Игорь Саврасов - Мальтийское эхо

Уже на улице Игорь подумал о том, что нельзя предать свой талант, он может обидеться и покинуть человека навсегда.

В гостинице, которая была наполнена репродукциями картин Н. Рериха, он еще раз поклялся себе, что вернется к живописи. И еще ему захотелось завтра же позвонить Женечке. Какая она сейчас? Он достал из кармана бумажку с ее телефоном, что дал Вячеслав и аккуратно положил в кошелек.

Но на следующее утро он сначала позвонил Андрею Петровичу. Услышав в трубке, как обрадовался звонку мужчина, и как радостно вскрикнула Вера Яновна, он предложил встретиться в районе полудня у Казанского собора.

— Дорогой Игорь, мы сейчас в усадьбе, за городом. Это далековато. Давайте встретимся возле памятника Кутузову, — Андрей улыбнулся про себя. — Скажем…

— В пять… именно Кутузову… — слышался голос женщины.

— Отлично! В пять вечера. Буду очень рад! — сказал художник.

«Позвонить Жене?» Игорь неспешно шел по Невскому. Ноги быстро промокли. Итальянские полуботинки не выдерживали в российских лужицах. Он зашел в Гостиный двор, быстро и удачно купил надежные и вполне элегантные демисезонные сапоги. Купил еще и теплую курточку. Отнес в гостиницу старые вещи. Выходя из номера, посмотрел на себя в зеркало. «Ничего! Надо звонить», — подумал он и набрал номер Евгении.

— Игореша! Какими судьбами!? Ты ведь где-то «за бугром» все прячешься… Конечно, давай встретимся… Нет, мой дорогой… Я уже не прежняя бесшабашная девчонка… Мне нужно сделать маникюр, макияж, укладку…А ты как думал… Да, хочу понравиться… Шучу… — голос то возвышался к высоким нотам, то становился тихим, неуверенным… — Хорошо, в семь вечера… Еще созвонимся… Да, в шесть».

«Как она сказала: «прячешься». Странно. Хотя сегодня я ведь намерено «склеиваю» с малым временным промежутком две встречи… Возможно и совместить… Чем больше людей, тем легче наблюдать за каждым, тем проще… «прятаться». Более он не стал затруднять себя размышлениями этического свойства и тактического порядка.

Игорь свернул с Невского, дошел до Итальянской улицы. «Нет, в Русский музей сегодня не хочется, схожу-ка я в Этнографический. Там может быть интересная выставка. И тепло». Оказывается, он совсем отвык от холода.

Действительно, огромный зал был отведен под мультимедийную выставку Микеланджело. Все стены были задрапированы черной плотной тканью, звучала музыка.

Он улегся на большой мягкий пуф. В запасе два часа до встречи у Казанского и можно прекрасно расслабиться.

Она сказала: «я уже не прежняя…». А какая? Какая сейчас Женька?»

Картины «плавали», одна растворялась как туман и на ее месте рождалась другая.

Игорь не мог понять, почему его внимание регулярно приковывает один и тот же фрагмент из «Сотворение Адама». Бог и Адам тянут друг другу руки, пальцы их вот-вот соприкоснутся. «Сделать маникюр» — вспомнилась Женькина фраза. Он улыбнулся: Всевышний будто собирается сделать первому человеку маникюр.

Нет, Игорь, неспроста пришло тебе в голову это сравнение. В это самое время две молодые женщины Вера и Евгения делали маникюр. И думали о тебе хорошо. Все на свете неспроста.

Головы обоих фельдмаршалов были в шапочках из снега. Подошли Вера и Андрей Петрович. Расцеловались с гостем.

— Вы-настоящий мужчина, Игорь. Вы сдержали слово и приехали, — сказала Вера Яновна. — Сегодня?

— Вчера. Остановился в отеле «Агни» на Невском. На пять дней. Это вам, Вера Яновна, — он протянул букет.

— Спасибо. Милые цветы.

— Очень малый срок. Не-даль-но-вид-но, — задумчиво сказал Андрей, он что-то видел в ауре Игоря.

Но и Игорь, внимательно, профессионально вглядывался в лица старых знакомых и, рассмеявшись, сказал:

— Поздравляю! Ваш «срок» дальновиднее моего.

— Мы должны поблагодарить вас, Игорь, за подарок. Картина сказочная! Но как вы увидели то, чего не было видно вообще? — спросила Вера.

— Вы про малыша?… И про сову?… Я художник. Я вижу вашу оболочку… Например, недавно ваши эфирные и астральные тела были под угрозой. А что вы, Андрей Петрович, так многозначительно выразились: «недальновидно»?

— Если молодой человек один букет подарил одной даме, а второй держит в руках, значит будет еще дама. Это во-первых. Во-вторых, второй даме достанется букет из ярко-красных роз. У Веры из белых роз. В-третьих, розы простоят свежими максимум эти ваши пять дней, а потом? Что второй даме ждать потом?

Игорь чуть смутился:

— Можно эта дама присоединится к нам через некоторое время? Она тоже художник. Давнишняя знакомая. Я хочу… хочу попробовать начать рисовать… с ней… завтра.

— Советую с ней … начать сегодня! — настоятельно произнес Андрей. — Для вдохновения.

— Фу, Андрей Петрович, — недовольно фыркнула Верочка.

Троица зашла в ресторан «Летучий голландец». Уютно. И очень красивая панорама на Неву, и Эрмитаж, и Стрелку. Ресторан размещен в красивом старинном корабле. Аристократический флер белых шелковых завесей, редкое сейчас великосветское обóлуживание: мясо, например, принесли на огромном блюде с металлической крышкой-колоколом.

— Как? — спросил Андрей сиракузского ресторатора.

— Все отлично! — ответил тот.

— Обещайте через день-другой приехать к нам в усадьбу. Хоть один, хоть вдвоем. Порисуете. У нас виды! Ах! — с капризным видом, но искренне потребовала Вера.

— Обещаю. Я позвоню завтра-послезавтра. А вы там живете сейчас?

— Да. И места у нас предостаточно.

— Я отойду позвонить Евгении, — сказал Игорь и удалился. — Придет через час, — сообщил он, когда вернулся.

Друзья увлеченно беседовали и не заметили, как в зал вошла высокая брюнетка «бальзаковского» возраста с карими печальными глазами. Игорь сидел к ней спиной и не мог заметить появление Жени. Та быстро достала из сумочки очки, надела и также быстро растерянно сняла и положила их обратно в сумочку. Вера же, сидевшая ко входу лицом, привычным женским взглядом делала моментальную мысленную ревизию вошедшей дамы: «Элегантно одета, стройна, хоть чуть сутула, сумочка и очки старомодны и контрастируют с необычным ярким и неординарным образом молодой женщины.

— Игорь, не ваша ли Евгения стоит вон там у входа? — спросила Вера Яновна.

Тот повернул голову, встал и рванулся навстречу к Жене.

— Цветы! — Андрей успел сунуть ему в руку букет.

— Женя! Привет! Тебя же не узнать! Ты такая… такая… новая и красивая!

— Ты тоже… новый. С бородой. Почему такой худой? Цветы? Спасибо огромное.

— Пойдем, пойдем к нам. Это мои новые друзья. Познакомьтесь.

Евгения от ужина отказалась, а вот присоединиться к назревавшему за столом десерту с удовольствием согласилась.

Расспросы-ответы, пока Женя и Игорь обменивались скупыми новостями друг о друге, Верочка украдкой рассматривала молодую даму. «Да, завораживает игра текстур и цветов на длинном с разрезом на голени платье малахитового цвета. Тонкий кашемир, очень дорогое. Надела сегодня впервые. И замшевые бежевые ботильоны на высоком тонком каблуке тоже, очевидно, совершенно новые. Серые плотные колготки с вишневым нитевидным рисунком тоже очень органичны со всем обликом… Она сказала… две девочки… больной отец… без мужа… Да она купила все это сегодня! Чтобы понравиться Игорю!.. Вот кожа на руках… на лице… Ни макияж, ни маникюр не могут скрыть, что Женя много и тяжело работает. Смотрит на Игоря неуверенно, но сколько ожидания в глазах! Такие женщины всю жизнь самоотверженно служат всем и всему и при этом еще вечно считают себя виноватыми во всем, во всех чужих и своих проблемах. Чем помочь этой паре? Надо уйти, оставить их одних!»