Дэвид Гиббинс - Последнее Евангелие

Через тридцать метров археологи остановились перед трещиной в стене, до которой вчера добрались Мария с Морисом. Джек сразу же заметил следы кирки, оставшиеся с XVIII века.

Некоторые из отметин на камне не были покрыты грязью. Тоннель заканчивался некой конструкцией наподобие каменной лестничной площадки. Морис установил вентилятор в трещине и снова включил его.

— До сих пор зеленый, но ничего, подержу его еще минут пять. Лучше подождать, чем потом кусать локти. — Он посмотрел на Джека. — Сюда мы дошли вчера перед тем, как я позвонил тебе. Потом я заглянул внутрь.

— Прямо не терпится узнать, что так. — Джек обернулся. В начале тоннеля мигал электрический свет, слышались голоса и жужжание дрели. — Кто-нибудь из них к нам присоединится?

— Сомневаюсь, — ответил Морис. — Они расширяют проход, чтобы вынести Анубиса. Даже наш ангел-хранитель Элизабет не полезет за решетку.

— Возможно, они считают это место проклятым, — предположил Костас. — Вероятно, из-за Анубиса.

— Если бы было проклятие, власти не преминули бы сообщить нам о нем, — пошутил Морис. — Они рады любому предлогу, чтобы затруднить раскопки. Приходится играть по их правилам. Наше исследование — своего рода доказательство того, что они сделали все, что могли, и что место является слишком опасным для дальнейших раскопок.

Словно подтверждая мысль Мориса, земля задрожала, пыль поднялась в воздух, мерцая, будто на театральных подмостках. Но все закончилось так же быстро, как началось. Причина произошедшего даже не обсуждалась. И так понятно. Морис достал сейсмический осциллятор, приложил его к стене и что-то недовольно пробурчал себе под нос. На какое-то мгновение повисла тишина, затем послышался сухой кашель Марии. Все тут же вспомнили, что нужно надеть пылезащитные респираторы.

— А может, они и правы! — воскликнул Костас. — Морис, что тут еще можно посмотреть? Порекомендуй что-нибудь интересное, как местный экскурсовод. Я готов.

— Возвращаться в любом случае слишком поздно, — сказал Морис, глядя на Джека. — Не хочется, конечно, признаваться, но я начинаю понимать тех, кто копал этот тоннель в XVIII веке. Думаю, вы, как, впрочем, и я, не хотите задерживаться здесь надолго. Мы здесь не для кропотливых раскопок, не для изучения всей площади туннеля, а так — для быстрого археологического осмотра.

— Согласен, — сказал Джек.

— Пока ждем, может, объясните, что там насчет опиума?

— Не поверишь, что мы нашли на месте кораблекрушения!

В этот момент впереди раздалось вначале невнятное ворчание, а потом довольно четкие ругательства.

— Здесь кое-что есть! — Оказалось, Костас прошел немного вперед к отверстию в конце туннеля. — Подумал, тут еще одна статуя…

Археологи подбежали к Костасу. Лучи их фонарей сошлись на месте, где из-за сейсмического сотрясения осела часть стены возле трещины. В образовавшемся проеме виднелась фигура человека в полный рост. Статуя лежала лицом вниз, протягивая одну руку вперед, а другую спрятав под грудью. Ноги были направлены к входу. Казалось, человек изображен обнаженным, но на самом деле статую покрывал темный обгоревший слой. Трудно было понять, что находится под ним.

— Боже мой, — прошептала Мария.

— Должно быть, статуя только что обнажилась, — спокойно заявил Морис. — Из-за недавних толчков. Вчера ее здесь точно не было!

Джек опустился на колени и осмотрел голову, затем попытался разглядеть что-нибудь сквозь маленькое отверстие, расположенное под ухом. Внутри статуя была пустой, как обыкновенная бронзовая фигура. Но из какого же она материала? Не было никаких признаков коррозии. Джек задумался, а потом еще раз внимательно осмотрел статую.

— Черт возьми… — пробормотал он наконец.

— Что это? — спросил Костас.

— Помнишь, я рассказывал о телах в Помпеях, о тех, которые сохранились как пологие формы, покрытые пеплом, будто для отливки?

Костас судорожно сглотнул.

— Хочешь сказать, это одно из них? — Он резко отскочил назад.

— Только это тело сохранилось не в пепле, — задумчиво проговорил Морис. Потом подошел к Джеку, достал старый совок, чтобы собрать вещество рядом с телом для образца. — Невероятно! Тело покрыто каким-то волокнистым обгоревшим материалом.

— Боже! Конечно, ты прав! — воскликнул Джек. — Я вижу пересеченные волокна. Ткань! Возможно, обгоревшая одежда. — Он взглянул на Мориса, который выжидающе смотрел на него. Джек задумался, и тут его озарило. — Нет-нет, это не одежда, — прошептал он. — Папирус!..

— Посмотрим, что там внутри, — прошептал Морис, засовывая совок в трещину в стене.

— Что же получается: это обгоревшие свитки? — прошептала Мария. — Человек был усыпан свитками папируса?

— Наверное, они упали с того места, что расположено впереди, — ответил Морис. — Либо человек лежал в кровати, усыпанной свитками, либо свитки попадали на него, когда произошел взрыв. Когда в XVIII веке здесь обнаружили библиотеку Филодема, свитки беспорядочно валялись на полу, как будто кто-то пытался собрать и спасти их.

— А может, хотел найти среди них что-то драгоценное, — предположила Мария.

— Будем надеяться, что здесь на самом деле всего лишь свитки греческого философа Филодема, — пробормотал Джек, — а не потерянная латинская библиотека!

Костас осторожно прикоснулся к плечу найденного тела. Оно вдруг задрожало и рассыпалось, навсегда исчезнув в облаке пыли. Костас застыл на месте, затаив дыхание.

— Ой! — только и сумел произнести он.

Морис застонал.

— Не волнуйтесь так. — Джек вздохнул. — Что же теперь поделаешь! Бывает. Как с Агамемноном.

— Что?!

— Во время исследования археологического слоя Микен, относящегося к бронзовому веку, Генрих Шлиман поднял золотую похоронную маску с королевской могилы, и ему показалось, что он увидел лицо короля Агамемнона. Может, ему почудилось это из-за того, что он долго смотрел на маску. А еще помните наши поиски Атлантиды и спектральное изображение быка на алтаре? После такого начинаешь верить в призраков!

— Не проще ли все фотографировать, Джек? — спросила Мария, доставая компактную цифровую камеру.

— Точно. Фотографируй все, что видишь, и с различных ракурсов. Может случиться, эти фото станут нашим единственным отчетом.

— Смотрите, что оказалось под одеждой! — взволнованно воскликнул Морис. — Интересный экземпляр, с точки зрения судмедэкспертов.

Он нагнулся к тому месту, где была голова, достал салфетку для чистки линз фотоаппарата и осторожно сдул пыль. Внизу показался почерневший череп.

— Он тоже частично покрыт обгоревшим материалом, — прошептал Морис напряженным голосом, — но, по-моему, его легко убрать. Еще я вижу позвоночник и ребра.

Морис опустил палец в темную липкую лужицу рядом с черепом, а потом осторожно понюхал его и вдруг резко закрыл рот рукой, как будто его затошнило.