Роберт Лоу - Оскал дракона

— Чтобы покончить с этим, твоего серебра не хватит, — проревел Рандр, и по волчьей стае за его спиной пробежал ропот.

Он обернулся к своим воинам. С явным замешательством он понял, что в его рядах зреет раскол — кто-то хотел получить серебро, остальные желали лишь кровавой мести.

— Стенваст мертв, — напомнил тот же берсерк, что говорил ранее. — Нас и так осталось слишком мало, а как известно, Обетное Братство богато серебром, и это будет справедливой ценой.

— Я расскажу, где оно зарыто, — предложил я, вбивая клин между врагами поглубже. — Если ты согласен взять серебро, мы разойдемся каждый своей дорогой.

— Ах ты, сукин сын, нажравшийся дерьмом!

Това с криком бросился ко мне, в ярости скрючив похожие на когти пальцы, он понял, что вот-вот потеряет шанс отомстить.

Рандр сделал это скорее неосознанно, просто дикий взрыв ярости ярла, у которого накопилось слишком много проблем и которому слишком часто не подчиняются. Мой меч в его руках промелькнул мимо моего уха и проткнул горло Това, забрызгав меня кровью, Тов рухнул на землю.

Все замерли и умолкли, тишину нарушали лишь бульканье крови, толчками вытекающей из горла Това и дальше сливающейся в ручейки со струями дождя.

Потом послышались крики и началась какая-то возня. Завязалась потасовка, Рандр заорал, вложив меч в ножны. Абьорн и остальные переглянулись, оценивая возможность броситься бой, пока враги разделились, но все равно побратимов было слишком мало, чтобы ввязываться в драку.

В конце концов медвежьи шкуры зарычали и ощетинились на остальных, они были едины как кулак и окружили Рандра, ему пришлось изменить свое решение и уступить, это случилось так быстро, что мои побратимы не сразу это осознали. Я с облегчением выдохнул.

Затем последовал короткий, приглушенный спор, и Рандр с перекошенным от ярости лицом обратился ко мне, его борода дрожала от гнева. С ним рядом стояли двое, один из них — великан в медвежьей шкуре и с огромной бородой, он назвал себя Скегги Огмундссон.

— Расскажи им, где зарыт клад, — сказал Рандр, кивнув головой на этих двоих. — Они проверят. Если серебра там не окажется, ты умрешь, как только они вернутся и принесут нам эту весть.

— А если они найдут серебро, что тогда? — спросил я. Из-за крови и боли мой голос казался чужим и звучал непривычно, словно я слышал себя издалека.

Рандр презрительно взглянул на мое перемазанное кровью и слезами лицо и сплюнул.

— Мы возьмем серебро и отплывем. Тебе и твоим змеенышам я оставлю ваши жалкие жизни. Пока что.

Выражение «пока что» от меня не ускользнуло. Я знал, «навсегда» — не для него, так что я кивнул и рассказал им все.

Нам пришлось провести остаток долгого дня в ожидании, за это время воины Рандра добрались до места, где зарыт клад, и вернулись обратно. Никто не тратил слова попусту, никто не оставил позиции, никто не убрал оружие. Люди Рандра развели пару костров, но поскольку драгоценного хвороста почти не было, огонь скоро потух, со стороны повозок же пахнуло дымом и супом, голодные воины Рандра ворчали. Я бы даже улыбнулся, но не все мышцы лица слушались, и я решил их не тревожить.

Затем снова пошел дождь, наступили сумерки, стемнело. Воины доставали плащи или плотнее закутывались в одежду, по мере того как становилось холоднее. Мой нос еще пульсировал, и я не мог через него дышать, так что пришлось вдыхать и выдыхать ртом.

Затем вернулся один из тех двоих, спотыкаясь на тропе. Все замерли и забыли о дожде, холоде и голоде.

— Ну что, Халльгер? — спросил Рандр, холодно глядя на него.

— Серебро, — пробормотал он. — Куча серебра, вот — взгляни.

Он вытянул руку, и воины обступили его; серебряные монеты тускло сияли в перемазанных грязью руках. При виде монет воины восхищенные заохали. Они смотрели на пригоршню серебра, словно на сокровища под охраной дракона.

— Ну что ж, — произнес Рандр. — Теперь у нас есть серебро.

— Развяжи меня, — сказал я, а он рассмеялся, его похожий на карканье смех дал мне понять, что он и не собирался этого делать.

— Рандр, тут такое дело…— сказал Халльгер, пытаясь пробиться через толпу, все хотели взглянуть и прикоснуться к частице легендарного сокровища Обетного Братства.

Нахмурившись, Рандр недовольно обернулся, его отвлекали от моего убийства, которое он собирался совершить. Наконец-то Один пришел за своей жертвой. Сделай это быстро, Всеотец, думал я в тот момент, но другая моя часть призывала бежать, а не дожидаться, пока меня зарежут как жертвенного быка.

— А где Скегги Огмундссон? — раздался чей-то голос.

Никто не успел произнести ни слова, как вдруг что-то вылетело из тьмы, как закрученный в полете камень. С чавканьем предмет шлепнулся на влажную землю и покатился к ногам Рандра, от неожиданности тот отшатнулся. У всех волосы встали дыбом, когда они увидели, что это окровавленная голова с огромной свалявшейся бородой.

— Жила-была серая чайка.

Голос прозвучал из темноты, откуда прилетела голова Скегги. Звонкий детский голос, еще не сломавшийся.

Голос мальчишки.

Все повернулись в ту сторону, голос замолк; и выражения лица Рандра Стерки изменилось — оно побелело, округлившиеся глаза моргали от ужаса, как у богини луны Хати, услышавшей вой преследующего ее волка.

— Это и есть другое дело, — устало произнес Халльгер. Он разжал кулак, и серебро посыпалось в грязь.

Воронья Кость шагнул из тьмы, и все наконец-то его увидели. Он был в кольчуге, подогнанной по фигуре, но без шлема, в каждой руке он держал по копью. Ветер чуть растрепал его косы с тяжелыми монетами на концах. Выглядел он совсем не как мальчишка. Алеша, как обычно, тенью выглядывал из-за его плеча, а за ними раздавались скрипы, звон и тяжелое дыхание — показались воины с каменными лицами, в сумерках поблескивали кольчуги.

Мои колени подогнулись. Теперь я понял, почему команда Льота так усердно выгребала в открытое море. Ччтобы избежать встречи с Вороньей Костью. И Льот не предупредил Рандра Стерки.

— Жила-была серая чайка, — повторил Воронья Кость, подходя еще ближе, все разом умолкли. — Чайка-разбойница, живущая высоко на утесе, у самого обрыва. Конунг чаек, люди звали его Стерки Сильный, а он смеялся над людьми, воровал у них рыбу и гадил им на головы, потехи ради.

Раздались нервные смешки, но смеялись не все. Многие удивленно уставились на Рандра Стерки, чьим именем назвали серую чайку, и неспроста. Группа воинов Рандра, вероятно, последние оставшиеся в живых берсерки, стала бочком отходить в сторону.

— Я не намерен трепаться о чайках, — начал было Рандр, но Алеша, из-под его шлема виднелись только немигающие глаза, сделал легкое движение огромным топором, что заставило Рандра умолкнуть. Медвежьи шкуры тоже замерли.