Густав Эмар - Том 1. Арканзасские трапперы. Искатель следов

— Ба! Мы совсем не нужны нашим товарищам, — возразил ему Шоу. — Переночуем здесь, а завтра видно будет… Если отец не вернется до утра, мы одни возвратимся в лагерь. Гарри и Дик прекрасно сумеют и одни управиться до нашего прихода.

— Шоу сказал правду, отец иногда бывает таким странным, — заметил Натан, — он, чего доброго, пожалуй еще рассердится на нас за то, что мы не подождали его.

— Ну, останемся, — сказал беззаботно Сеттер, — по мне это еще лучше. Нам придется только поддерживать всю ночь огонь, чтобы он не погас. Значит, каждый из нас будет по очереди сторожить, когда остальные будут спать.

— Вот и отлично! — заметил Натан. — Если старик вздумает вернуться ночью, он увидит, что мы его ждали.

Все три брата встали, Сеттер и Натан набрали побольше хвороста, чтобы поддерживать огонь, а Шоу сплел из веток уютный шалаш для сестры.

Старшие братья растянулись у костра, завернувшись в свои одеяла, и погрузились в глубокий сон.

Шоу, подкинув хвороста в огонь, сел под лиственницей и глубоко задумался.

Сидя у костра, Шоу думал о донне Кларе. Он любил ее со всем пылом страсти своей необузданной, дикой натуры.

В то время, когда он сидел под деревом, предаваясь своим невеселым думам, вдруг кто-то тихонько положил ему руку на плечо.

Шоу обернулся.

Перед ним стояла Эллен, прямая и неподвижная, похожая на бледных призраков германских легенд.

— Вы не спите, Эллен? — спросил он ее.

— Нет, — отвечала она своим мелодичным, как песня птички, голосом. — Брат, мне грустно.

— Что такое с вами, Эллен? Почему не хотите вы прилечь отдохнуть на несколько часов, ведь вам это необходимо.

— Мне грустно, повторяю я вам, брат, — возразила она, — сколько ни старалась я уснуть, сон бежит от меня.

— Скажите мне, что вас так печалит, сестра… Может быть, мне и удастся помочь вашему горю…

— Неужели вы еще не догадались, что так мучает меня, брат?

— Я не понимаю вас.

— Напротив, вы слишком хорошо понимаете меня, Шоу, — отвечала Эллен со вздохом, — в настоящую минуту ваше сердце радуется несчастью той, которую вы должны были бы защищать.

Молодой человек покраснел.

— Но что я могу тут сделать? — спросил он.

— Все, если бы вы только захотели, — возразила ему девушка.

— Нет, — отвечал Шоу, безнадежно покачивая головой, — особа, о которой вы говорите — пленница старика, а я не могу бороться с отцом.

— Вы напрасно хотите скрыть от меня свои мысли, — сказала она сурово, — я читаю в вашем сердце, как в открытой книге… Ваша печаль не искренняя, в душе вы даже рады, что будете постоянно видеть донну Клару.

— Я? — вскричал он.

— Да! Ее несчастье — для вас только средство сблизиться с ней… Ваше эгоистичное сердце, я уверена вполне, давно уже лелеет эту надежду.

— Вы слишком строги ко мне, сестра… Бог свидетель, что если бы это зависело от меня, я немедленно выпустил бы ее на свободу!

— Вы могли бы это сделать, если бы захотели.

— Нет, это невозможно… Отец слишком хорошо стережет свою пленницу.

— Он доверяет вам, и вы имеете свободный доступ к ней.

— Но то, что вы требуете, невозможно!

— Потому что вы этого не хотите, Шоу… А знаете, что я вам скажу?.. Женщины любят только тех мужчин, которые умеют жертвовать собой для них, и презирают трусов!

— Но каким же образом спасти ее?

— И вы меня еще спрашиваете, как спасти донну Клару! — отвечала Эллен. — Это уже ваше дело!

— По крайней мере, посоветуйте мне, как выйти из затруднительного положения.

— В таком серьезном деле вами должно руководить ваше сердце, вы должны повиноваться только ему одному.

— Но старик… — пробовал было снова возразить нерешительный Шоу.

— Отец не будет ничего знать об этом, я обещаю вам.

— Хорошо, — проговорил молодой человек, видимо, начинавший сдаваться, — но я даже не знаю, где теперь спрятана девушка.

— Я скажу вам это, если вы поклянетесь мне, что употребите все средства для ее спасения.

Наступило молчание.

— Я даю клятву повиноваться вам, Эллен, и, если мне не удастся похитить ее, я, во всяком случае, сделаю все, что от меня будет зависеть. Говорите, я вас слушаю, сестра!

— Донна Клара спрятана на ранчо Койота, отец поручил ее стеречь Андресу Гароту.

— А! — проговорил молодой человек. — Я даже и не подозревал, что она так близко от нас.

— Вы спасете ее?

— Как бы там ни было, но я сделаю все зависящее от меня, чтобы вытащить ее из рук приставленного к ней стража.

— Хорошо, — сказала девушка, — теперь я узнаю вас. Не теряйте же времени, отсутствие отца беспокоит меня… Может быть, в эту самую минуту он прячет свою пленницу в более надежное убежище!

— Вы подали мне отличную мысль, Эллен… Но кто знает, может быть, теперь слишком поздно отнимать у старика его добычу.

— Когда думаете вы ехать?

— Сейчас же. Я не хочу терять ни минуты… Если старик вернется, я должен буду остаться здесь… Но кто же будет стеречь лагерь, пока мои братья спят?

— Я, — решительно отвечала Эллен.

— Почему вы так интересуетесь этой женщиной, сестра, вы даже не знаете ее?

— Она — женщина и несчастна; неужели этого мало, по-вашему?

— Может быть, — отвечал Шоу недоверчиво.

— Вы совсем дитя, — прошептала Эллен, — неужели ваше сердце не может вам дать ответа на этот вопрос?

Молодой дикарь вздрогнул при этих словах.

— Правда! — громко крикнул он. — Простите меня, сестра, я — сумасшедший, но я вас люблю… Вы знаете меня гораздо лучше, чем я сам!..

Затем, вскочив на ноги, он поцеловал молодую девушку, вскинул винтовку на плечо и бросился по направлению к Санта-Фе.

Красный Кедр недолго оставался под впечатлением нанесенного ему кровавого оскорбления.

— Итак, вы видите, сеньор падре, — сказал он, обращаясь к брату Амбросио, — что наши планы известны нашим врагам. Не позже как завтра вечером, а может быть, даже и раньше, мы тронемся в путь… Не уходите отсюда до моего возвращения. Вас слишком хорошо знают все в Санта-Фе, и поэтому вам нельзя безнаказанно показываться на улицах.

— Гм! — пробормотал монах. — Этот демон, которого я считал мертвым, оказывается очень сильным противником… К счастью, мы скоро навсегда отделаемся от его отца, а не то нам, пожалуй, так и не удалось бы довести наше дело до конца.

— Если сыну и удалось ускользнуть от нас, — отвечал со скверной улыбкой Красный Кедр, — то отцу это не удастся уж ни в коем случае… Не бойтесь, дон Мигель не будет больше мешать нам.

— От всего сердца желаю этого. Canarios! Он такой человек, который ни перед чем ни остановится… Но, признаюсь вам, я буду совершенно спокоен только тогда, когда собственными глазами увижу, как пронзят его солдатские пули.

— Вам не долго придется ждать… Я, по приказанию генерала Вентуры, должен идти торопить отряд драгун, которых он уже давно ждет, и если драгуны, как этого требует генерал, вступят в город сегодня ночью, завтра все будет кончено…