Саймон Скэрроу - Кровавые вороны Рима

Тем временем Макрон сделал ложный выпад, проверяя реакцию противника. Описав в воздухе круг топором, воин схватил топорище обеими руками, блокируя удар.

– Реакция отменная, – похвалил вполголоса Макрон и тут же подался вперед, намереваясь нанести настоящий удар.

Силур с ухмылкой отбил клинок в сторону и блокировал следующий удар в лицо. Его правая рука плавно скользнула по топорищу, после чего последовал удар по диагонали, нацеленный на плечо Макрона. Противник действовал стремительно, и Макрон едва успел отскочить в сторону. Лезвие топора просвистело совсем рядом. Макрон упал, ударившись о палисад, неподалеку от Катона. От удара перехватило дыхание. Воин с топором двинулся вперед и ударил торцом топорища Макрона в грудь. Удар пришелся по одной из серебряных медалей на перевязи и заставил центуриона отступить на шаг. Силур собирался нанести очередной удар тяжелым топорищем, но Катон, проскочив мимо друга, поразил силура мечом в грудь. Удар был сделан на полную вытяжку руки, и в результате рана оказалась неглубокой, однако заставила воина остановиться и повернуться лицом к новой опасности. Макрон уже успел перевести дыхание и встал рядом с другом.

– Эта скотина начинает меня раздражать.

Стиснув зубы, Катон не сводил глаз с противника и в следующее мгновение сделал очередной выпад. Позиция Катона была выгоднее, чем у друга, и он заставил силура отступить. С гневным рычанием Макрон ринулся вперед, и Катон последовал его примеру. Неожиданные действия офицеров застигли воина врасплох, он промедлил всего секунду, но этим подписал себе смертный приговор. Первым ударил Макрон, вонзив меч противнику в правое плечо. Варвар выпустил из руки топор, и оружие упало в проход. Катон, не мешкая, нанес удар пониже горла, раздробив ключичную кость и пронзив трахею. Безоружный силур, спотыкаясь, попятился и резко остановился, откинув назад голову. Острие тяжелого римского копья вонзилось ему в бок. Стоявший за спиной силура легионер вытащил из раны оружие и пинком сбросил вражеского воина вниз, на покрытый дерном склон. Некоторое время силур кубарем катился вниз, затем остановился, зажимая руками горло, из которого хлестала кровь.

– Славная работа, солдат! – усмехнулся Макрон. – Заколол как свинью.

Воин улыбнулся похвале и вернулся на свое место у парапета. Подняв вверх окровавленное копье, он готовился встретить следующего смельчака, рискнувшего подняться на стену. Катон вложил в ножны меч, не вытерев кровь, и окинул взглядом стену. Легионеры сражались с силурскими воинами, взобравшимися на верхние ступени лестниц, но спуститься в проход за парапетом никому не удалось. Одобрительно кивнув, он обратился к другу:

– Пока все идет хорошо. Возвращаемся в башню.

Забравшись наверх, они наблюдали за штурмом. Воины слева от ворот удерживали позиции, не пропуская врагов, столпившихся перед крепостью в свете горящих на земле вязанок хвороста. Катон с огорчением отметил, что пламя затухает быстрее, чем предполагалось. Он поднял глаза на тяжелое, затянутое тучами ночное небо. Дождь усилился, капли со стуком ударялись о шлем, создавая фон для шума битвы. На открытом пространстве за главными воротами воины резерва ждали своей очереди со сложенными на земле щитами и копьями. Перед ними расхаживал взад-вперед Север, постукивая мечом по поножам. Катон видел, как встревожен центурион, и мысленно прочел молитву богам, чтобы Север не оплошал, если придется вести людей закрывать брешь в поредевших рядах. Глянув направо, он увидел Квертуса, окриками подбадривающего своих людей. Время от времени фракиец поднимался в полный рост, не прячась от врага, и выкрикивал проклятья в адрес силуров, подавая пример храбрости, который был так нужен сейчас воинам. Поведение центуриона вызвало у Катона невольное восхищение.

– Дождь портит все дело, – обратился он к Макрону.

– Он мешает не только нам, но и врагу. У нас, по крайней мере, есть где укрыться.

– Я не о том, – покачал головой Катон. – Вязанки с хворостом гаснут, и если дождь не прекратится, утром мы не сможем развести сигнальный костер. А если и разведем, из-за облаков дыма все равно не увидят.

Макрон уставился в затянутое тучами небо, вытирая с лица капли дождя.

– В этой проклятой стране все против нас.

Катон не ответил, так как заметил движение на склоне перед караульной будкой. Присмотревшись, он увидел большую группу людей, крадущихся вверх по тропе, и подался вперед.

– Осторожнее, господин префект! – предостерег Макрон. – Хотите доставить радость вражеским пращникам?

В подтверждение его слов в воздухе раздался свист, и каменный снаряд пролетел над головой Катона. Префект с виноватым видом отступил за защитное дощатое прикрытие и оттуда продолжил наблюдение. По мере приближения отряда силуров тревога Катона росла. Наконец он понял причину.

– Смотри, они тащат таран… Ты только глянь, Макрон! – Он указал на взбирающихся по тропе людей. Силуры направлялись прямо к узкому мостику через ров.

– Только этого нам не хватало! – нахмурился Макрон, следя сквозь пелену дождя за действиями противника.

– Принести копья, и всем сюда! Быстрее! – скомандовал Катон легионерам, находящимся на башне.

Воины быстро выполнили приказ и выстроились перед башней.

– Отряд силуров пробирается к мосту, – принялся обрисовывать ситуацию Катон, стараясь перекричать грохот боя и шум дождя. – У них таран. Нужно любой ценой остановить врага и не подпустить к воротам.

Легионеры сразу сообразили, какая опасность нависла над крепостью. Разобрав копья, они подняли щиты, чтобы укрыться от снарядов, выпускаемых из пращей. Затем, нацелив оружие на противника, стали ждать приказов Катона. Макрон занял место рядом с ними. Теперь Катон мог лучше рассмотреть силурский отряд и длинное толстое бревно, что они намеревались использовать как таран. Скорее всего, это был ствол сосны, срубленной в лесу, который раскинулся вдоль долины. К счастью, у силуров не хватило смекалки снабдить бревно тяжелым железным наконечником. Однако и без него ворота можно было пробить даже тупым концом ствола. Первые ряды вражеского отряда уже подошли к мосту совсем близко, и Катон, подняв руку, скомандовал:

– Приготовиться!

Расстояние было значительным, кроме того, бросать копья в дождь сложнее, чем в сухую погоду, и Катон ждал, когда враг подойдет еще ближе. Первый удар должен нанести как можно больше ущерба.

У одного из легионеров сдали нервы, и он, крякнув от натуги, метнул копье, которое, не долетев до цели, приземлилось в нескольких метрах от первого вражеского воина.

– Кто этот идиот? – в гневе взревел Макрон, оглядывая выстроившихся вдоль парапета легионеров. Центурион быстро вычислил провинившегося. – Ну я с тобой разберусь! Пусть только закончится эта заварушка! А сейчас, мать твою, бери новое копье и жди приказа!