Валерий Большаков - Варварский берег

Или отгоняли его, как лайки медведя, чтобы не лез куда не надо.

Сторожевая галера «Марешаль» подошла к борту «Ретвизана», и ее командир поинтересовался, за какой надобностью флейт заявился в расположение кораблей Флота Леванта.

Получив ответ, галерщик отвесил поклон Сухову и дал знак аргузину. Шиурма дружно загребла, увлекая «Марешаль».

А «Ретвизан» медленно, влекомый всего несколькими парусами, приблизился к свободному причалу. Портовики живо спустили кранцы и приняли швартовы.

Приехали.

Первым на берег сошел Олег.

В своем любимом черном камзоле с серебряным шитьем и брабантскими кружевами, в шляпе с перьями, он был неотразим.

Нынешнюю моду Сухов недолюбливал, особенно панталоны, да что же делать, коли все так ходят? Тренд, однако.

Скинув обычные ботфорты, он переобулся в туфли с дурацкими пряжками. С дурацкими, да, зато хоть ногам легче.

Олег неторопливо прошелся по пристани, обозревая базу королевского флота.

Вдоль берега тянулись приземистые пакгаузы, канатные мастерские, конторы, кузницы.

Грузчики катили бочки и волокли тележки, доверху нагруженные тюками.

Скрипучие лебедки с усилием перетаскивали на палубы толстые сетки с ядрами. Бочонки с солониной и прочими припасами закатывали по сходням.

Щеголеватые офицеры и матросы, одетые по-крестьянски, выглядели очень деловито, направляясь по исключительно важным делам. Например, горло промочить в ближайшей таверне.

Покрутив головой, Сухов приметил молодого офицера, чье лицо внушало доверие, и подошел к нему, приподнимая шляпу.

– Олегар де Монтиньи, – представился он, – капитан этой славной посудины.

– Анн Илларион де Турвиль, – поклонился его визави, – капитан во-он того красавца!

Тростью он указал на 50-пушечный фрегат «Дюк», едва заметно покачивавшийся на рейде.

– Каким ветром в наших краях, шевалье? – поинтересовался де Турвиль с улыбкой.

– Попутным! – рассмеялся Сухов. – Еще зимой мы били испанцев в Вест-Индии, а нынче, имея на руках королевский патент, полны желания колошматить берберов. Не подскажете ли, кому мне представиться?

– Лейтенант-генералу Дюкену, маркизу дю Буше. Я также имею честь служить под командованием этого способнейшего флотоводца, который не даст спуску и самому де Рюйтеру! Авраам Дюкен давно бы уж вышел в шефы д’эскадрэ, если бы не одно печальное обстоятельство – он гугенот.

– А, стало быть, – подхватил Олег, – все неумехи, но зато верные католики ставят Дюкену подножки.

– Именно! – воскликнул Анн Илларион. – Старине Аврааму по-дружески советовали перекреститься, но в вопросах веры он тверд. Или тут вся загвоздка в упрямстве. Между нами говоря, характер у лейтенант-генерала отвратительнейший!

– Лучше быть под началом ворчуна и зануды, – усмехн улся Сухов, – чем вельможного дурака, только и умеющего что ножкой шаркать.

– Полностью с вами согласен, шевалье! – горячо одобрил де Трувиль. – Постойте… Вы что-то говорили о Вест-Индии…

– Мы там корсарствовали, – ухмыльнулся Олег. – Гоняли испанцев в хвост и в гриву, грабили их и топили.

– О-о! Так и я прошел корсарскую школу! Только мальтийскую. Впрочем, испанцам от нас тоже доставалось. Ну, не буду отрывать вас более, шевалье. Рад был познакомиться! – Дружески пожав руку Сухову, Анн Илларион добавил: – Дюкен, скорее всего, находится на флагмане. Это «Сен-Эспри».

Раскланявшись с де Турвилем, Олег отправился искать плавсредство, готовое доставить его на флагманский корабль.

Он уже присмотрел небольшой гукер «Изольда», готовившийся к отплытию, и хотел было переговорить с командой насчет того, чтобы подбросить его к «Сен-Эспри», когда стоявший неподалеку человек, по виду старый матрос, окликнул его:

– Ищете кого, шевалье?

Сухов внимательно посмотрел на матроса.

Легкая небритость и потрепанная одежда флотского плохо сочетались с правильной речью и хорошими манерами.

Лицо у него выглядело усталым, а горькая складка в уголку рта выдавала человека, привыкшего к неудачам.

– Это ваш гукер? – полюбопытствовал Олег.

– Тут много моего… – неопределенно протянул матрос. – А к чему вам «Изольда»? Для увеселительной прогулки? Мм?

– Мне надо прогуляться к «Сен-Эспри», – усмехнулся Сухов, – представиться начальству.

– О, так вы капита-ан! Офицер пера? Мм?

– Офицер шпаги, с вашего позволения, – холодно поправил флотского Олег. – Хоть у меня в ножнах и палаш, сударь, я с удовольствием доказал бы вам, что умею с ним обращаться. Вот только у меня нет привычки затевать дуэль с безоружным.

– Не горячитесь так, шевалье, – криво усмехнулся матрос. Повернувшись к гукеру, чья немногочисленная команда молча наблюдала за разговором, он крикнул: – Готье! Погоди пока.

– Слушаюсь, ваша светлость! – долетел ответ.

– Ах, вон оно что… – медленно проговорил Сухов. – Уж не с маркизом ли дю Буше я имею честь беседовать?

– Уж, – буркнул флотский и отрекомендовался: – Лейтенант-генерал Дюкен.

Олег подтянулся.

– Олегар де Монтиньи, капитан флейта «Ретвизан», – отчеканил он. – Его величество удостоил меня офицерским патентом, а я выбрал местом службы Флот Леванта.

Дюкен протянул руку, и Сухов вручил ему свой патент и письмо от Луи-Виктора.

– Герцог де Вивонн просил передать вам лично.

Лейтенант-генерал, насупившись, с кислым видом, ознакомился с грамотой за подписью короля, а затем вскрыл письмо.

Лицо его несколько просветлело во время чтения.

– Так, значит, пират… – проворчал Дюкен. – Что ж, меня это устраивает – все эти корсары с флибустьерами, конечно, натуры необузданные, зато они с кораблем на «ты». Позвольте спросить, шевалье, а почему вы избрали именно Тулон?

Олег ухмыльнулся.

– Хочу надрать задницы берберам, господин лейтенант-генерал.

Тут всю ворчливость и занудство маркиза дю Буше как рукой сняло, и он весело расхохотался.

– Тысяча чертей! Мне это нравится! Только учтите, шевалье: берберы – дьявольски коварны, и сила за ними немалая. На море они опаснее испанцев и голландцев вместе взятых!

Сухов тонко улыбнулся.

– Это ничего, мы тоже не пальцем деланные.

– Как-как?! О, это надо запомнить! Что ж, на этом будем считать представление завершенным. Готовьтесь, шевалье! Вам первому сообщаю приятнейшее известие: через три дня выходим в море! Решено навестить Хаджи Хусейн-дея, прозванного Меццоморте и объявившего себя адмиралом пиратов. Надо будет поставить его на место!

– Слушаюсь, господин лейтенант-генерал!

Три дня прошли, но эскадра Дюкена так и не смогла покинуть пределы Тулона – офицеры пера не пустили.

Эти волокитчики повязали лейтенант-генерала массой формальностей и кучей бумаг.

Лишь на пятый день, окончательно рассвирипев и клятвенно пообещав лично килевать всех, от коменданта и ниже, Авраам Дюкен вывел корабли в море.