него хотят.

— Нет. Не живой телёнок. Нам нужно мясо. Говядина. Жареная. На блюде. Со специями.

Живой телёнок исчез, и блюдо с мясом упало на стол.

— Другое дело. Приятного аппетита, дама и господа, — сказал Санджар, придвигая стул поближе к столу.

— Смотрите! Какие огромные кости! — воскликнул Ингви, вонзив вилку в кусок хорошо прожаренной говядины.

— Здесь же только мясо.

— Нет. Вон там, вдали, — Ингви указал вилкой на запад.

— Интересно, кому мог принадлежать такой внушительный скелетик?

— Видимо, это какой-то древний кит, плававший здесь, когда была вода.

— Я думал всякие киты, гигантские морские змеи — вымышленные существа. Их нет, и никогда не было.

— Я видел китов в этом море, — сказал Гром, — Видел серебристые, мерцающие в лунном свете, фонтаны, взлетающие над волнами. Встречался и с гигантской змеёй. Однажды отправился на рыбалку с одним великаном. Почти выловил змею, но великан перерезал леску. Он испугался, что лодка утонет. Змей ушёл на дно. Но однажды я снова встречусь с ним.

— Отправился на рыбалку? — спросил Поэт, — сколько веков назад это было? В Море давно нет воды.

— А я и не говорил, что молод, — ответил Гром.

Его слова оказались пророческими. Стол и стулья улетели в белые небеса, когда путники пообедали, сели на верблюдов и поехали на юг. Огромная змеиная голова появилась из-под земли на исходе дня. Чёрная и поблёскивающая, она уже была выше, чем человек, сидящий на верблюде, и продолжала подниматься. Холодные зелёные глаза чудовища со злобой рассматривали людей, выбирая жертву. Чёрный яд капал с раздвоенного языка. Гром метнул молот. Послышался страшный хруст и треск. Голова разлетелась на множество кусков. Обезглавленное тело змеи с грохотом упало на землю, подняв облака белой пыли. Потоки яда, хлынувшие из туши чудовища сбили Грома с ног.

Хильд склонилась над умирающим братом. Прядь её чёрных волос, стала седой, коснувшись, опалённой ядом щеки Грома. Путники спешились один за другим и склонились над товарищем, не заметив приближавшихся всадников.

— Проклятый Тартар! — воскликнул Ахав, — Ты пришёл в Тартар, и теперь ты мёртв. Ты уже не вернёшься домой. Дом. Как он выглядит? Я не помню. Сорок лет скитаюсь по пустыне, сделав жену вдовой при живом муже и сына сиротой при живом отце. Вместо весёлых песен и смеха, лишь безмолвие пустыни. Иногда мне кажется, что разумны мои поступки, лишь цель безумна. Эта безумная цель и убьёт Ахава, как убила этого человека. Он уже никогда не вернётся домой. Он мёртв. Такие дела. Одна единственная слеза скатилась по щеке Ахава и упала на раскаленный песок. Не была ли эта слеза первой каплей влаги, упавшей на эту землю за много веков? Зачем эта безумная погоня? Разве стал Ахав от этого лучше или счастливей?

— Вернёмся домой, мой капитан. Покинем это страшное место. Покинем юдоль скорбей и уйдём туда, где сможем обрести счастье.

— Фонтан на горизонте! — воскликнул кто-то из спутников Ахава, указывая на столб пыли на юге, у самых стен Безымянного Города. Пыль скрыла сфинкса, каменного льва с головой человека, оставшегося без носа.

— Это он! Это Фенрир! Белый Червь! — воскликнул Ахав, — Вот мы и встретились!

Давно не было волн на Мёртвом Море, потому что давно не было воды, но теперь огромная волна из белого песка поднималась над поверхностью и мчалась вперёд. А навстречу волне мчались всадники. Алау-султан и его спутники всё-ещё стояли, склонившись над Громом. А команда Ахава стремительно приближалась к Червю. Трудно было определить, где заканчивается песок и начинается белый бок чудовища, рассекавшего волну, что расходилась по обе стороны от него широкими крыльями. Тихо скользишь ты, Белый Червь, среди песков, но под покровом тишины таятся смертельные вихри. И вот Фенрир стал подниматься. Из-за него уже нельзя было разглядеть передней части сфинкса. И Поэту стало казаться, что он только теперь увидел настоящую голову статуи. Клубы пыли, поднятые Червём, походили на львиную гриву. Огромное тело Фенрира изогнулось, словно арка, со страшным грохотом врезалось в землю и стало стремительно уходить на глубину, увлекая за собой Ахава и его команду. Через несколько мгновений там, где только что были люди, верблюды и гигантское чудовище, осталась только огромная воронка. Такая же воронка скоро появилась рядом с путниками, а потом она превратилась в дыру. Два длинных кривых ряда белых зубов блеснули на солнце. То была разинутая пасть. Тюр, стоявший ближе всех, вонзил клинок в челюсть, но Червь отбросил его в сторону и продолжал приближаться к отряду. Через несколько мгновений Хильд и Стил оказались в пасти Фенрира. Поэт увидел как Стил метнул копьё. Хлынула кровь. Огромные челюсти сомкнулись, и чудовище стало погружаться, унося в себе отца и дочь. Такие дела. Последний кровавый фонтан взлетел в багровое вечернее небо. Как обрадовался бы капитан Ахав, увидев этот фонтан.

Начиналась буря. Казалось, небеса охвачены пламенем. Десять человек шли пешком к вершине Горы по узкой тропе. Верблюды разбежались во время нападения Фенрира. Люди видели сплошную стену огня на юге, словно огромное воинство джиннов построилось для парада. Теперь даже бывший губернатор не сомневался в том, что они видят Огненную Орду. Два огромных столба пыли появилось вдалеке. Один на востоке, другой на западе. Будто два призрака Фенрира поднималось над пустыней. Один поглотил заходящее солнце, а другой восходящую луну, оставив мир без света. Лишь алое зарево рассеивало тьму. Люди шли по узкой тропе. Слева высилась отвесная скала, справа обрыв. Внезапно, огромный пёс появился у них на пути, словно выскочил из-под земли. Он бросился на Полифема. Одноглазый не удержался и полетел в пропасть. Такие дела. Пёс приготовился к прыжку. Тюр выхватил меч и вытянул руку. Зверь сбил однорукого с ног и рухнул на него. Клинок по рукоять ушёл в плоть чудовища, выйдя из затылка. Острые клыки, источающие яд, вонзились воителю в горло. Кровь потоком хлынула на грудь. «Вот мы и встретились, Гарм», — прошептал Тюр и закрыл глаза. Пламя в глазах пса угасло и он замер. Участники похода скинули Гарма в пропасть. Тюра уложили в нише, образованной изгибавшейся скалой, и продолжили восхождение. Такие дела.