Анджей Земянский - Побег из Фестунг Бреслау

— Есть!

Парень двинул с места бегом, но через несколько шагов резко остановился; он на месте развернулся и прибежал с воспаленными глазами и просительным выражением на лице.

— Ну, что там еще?

— Герр лейтенант, — с трудом выдал из себя Хайни. — Попрошу вас: шмайссер и камуфляжную куртку. И камуфляжную куртку! Пожалуйста!

— О, это очень хорошая идея, — буркнул офицер. — Вижу, ты уже становишься полезным. — Он покачал головой с притворным одобрением. — Хорошо, и куртку возьму.

Парнишка щелкнул каблуками и побежал выполнять задания. Но при этом он не забыл распахнуть двери караульного помещения и заорать своим дружкам, таким же вестовым:

— Я отправляюсь на секретную операцию! И даже могу не вернуться! И к меня будет шмайссер! И камуфляж!

Пакет важнейшей информации был передан. И пускай завидуют, сукины дети. И вообще…

Шильке, смеясь чуть ли не вслух, отправился в свою сторону. Открывающиеся двери склада вовсе не заставили отвечавшего за снабжение сержанта вскочить с места. Нет, поднимался он довольно сонно.

— Слушаю, герр лейтенант?

— Какие-нибудь еще свободные люди у нас имеются? — бросил Шильке.

— Здесь, на складе? Никого.

— Здесь! Сверху всех как метлой вымело, отправились на операцию с Лемппом.

— Ой, так это бинты понадобятся? И пластыри?

Шильке оценил остроумие. Полностью контролируя мышцы лица, он похлопал сержанта по плечу.

— Так действительно никого нет?

— Есть повар, — указал сержант на пожилого мужчину, копавшегося в каких-то мешках. Но тот услышал и тут же подбежал. — Только, герр лейтенант, в последний раз я стрелял еще под Верденом.

— И замечательно, — Шильке постепенно впитывал царившую на складе атмосферу абсурда. — В отчете так и напишу: «Замечательный стрелок, с опытом в несколько десятков лет».

Сержант за столом с трудом сдерживал смех.

— Но… но…

— Но сейчас быстренько выдайте-ка четыре автомата и камуфляжную куртку. — Тут он еще подумал и решил дополнительно угодить парню из собственной деревни: — Еще возьмете шлем и очки-консервы! Ага, еще гранаты. Через минуту жду вас на плацу!

— Так ведь я же повар, герр лейтенант.

— В первую очередь вы стрелок, а у же во вторую очередь — повар. Выполнять!

Складской сержант спрятал лицо в руках, чтобы не расхохотаться. Вместо того, чтобы отдать честь, он кивнул, что исполнит даже такое курьезное поручение. Но Шильке на него уже не глядел, он бежал в телефонный коммутатор. Там тоже распахнул двери с грохотом.

— Мне срочно нужны люди!

Начальница над телефонистками с достоинством поднялась из-за стола.

— На длительный срок ни одной девушки не отдам [25] В оригинале другая и более смешная игра слов. «Na gwałt potrzebuje ludzi!» — это же выражение, если переводить дословно, можно понять как: «Мне нужны люди для насилия!» [gwałt — насилие, gwałtować — насиловать, но «na gwałt» — срочно]. На что начальница резонно отвечает: «На насилие ни одной девушки не дам». Вот только не знаю, возможна ли такая игра слов в немецком языке? Не могли же сотрудники абвера в Бреслау, пускай и в конце 1944 года, готовиться в языковом плане к тому, что город займут поляки… Короче, Автор эту хохму придумал , — решительно заявила она.

— Прошу не валять дурака, — продолжал Шильке реализовывать свой рискованный план. — Мне нужна одна девушка при форме.

— Ну, не хватало еще, чтобы вы пожелали без формы, сразу же голую.

Женщина осмотрела своих подчиненных. Похоже, ей тоже передалось висельное чувство юмора, сопровождавшее конец уже проигранной войны. Выбрала она самую молоденькую, самую затюканную, которую легче всего можно было заменить.

— Марги, — отправишься с герром лейтенантом.

Девушка, лет шестнадцати или семнадцати, испуганно глянул на мужчину в мундире. Она поднялась, не зная, куда спрятать глаза.

— Но… Я ведь всего лишь телефонистка… Я должна телефонировать, — ляпнула она, из-за чего женщины в комнате рассмеялись.

— Ну а я архитектор, — отрезал Шильке. — Должен строить.

Женщины веселились, как только могли, начальница подтолкнула младшую в сторону двери.

— Пальто не забудь, — еще напомнила она.

— За мной, за мной, — подгонял Шильке. Сам он почти что бежал по коридору. Девушка чуть не упала по причине уж слишком высоких для данных обстоятельств каблуков. Лейтенант милостиво подождал, чтобы Марги могла забрать свое пальто в раздевалке. В нем она выглядела словно ученица пансиона, невинная девочка с бантиками в волосах, в легком, скорее осеннем, чем зимнем, пальтеце.

Зато Хайни был в своей стихии. У механиков он уже устроил кубельваген, и теперь натягивал камуфляжную куртку посреди плаца. Шлем и очки-консервы он натянул еще раньше и теперь стоял, широко расставив ноги, с автоматом на плече. Он единственный походил на последнего спасителя священного Рейха. Повар в безрукавке был похож, скорее, на садового гнома с громадным брюхом. Шильке забрал у него два автомата. Один для себя, а второй он втиснул в руки перепуганной телефонистки.

— Прошу прощения, — не по уставу пискнула та. — Но я не умею стрелять.

— Я тоже не умею, — отрезал лейтенант. — В машину!

Один лишь Хайни выполнил приказ молниеносно. Это был важнейший день в его жизни. Остальные безнадежно карабкались где-то сзади. Повар не знал, что делать с гранатами.

— Герр лейтенант, — спросил он. — А это?

— С собой тащи, — услышал он в ответ.

— А ежели меня подстрелят в такую гранату?

— Взорвешься.

Шильке вынул из папки карту и показал сидящему за рулем парню.

— Езжай приблизительно в это вот место. Это почти что самый конец Охлауэр Штадтграбен.

— Яволь, герр лейтенант.

Возможно, Хайни и не был хорошим водителем, но в шлеме, очках-консервах и камуфляжной куртке производил соответствующее впечатление. Стоявшие на перекрестках люди отскакивали в стороны. Водители немногочисленных автомобилей, которым не повезло помешать ему в движении, тоже предпочитали быстрое отступление. К счастью, широкие, запланированные с размахом улицы позволяли совершить любой маневр. Шильке в очередной раз понял, что в настоящем европейском городе пробок никогда не будет. Просто, во всем свете не было столько автомашин, чтобы вызвать здесь пробки. Германский дар предвидения!

Остановились они на Охлауэр Штадтграбен, неподалеку от Чекового Управления. Вдалеке высилось здание Центральной Почты, но они в ту сторону не глядели. Их интересовали очень красивые дома над крепостным рвом.

— Ну, Хайни, а вот где бы ты поместил радиостанцию?

Парень онемел и чуть не лопнул от накопившейся внутри гордости. Размышлял он довольно долго.

— Наверное, я бы передавал вон оттуда, — указал он рукой направление. О чудо, это окно располагалось весьма близко от того, которое в своих бумагах указал Холмс.