Александр Дюма - Три мушкетера. Роман

«Хорошо! - подумала миледи. - Как знать… может быть, я здесь что-нибудь разведаю. Мне повезло!»

Она постаралась придать своему лицу самое искреннее выражение и сказала:

- Да, увы, я это знаю. Многие говорят, что лицу человека не надо верить. Но чему же и верить, как не самому прекрасному творению создателя! Я, возможно, всю жизнь буду обманываться, но я всегда доверюсь особе, лицо которой внушает мне симпатию.

- Значит, вы склонны думать, что эта молодая женщина ни в чём не повинна? - спросила аббатиса.

- Господин кардинал преследует не одни только преступления, - ответила миледи, - есть добродетели, которые он преследует строже иных злодеяний.

- Разрешите мне, сударыня, выразить вам моё удивление! - сказала аббатиса.

- А по какому поводу? - наивно спросила миледи.

- По поводу того, что вы ведёте такие речи.

- Что вы находите удивительного в моих речах? - улыбаясь, спросила миледи.

- Раз кардинал прислал вас сюда, значит, вы его друг, а между тем…

- …а между тем я говорю о нём худо, - подхватила миледи, досказывая мысль настоятельницы.

- Во всяком случае, вы не говорите о нём ничего хорошего.

- Это потому, что я не друг его, а жертва, - вздохнула миледи.

- Однако это письмо, в котором он поручает вас моему попечению…

- …является для меня приказом оставаться здесь, как в тюрьме, пока он не велит кому-нибудь из своих приспешников выпустить меня отсюда.

- Но отчего вы не бежали?

- А куда? Неужели есть, по-вашему, на земле такое место, где бы меня не нашёл кардинал, если он только даст себе труд протянуть руку? Будь я мужчиной, это ещё было бы возможно, но женщине… что может поделать женщина!.. А эта послушница, которая живёт у вас, разве пыталась бежать?

- Нет, не пыталась. Но она - другое дело. По-моему, её удерживает во Франции любовь к кому-то.

- Если она любит, - сказала, вздохнув, миледи, - значит, она не совсем несчастна.

- Итак, - заговорила аббатиса, с возрастающим интересом глядя на миледи, - я вижу перед собой ещё одну бедную, гонимую женщину?

- Увы, да! - подтвердила миледи.

В глазах аббатисы отразилось беспокойство, словно в уме у неё зародилась новая мысль.

- Вы не враг нашей святой веры? - спросила она, запинаясь.

- Я? - вскричала миледи. - Я - протестантка?! Нет, призываю в свидетели господа бога, который слышит нас, что я, напротив, ревностная католичка!

- Если так - успокойтесь, сударыня, - улыбаясь, сказала аббатиса. - Дом, где вы находитесь, не будет для вас суровой тюрьмой, и мы всё сделаем, чтобы вы полюбили ваше заключение. Более того: вы увидите здесь эту молодую женщину, гонимую, наверное, вследствие какой-нибудь придворной интриги. Она мила и приветлива.

- Как её зовут?

- Одна очень высокопоставленная особа поручила её моему попечению под именем Кэтти. Я не старалась узнать её настоящее имя.

- Кэтти? - вскричала миледи. - Как, вы в этом уверены?

- Что она так называет себя? Да, сударыня. А вы её знаете?

Миледи усмехнулась про себя - ей пришла в голову мысль, что, может быть, это её бывшая камеристка. Воспоминание о молодой девушке вызвало в душе миледи чувство гнева, жажда мести исказила её черты; впрочем, они почти тотчас вновь приняли спокойное и доброжелательное выражение, которое эта столикая женщина на миг позволила себе утратить.

- А когда я смогу увидеть эту молодую даму, к которой я уже чувствую большую симпатию? - спросила миледи.

- Да сегодня вечером, - ответила аббатиса, - даже, если угодно, днём. Но вы четыре дня пробыли в дороге, как вы мне сами сказали, сегодня вы встали в пять часов утра, и вам, наверное, хочется отдохнуть. Ложитесь и усните. К обеду мы вас разбудим.

Возбуждённая новым похождением, от которого трепетало её падкое на интриги сердце, миледи отлично могла бы обойтись без сна, но тем не менее она последовала совету настоятельницы: за последние две недели она испытала столько различных треволнений, что, хотя её железное тело ещё могло выдерживать утомление, душа нуждалась в покое.

Она простилась с аббатисой и легла, убаюкиваемая приятными мыслями о мщении, на которые невольно навело её имя Кэтти. Она вспомнила почти безоговорочное обещание кардинала предоставить ей свободу действий в случае, если она успешно выполнит своё предприятие. Она добилась успеха, и, стало быть, д'Артаньян в её власти!

Одно только приводило миледи в трепет - воспоминание о муже, о графе де Ла Фер. Она думала, что он умер или покинул Францию, и неожиданно узнала его в Атосе, лучшем друге д'Артаньяна.

Но, если он друг д'Артаньяна, он, наверное, помогал ему во всех происках, с помощью которых королева расстроила замыслы его высокопреосвященства; если он друг д'Артаньяна, значит, он враг кардинала, и она сумеет завлечь его в сети мщения, которые она расставит и в которых, надо надеяться, она задушит молодого мушкетёра.

Всё эти надежды навевали отрадные мысли; убаюканная ими, миледи вскоре заснула.

Её разбудил приятный голос, прозвучавший у её постели. Она открыла глаза и увидела аббатису в сопровождении молодой женщины с нежным цветом лица, которая смотрела на неё с доброжелательным любопытством.

Лицо молодой женщины было ей совершенно незнакомо. Обе они, обмениваясь обычными приветствиями, внимательно оглядывали друг друга: обе были очень красивы, но совсем разной красотой. Однако миледи с улыбкой отметила про себя, что у неё самой гораздо более представительный вид и более аристократические манеры, чем у этой молодой женщины. Правда, платье послушницы, облекавшее стан молодой женщины, было не очень-то выгодно для такого рода состязания.

Аббатиса познакомила их; выполнив эту формальность, она удалилась, так как обязанности настоятельницы призывали её в церковь, и молодые женщины остались одни.

Послушница, видя, что миледи лежит в постели, хотела уйти вслед за аббатисой, но миледи удержала её.

- Как, сударыня, - заговорила она, - едва я вас увидела, вы уже хотите лишить меня вашего общества? Признаюсь вам, я немного рассчитываю на него, пока мне придётся жить здесь.

- Нет, сударыня, - ответила послушница, - я просто испугалась, что не вовремя пришла: вы спали, вы утомлены…

- Ну так что ж? - возразила мидели. - Чего могут желать те, кто спит? Хорошего пробуждения! Вы мне его доставили, так позвольте мне вполне им насладиться…

И, взяв молодую женщину за руку, миледи притянула её к стоявшему возле кровати креслу. Послушница села.

- Боже мой, как мне не везёт! - сказала она. - Вот уже полгода, как я живу здесь, не имея никаких развлечений. Теперь вы приехали, ваше присутствие сулит мне очаровательное общество, и вот, по всей вероятности, я с минуты на минуту покину монастырь!

- Как! - удивилась миледи. - Вы скоро выходите из монастыря?