Александр Нимко - Амазонки Атлантиды

Вдруг послышалось шипение, и я почувствовала запах удушающего газа. Горло сдавила судорога, сознание отключилось…

Сквозь туманную пелену ко мне донеслось гортанное бульканье. Слова не были словами, только набором звуков… Врожденный инстинкт самосохранения удержал меня от каких-либо движений, и я застыла неподвижно.

Бормотание затихло, все звуки пропали. Еще некоторое время я лежала неподвижно, а потом начала приоткрывать глаза. Ударил яркий свет. Понемногу привыкнув к нему, я увидела странную картину. Справа тянулся ряд таких же столов, на котором покоилось мое тело. На столах лежали люди – существа различных земных рас. Они были либо мертвы, либо без сознания. Скорее всего, без сознания. У самых дальних на головах были металлические шлемы, а в тела введены гибкие трубки. Над самым последним в ряду висел фиолетовый экран, и над ним склонился рогатый козодой.

Я немного приподняла голову, пытаясь рассмотреть происходящее. Шлем на голове человека задребезжал, и он начал дергаться в конвульсиях. С острым приступом страха я осознала, что вижу смерть человека. Не смерть тела, а ту смерть, которая превращает человека в существо-зомби. Последним я увидела голубоватый дымчатый шарик, который отделился от солнечного сплетения человека. Шарик поглотился экраном, висящим над человеком. Произошел захват души…

Мне стало муторно. Еще повезло, что я предпоследняя в ряду. Я медленно пошевелила конечностями, проверяя их послушность.

Операция на другом конце комнаты выполнялась сложная, и полностью поглощала внимание рогатого. Когда он закончил свою дьявольскую работу над человеком, то выкатил передвижной столик с экраном из комнаты. Наступила гнетущая тишина, которая принесла печальные размышления.

Каждый человек рано или поздно задумывается о смерти. Наверное, в обычной жизни, такие мысли редко его посещают. Но когда ты лежишь на приготовленном тебе смертном одре, и Врата в загробный мир мерцают перед тобой… Невольно фантазируешь: что там, за этими Вратами? Какой тот мир? Что там придется положить на Весы? Какие поступки и деяния склонят их Чашу? В это мгновение мне показалось, что на меня легли грехи всех амазонок-воительниц и что я одна буду расплачиваться за всех. Дикая боль пронзила тело… Но вдруг я поняла, что Смерть мне не подруга, и я не чувствую ее дыхания. Ее тень еще далеко впереди, и в этой жизни мне еще страдать и страдать…

Огромным напряжением мысли я ослабила путы на конечностях. Или, скорее всего, я уменьшила свои конечности простым магическим заклинанием. Медленно поднялась со стола и опустила ноги на пол. Соседи лежали неподвижно, с закрытыми глазами. Рядом в корзине лежала моя одежда. Быстро набросив на себя одеяние, я потормошила лежавшего рядом атланта. Но это было бессмысленно. Он находился в каком-то трансовом летаргическом сне.

Бросив это занятие, я направилась к двери. Ни запоров, ни ручек на ней не было. Отодвинув дверь вправо, я попала в туннель-коридор. Он был пуст, но по периметру имелись еще какие-то двери. Я приоткрыла ближайшую из них. Там была такая же лаборатория – похожая на ту, из которой я вышла.

В конце коридора, в тупике, имелась дверь в форме овала. При нажатии на рычаг дверь открылась, и я оказалась в квадратной комнате. Когда я почувствовала вибрацию, то поняла, что это подъемник. И он двигался вверх. Внутренний холод сковал мое тело. Опасность была повсюду, и мне было страшно.

Вдруг гудение прекратилось; подъемник остановился, и дверь открылась. Я осторожно вышла и оказалась в зале, нашпигованном сверкающими механизмами. Они периодически издавали треск и вспыхивали мигающими огоньками.

Немного в стороне на рельсах стояла вагонетка. Какой-то внутренний сигнал дал понять, что это то, что мне сейчас нужно. Шанс ничтожный, но других просто нет. Я заскочила внутрь нее и потянула рычаг на себя. Толчок отбросил меня и прижал к дальней стене вагонетки. Она рванула вперед и вверх, стремительно набирая скорость.

Я даже не смогла осмыслить всего, как последовал удар от резкой остановки. Я с силой ударилась головой о переднюю панель управления. И, вероятно, на несколько секунд потеряла сознание. Очнувшись, я услышала слабый повторяющийся звук: капанье воды. И еще был запах. Именно этот запах привел меня в чувство. Приторно-сладковатый запах разложения и смерти, который исходил откуда-то снизу.

Далеко впереди мерцал свет. Я с трудом выбралась из вагонетки и пошла в том направлении. Голод и жажда превратились в устойчивую боль. Я долго шла по этому туннелю, пока не уперлась в мерцающий портал, который был входом в этот подземный мир мутантов-козодоев. Я вышла к знакомому мне месту – лемурийскому городу-крепости на берегу океана.

К своему удивлению, я не испытывала страха. Во мне клокотали злость и ненависть. Я смотрела на горы вдали, на лес и равнину. Что это за мир такой уродливый? И кто им правит? Уничтожить бы его!

– Ты хочешь уничтожить этот мир, принцесса? – где-то в моей голове прозвучал вопрос. – А ты сможешь создать его заново?

Я начала вертеть головой в разные стороны, пытаясь найти хозяина этого голоса. Безумие, охватившее меня, миновало.

– Значит, ты не Бог, принцесса? – голос из пустоты звучал насмешливо.

– Нет, я не Бог, – мои же слова обожгли меня.

– Всегда помни об этом, принцесса амазонок.

Я отошла в сторону и присела на огромный камень. Я старательно приготовилась встретить любую судьбу, какую бы не предложили мне Властители Кармы…

Потом я все-таки попыталась телепатически послать сообщение матери, но барьер в моем мозгу мешал этому. Еще в этом месте присутствовала какая-то чужеродная магия. Да, в таком ужасном положении трудно мыслить трезво. Как я не напрягала свои способности и не концентрировала всю свою ментальную энергию, ответа не было. Усилия были напрасны. Впрочем, не все ли равно?

Морщась от боли, Никатея с трудом поднялась на ноги. Ее качало, как стебель на ветру. Она пошла к лесу на западе, в сторону своего дома. Она больше падала, чем шла. Но с трудом находила силы вставать и идти дальше. Потом побежала, спотыкаясь. Перед глазами мельтешили черные пятна, все тело покрылось липким холодным потом. Никатея старалась держаться на ногах, преодолевая убийственную слабость.

Всю ночь Никатея шла на запад. Поступь ее была тихой и тяжелой, а еще приходилось улавливать все звуки в пространстве. Ноги были изранены и кровоточили, но она шла и шла, пока не поняла, что не сможет больше сделать ни шага. Совершенно измученная, Ника опустилась на землю у огромного дерева. Болела каждая косточка, каждая клеточка организма.

У этого дерева она свернулась калачиком, чтобы хоть как-то согреться. В таком положении она долго лежала, размышляя о своем положении. А положение было незавидным. Принцесса подтянула колени поближе к груди и уткнулась в них подбородком. Звезды мигали в ночном небе: Ника чувствовала себя очень маленькой и потерянной. Потом все вокруг поплыло.