Саймон Скэрроу - Центурион

— Вперед! — вынув меч, крикнул через плечо Макрон.

Те, кто сзади, ринулись за ним бегом; тяжелое дыхание сливалось с позвякиванием доспехов и стуком калиг по жесткой земле. Пока люди Балта обступали тех, кто защищает ворота, немилосердно рубя их щиты и древки копий, ворота начали медленно смыкаться: те, кто в городе, налегали на тяжелые, окованные железом деревянные плиты изнутри. Макрон на бегу в отчаянии за этим наблюдал, хотя уже успел поравняться с самыми задними конниками князя, которые сейчас, придерживая лошадей, поднимали луки и обменивались выстрелами с лучниками на стене поверх ворот. Макрон обогнул вставшую на дыбы лошадь, всадник на которой хватался за древко стрелы, приткнувшей ему ногу к седлу. Лавируя среди конницы, Макрон с передовой центурией легионеров мчался к воротам. Впереди открылась прогалина, в которой стали видны последние из защитников, уходящие в сужающийся зазор, который еще оставался у них за спинами.

Макрон, стиснув зубы, рванулся под бешеный стук сердца, продираясь сквозь кучу-малу из всадников и через полоску открытой земли, отделяющую их от повстанцев. Он с ревом ринулся на троих стражников, что все еще находились снаружи ворот. От громового боевого клича те вздрогнули, но не отошли, а накренили готовые к удару копья. Макрон, прикрываясь, резко повернул щит по горизонтали и ощутил, как по нему вскользь пришелся удар копья; одновременно с этим он ударом меча отбил соседнее древко, от чего то уткнулось вниз и уже не угрожало. Третий копейщик попытался ткнуть Макрона копьем в лицо и сделал бы это, если б тот не дернул головой вниз, от чего копье зловеще скрежетнуло по шлему чуть выше наушника (ощущение не из приятных). Тогда Макрон, как ядро из катапульты, шарахнул ближнего из троих копейщиков: сшибся с ним щит к щиту, от чего тот отлетел и грянулся о внешнюю обшивку одной из воротных створок. От отдачи Макрона самого пронесло мимо второго воина, и, выставив на лету руку вправо, он завел ее назад и хватнул повстанца мечом по прилегающему к лопаткам чешуйчатому панцирю. Удар плашмя против брони оказался бессилен, но сама сила удара вышибла из стражника воздух и оглушила, от чего одному из идущих следом легионеров оказалось вполне по силам сбить его ударом по шлему на колени и прикончить уколом в шею.

Последний из защитников в отчаянии бросил свое копье, чтобы проскользнуть в оставшийся зазор. Макрон подхватил оружие и всадил его в зазор. Створки с упругой дрожью ударили по древку так, что казалось, оно сейчас лопнет, как прутик. Попутно Макрон всадил меч в бок стражнику, который все еще не мог втиснуться в ворота, а когда тот упал, наконец всем весом обрушился на одну из створок.

— Ко мне! — проорал он через плечо. — Держать ворота!

Сзади уже проталкивались легионеры и кидались на тяжелое кованое дерево, а им в спины наддавливали другие, скребя для опоры калигами землю. Слева и справа от ворот осадные группы оперли о стены штурмовые лестницы, чтобы по ним карабкаться на укрепления. С той стороны стены слышались крики: командиры мятежников подгоняли людей, отчаянно пытаясь закрыть ворота и пресечь врагу доступ в город.

— Ну! — ревел Макрон. — Давите, жмите, ублюдки! Спиной, передом, всем, чем можно!

Вокруг ревели от натуги сбившиеся в кучу легионеры, изо всех сил налегая на ворота. Первую минуту створки немного, но заметно потеснили их до опасной отметки, когда в зазор уже не мог бы протиснуться человек. Затем, когда легионеров прибыло, а один из оптионов взялся отсчитывать ритм, римляне свели усилия защитников к нулю. Массивные створки замерли, стиснутые с обеих сторон свирепым нажимом защитников и нападающих. Было видно, как по обеим штурмовым лестницам взбираются первые легионеры. Вот передний попал в тускло-рыжие блики стенных факелов и оказался тут же снят выстрелами лучников над воротами, слетев вниз в темном оперении стрел. Но за ним уже карабкался следующий, прикрываясь на ходу щитом.

Макрон ощутил, что створка под натиском вроде как слегка поддается, а глянув в зазор, убедился, что створки и в самом деле разомкнулись пошире, а затем еще и еще. Сердце зажглось победной радостью, и он стал криками подбадривать людей, пыхтящих в усилии открыть ворота.

— Дело сдвинулось! Ну-ка, ребята, поднатужились! Давай еще!

Ноги Макрона изо всех сил скребли по истертым плитам мощеного прохода. Медленно, но верно римляне брали верх: тяжелые железные петли стонали под стойким неистовым натиском. Зазор, поначалу узкий, продолжал шириться; теперь с той стороны различались плотные ряды повстанцев. Вот ближний из них, заметив алый плюмаж центуриона, бросился в попытке поразить Макрона своим острым клинком. Тот вовремя откинул голову, и клинок, мелькнув возле нащечника шлема, втянулся обратно.

— Ого, — процедил Макрон, — так и убить можно.

Он предусмотрительно отстранился от пространства зазора и снова налег плечом на створку.

— Жмем, ребята! Осталось всего ничего!

Натиск был неотступен, и римляне все уверенней отыгрывали вершок за вершком. Как только в зазор мог уже пройти один человек, Макрон приказал тем, кто вблизи, охранять брешь от посягательств, но не спешить внутрь. Мятежников надо крушить сплошной волной, с полновесностью идущих сзади рядов, а не тщедушной цепочкой, которую, безусловно, рассекут и искромсают в первую же минуту после вступления в Пальмиру.

Кто-то из легионеров кинул в ширящийся проход дротик, и вот уже воздух наполнился всевозможными метательными снарядами: теми же дротиками, стрелами, камнями из пращей и из мостовой. Теперь брешь была уже достаточно широка для троих, и передние легионеры сомкнули щиты, прикрывая тех, кто по-прежнему теснил створки. Близилось время броска, и Макрон отстранился от полотнища ворот.

— Эй там, потесниться! Ты, займи мое место!

Он протолкнулся через людскую массу, уже обретающую строй, и взял на изготовку меч.

— По моей команде…

Легионеры вокруг напряглись, подняли щиты, приопустили головы, руки сжали рукояти мечей. Макрон сделал глубокий вдох:

— Вперед!

Он издал звериный вопль, моментально потонувший в оглушительном реве тех, кто напирал сзади; легионеры хлынули в город. Едва почувствовав натиск римлян, защитники оставили ворота, створки которых без встречного давления распахнулись и с треском ударились о стены, расплющив одного из повстанцев, не успевшего вовремя отскочить. Офицер, командующий обороной ворот, сумел собрать с полсотни воинов для встречного броска, и теперь они, издав свой боевой клич, метнулись навстречу легионерам, выставив свои более мелкие круглые щиты. Горстка защитников оказалась стиснута меж двумя прущими друг на друга лавинами и была смята и раздавлена в жутком оре, треске дерева, лязге металла и стоне плоти.